Хранители
Шрифт:
– Здравствуй… Рип.
– Здравствуй.
Это был он. Человек, больше пяти лет назад бросивший Рипа умирать в открытом космосе. Человек, благодаря которому Рип потерял пять лет из своей жизни. Человек, который отобрал у него, двадцатилетнего юноши, будущее, любимую девушку. Человек, которого Рип до последнего момента считал своим другом.
– Чего тебе надо?
– отнюдь не дружелюбно спросил Рип.
– Винклер, понимаешь… - Сэм на экране потупил взор.
– Я знаю, сколько зла тебе причинил, знаю, мне нет прощения, но ты единственный близкий человек, который
– Как ты запел. А как же твоя драгоценная женушка и несравненный дядюшка?
– После всего… что было… домой мне путь отрезан.
– Сюда тоже!
– Рип, пойми, - в голосе проступили нотки отчаяния.
– Я виноват перед тобой, очень виноват. Я раскаиваюсь. Я хочу, чтобы ты простил меня.
– Вот как?
– Рип поднял бровь.
– Он хочет. Что еще? Не стесняйся, может полцарства в придачу, так сказать за прошлые заслуги.
– Зачем ты так.
– А как надо! Что ты хотел услышать! Что я все забыл, что десятки невинно убитых мной и шрамы на теле, это все так, детские забавы! На что ты надеялся? Что вспомним старые добрые времена и вновь поклянемся в вечной дружбе? Ты этого хотел, да? Если так, ты еще больший глупец, чем я думал.
– Выходит, разговора у нас с тобой не получится.
– Невероятно! Умнеешь на глазах. Еще немного, и академики станут нервно курить в стороне.
– Позволь мне хотя бы приехать к тебе!
– Зачем?
– Ну, объяснить, если можно загладить вину.
– Считай, уже объяснил. Еще просьбы будут?
– Не держи на меня зла. Если разобраться, это благодаря мне ты сидишь сейчас в Нихонии в императорском дворце и обнимаешь принцессу.
Рип понимал, что хотя бы здесь, но Сэм прав. Не оставь он его тогда в космосе, Рип ни за что бы не познакомился с императором, Эйсаем и Марико.
Воспоминание о потерянной невесте болью отдалось в сердце.
– Хорошо, здесь ты попал в точку, однако это не отменяет твоего предательства.
– Я понимаю. Рип, за прошедшие месяцы, я о многом передумал, пересмотрел свои взгляды. Это звучит невероятно, но мне кажется, я стал другим человеком. Дай мне еще один шанс. Прошу тебя.
– Как дал его мне ты?
– Я не уменьшаю своей вины. Но у тебя была возможность, и ты воспользовался ей. Каждый человек имеет право на ошибку, и право на искупление ее.
Слова Сэма имели смысл. Жизнь действительна была незаслуженно милостива к Рипу, предоставив еще один шанс в лице императора и Марико. И кто он такой, чтобы лишать того же другого человека, пусть и поступившего подло по отношению к нему. Никто не уполномочивал Винклера брать на себя функции провидения, решая, что лучше, а что хуже. Впрочем, и функции сестры милосердия тоже. Судя по виду, Сэму довелось многое испытать. Люди и от меньшего ломаются…
– Ладно, приезжай, - не без труда выдавил Рип.
– Но не думай, что тебя ждут с распростертыми объятиями, и главное, попытайся поменьше попадаться мне на глаза.
– Спасибо Рип!
– глаза собеседника радостно сверкнули.
– Ты не пожалеешь!
Не прощаясь, Винклер выключил аппарат.
– Я уже жалею, - сказал
Эйсай и Оля старались проводить вместе как можно больше времени. Поэтому вместе они были двадцать четыре часа в сутки. И если бы в нихонских сутках было не двадцать четыре, а тридцать часов, то и тогда молодые люди ни за что не упустили бы ни одной минуты.
Со времени их знакомства, времени, когда Эйсай пригласил девушку к себе в дом, а заодно и уговорил остаться, прошло меньше месяца, а казалось, что целая вечность. И за все эти дни Эйсай так и не выкроил времени, чтобы в полной мере ознакомить гостью с красотами и достопримечательностями мира, который вскорости должен был стать ее домом. Сейчас юноша усиленно восполнял просчет в обязанностях хозяина.
Застать влюбленных дома было практически невозможно. Красно-голубой личный катер Эйсая видели и в пустыне Насаи на Сиоку, и над джунглями Бразии, и около каньона на Хоккайдо.
С невероятными трудностями, Рип все же отыскал друга.
– Ты сейчас где?
– спросил он у заспанного изображения на экране.
– На Хонсе, у себя дома, заехали перекусить и прихватить кое-какие вещи.
– Никуда не уезжай. Сейчас буду.
Через четверть часа, сидя в роскошной гостиной родовой резиденции семьи Кободаси, Винклер не вдаваясь в подробности, попросил Эйсая встретить гостя и помочь устроиться ему во дворце.
– Конечно сделаем, - нихонец вживую выглядел не лучше, чем на экране.
– Заметь, я не спрашиваю, почему ты не можешь встретить своего постояльца сам. Как его зовут?
– Сэм Бруттаро, он, вместе с другими освобожденными пленниками, сегодня пребывает…
– Бруттаро… Бруттаро… Уж не тот ли это старина Сэм, к которому мы однажды хотели обратиться за помощью, друг детства и глава какого-то там отдела в правительстве Содружества.
Рип кивнул.
– Бывший глава.
– И если мне не изменяет память, это он стукнул тебя по башке и оставил умирать в открытом космосе.
Винклер потупил взор.
– Честно говоря, да.
– Та-ак, потом он еще убить тебя пытался. И что же, позволь полюбопытствовать, такой типчик делает в Нихонии? Может это и не мое дело, но всему есть предел, и всепрощению тоже. То, что сделал с тобой, с твоей судьбой этот человек… да его на пушечный выстрел…
– Я все понимаю, даже больше, ты высказал мои мысли. Но в последнее время ему многое довелось пережить. Бросила жена, он потерял работу, отвернулись друзья… Кто знает, может это как-то повлияло на взгляды Сэма.
– Ага, ты проверь, может у него уже начали резаться крылышки и по ночам светиться нимб. Опомнись, он дважды - это сколько мы знаем, пошел на преступление. Такие люди не меняются.
– Ты-то хоть не трави душу. Я сам десять раз взвешивал все за и против. В конце концов, особой жертвы с моей стороны не требуется. Пусть немного поживет у нас, станет на ноги, а потом… надеюсь, больше я его не увижу. Поэтому-то я и прошу тебя встретить Сэма, мне просто некому больше поручить столь деликатное дело. Сам я не уверен, что, завидев Сэма, не вцеплюсь ему в глотку.