Хранители. Проект «О.З.О.Н.»
Шрифт:
Пальцы Моргенштейна опять заскользили по клавиатуре. Вся эта история с миллионным вознаграждением была выдумкой чистой воды. Он не собирался платить такие деньжищи за пустяковую, на его взгляд, работу. В бумажнике лежало с десяток стодолларовых купюр. Он сунет одну в руки наивного дурачка перед тем, как продиктует код подтверждения, и улетит из гребаной Зоны навсегда. Все остальное сделает жадность. Проводник сам вернет ему деньги, желая заполучить обещанный миллион.
– Готово! – Ефим вышел из программы, выключил монитор и встал из-за стола. – Ну вот, теперь ты командир. Говори, что делать?
– Спать. Ночью по Зоне шастают только зомби да самоубийцы.
Глава 2
Пробуждение
Тяжелый грузовик натужно рычал мощным двигателем. Снаружи в борт кузова время от времени с глухими щелчками попадали пули. В ответ не стреляли, из чего Балабол сделал вывод, что водитель в кабине один и старается изо всех сил как можно скорее покинуть опасную зону.
Превозмогая головную боль, сталкер открыл глаза. Внутри пропахшего солдатским потом кунга царила красная полутьма аварийного освещения: тусклая лампочка светилась вполнакала на примыкающей к кабине стене кузова. Сквозь щели неплотно прикрытых броневых щитков пробивались тонкие лучи дневного света.
Морщась от противного воя движка, Балабол втянул воздух сквозь отверстия полумаски из тонкой кожи. Сглотнул вязкую слюну. Стянутые пластиковым ремешком руки онемели и распухли. Он пошевелил пальцами, разгоняя кровь, несколько раз сжал кулаки, превозмогая боль в затекших суставах. Попытался порвать прочные путы, но лишь сильнее разодрал кожу на запястьях.
Пить хотелось неимоверно. Сухое горло саднило так, будто в него засунули наждачную бумагу. Дмитрий вспомнил, что к поясу пристегнута фляжка, потянулся за ней, но скрюченные пальцы рук нащупали только грубую ткань комбинезона. Ни ремня, ни фляжки на месте не было.
Тогда он попробовал повернуться набок, в надежде отыскать пропажу на полу – мало ли, ремень расстегнулся, когда его, бесчувственного, закинули в кузов. С третьей попытки это удалось. Сталкер пошарил связанными руками по железному полу. Пальцы наткнулись на чьи-то волосы.
Стиснув зубы, Балабол приподнялся на локте. Рядом с ним лежала на спине молодая женщина. Прямые темные волосы рассыпались по стальному днищу кунга, образуя подобие гнезда, в котором женская голова безвольно болталась из стороны в сторону в такт потряхиванию кузова. Сумрачные тени плясали на красивом лице, делая его более загадочным и таинственным.
Чуть поодаль от незнакомки полулежал на правом боку бородатый мужчина. Его левая нога почти касалась стенки кузова. Когда машину особенно сильно трясло на ухабах, ботинок ударялся о железо, производя тот самый глухой стук, что сталкер поначалу принял за щелчки пуль о борт герметичного фургона.
Оба были в джинсах и рубашках и, по всей видимости, являлись туристами. После загадочного исчезновения Зоны территория отчуждения вокруг ЧАЭС превратилась в настоящую Мекку для любителей экстремального отдыха. Только вот из-за высокой стоимости пропусков официально попасть в «Чернобыль Лэнд» мог позволить себе далеко не каждый желающий вкусить прелести постапокалиптической романтики. Потому и лезли через Периметр все кому не лень, пользуясь услугами теневиков.
Так называли бывших сталкеров и людей из числа уволенных сотрудников парка. Первые, не сумев найти себя на Большой земле, пытались таким способом залечить душевные раны и снова, хотя бы на день-другой, оказаться в родной стихии. Вторые, имея зуб на бывшее начальство, всеми правдами и неправдами пытались насолить ему.
Балабол работал проводником в «Чернобыль Лэнде» и был на хорошем счету как у руководства, так и у посетителей парка развлечений. В очередь на его услуги записывались на многие месяцы вперед. Несмотря на высокий статус в иерархии службы сопровождения, Балабол не делил посетителей парка на своих и чужих. Он работал как с легальными туристами, так и с теми, кто не мог найти денег на входной билет, но хотел в полной мере испытать на себе реалии правдоподобной имитации Зоны. Разумеется, он не предлагал последним помощь в незаконном проникновении на охраняемую патрулями ВСУ и отрядами ЧВК территорию, этим и без него было кому заниматься, но и не отказывал, если судьба сводила его с безбилетными искателями приключений.
Одежда пассажиров натолкнула Дмитрия на мысль, что его соседи по машине из нелегалов. Скорее всего, их пути случайно пересеклись, и он согласился на время взять над ними шефство. Так он разом убивал двух зайцев: творил добро и коротал время до следующего заказа.
«А все-таки интересно, как армейцам удалось нас схватить? Судя по сильной жажде, головной боли и частичной потере памяти, полагаю, нас обездвижили дротиками с какой-нибудь химической дрянью в ампулах», – подумал Балабол, имея на подобные мысли все основания.
Как-то так само получилось, что его примеру помощи нелегалам последовали трое бывших сталкеров, с которыми у администрации парка были заключены долгосрочные контракты. К ним, как скрепки к магниту, подтянулось еще с десяток проводников.
Потребовалось чуть больше месяца, чтобы служба сопровождения парка раскололась на два неравных по количеству участников непримиримых лагеря. Правда, благодаря осторожности Балабола и его соратников до откровенной вражды между сторонами не дошло. Участники негласного заговора против администрации парка тщательно сохраняли конспирацию, не афишировали занятия благотворительностью, как они называли посильную помощь нелегальным туристам, и не стремились расширять свои ряды. Все потому, что сторонники легального туризма, не стесняясь в выражениях, озвучивали свое отношение к безбилетникам и тем, кто их поощряет своей помощью.
Сотрудники службы безопасности парка догадывались, что нелегалам помогает кто-то из их коллег, но вычислить таковых не могли. Доброходы, а именно так, чуть видоизменив старорусское слово, называли себя Балабол и компания, свято верили в народную мудрость: с волками жить – по-волчьи выть. Они поддакивали идейным противникам и при каждом удобном случае чихвостили «поганых ублюдков», себя то есть, на чем свет стоит.
Тем временем убытки росли. Не желая и дальше мириться с потерями от нелегального туризма, руководство «Чернобыль Лэнда» пошло на решительные меры. Периметр бывшей зоны отчуждения, а ныне границы парка, по договору с администрацией патрулировали отряды ВСУ.
Делали они это спустя рукава. Понимая, что одними словами вояк не убедить, управляющий через своих замов донес до командиров патрульных групп информацию о щедром вознаграждении за каждого пойманного с поличным проводника, и не важно, живой он будет или мертвый к моменту сдачи властям. Главное, чтобы доказательства были в наличии.
С этой минуты отношения между сотрудниками службы сопровождения и военными обострились до предела. Армейцы чуть ли не выпрыгивали из штанов от усердия, с каким проверяли проводников и имевших несчастье оказаться рядом с ними клиентов.