Хранительница
Шрифт:
– Разумеется, – сказал князь. – Начинайте прямо сейчас, у вас будет все необходимое.
Ведагор с трудом поднялся, с трудом поклонился и с трудом вышел. Рил невольно стало жаль его, на мгновение она почувствовала его боль, как свою. После ухода вандейца князь сел на походную койку и сжал голову руками. Внезапно решившись, Рил приблизилась к нему и тихо прошептала прямо в ухо:
– Богер, отпусти меня! Я не вернусь, я не люблю тебя!
Он вскочил.
– Рил?! Рил, где ты? – Он забегал по палатке, выглянул на улицу и, разумеется никого не обнаружив, опять сел на койку. – Рил, ты здесь? – осторожно спросил он.
– Богер, я не вернусь, не ищи меня, это бесполезно, – все еще надеясь убедить его, сказала Рил.
Он завертел головой.
– Рил, почему я тебя не вижу? Почему все это происходит? – Не дождавшись ответа, он почти застонал. – Рил, прикоснись ко мне, прошу тебя! Я хочу убедиться, что не схожу с ума!
Рил стало жаль его. Но как она могла к нему прикоснуться? Только слегка дунуть на сильно заросшую щетиной щеку. Князь вздрогнул и зашарил вокруг себя руками, словно надеялся схватить ее. Рил накрыла волна застарелого отвращения, ей стало нехорошо, и она тут же вылетела из палатки.
Кубарем, с трудом понимая, где верх, где низ, пронеслась по поляне и остановилась у одного из костров. Пока пыталась восстановить привычную картину слетевшего с катушек мира, в уши влился негромкий разговор двух мужчин, сидевших у этого костра.
– Ты как хочешь, Багин, а я тебе больше не помощник. За ведьмой, которая любого может размазать одним мизинцем, я ходить не буду. Я, может, и псих, но не настолько!
– Ну, так уж и любого! – хмыкнул этот Багин. Впрочем, довольно невесело.
Тот ответил такой же невеселой ухмылкой.
– По-твоему, положить за один раз десяток боевых магов во главе с отцом-настоятелем ничего не значит? А развалить этот свигров храм? – На это Багину возразить было нечего. – Нет, с меня хватит. Пусть за этой ведьмой кто-нибудь другой гоняется, а я – пас!
– А как же «крючок», Зойт? – тихо спросил Багин. – Все документы, конечно, теперь пропали, но кто поручится, что в Вангене нет копий?
– Да плевать! – резко сказал Зойт. – Я не вернусь в Ванген.
– А куда? – не менее резко поинтересовался Багин. – Обратно в Саварнию? Особенно после того, как ты там наследил?
– Если бы я там не наследил, нас бы с тобой уже давно в живых не было! – нехорошо блеснул глазами Зойт.
– Да ладно, не злись! – сбавил тон Багин. – Это я к тому, что тебя все равно в покое не оставят. Сам же понимаешь, рано или поздно...
– Не глупее тебя, – буркнул снова впавший в апатию Зойт. – Живым не дамся, пусть попробуют взять!
– Ты спятил, – нехотя констатировал Багин.
– Ничего не спятил. Хоть пару лет поживу нормально. Может, жену заведу, ребенка... Хоть что-то после меня на земле останется.
– Точно, спятил! – покачал головой Багин. – Ты – и жена?! Насмотрелся на этих? – Он кивнул головой в сторону болота.
– А что? – опять взвился тот. – Что он, что она – ходят по краю и не боятся! Я – каждую минуту боюсь, а они – не боятся!
– Да откуда ты знаешь? – устало возразил Багин. – Молод ты еще, не понимаешь ни хрена. Они еще больше нашего боятся. – Зойт упрямо покачал головой. – Ну ладно. Хочешь идти – иди! Не держу. Но и прикрывать не буду, у меня своих проблем выше крыши.
– Да ладно! – махнул рукой Зойт. – Спасибо и на этом.
Рил постояла еще немного рядом с ними, вглядываясь в их лица, а потом решила, что на сегодня с нее хватит, пора домой.
Хозяйка молча стояла над ней, ожидая, когда она придет в себя. Рил открыла глаза, в которых еще играли зеленоватые сполохи, и спросила:
– Что?
– Есть хочешь?
– Есть? – переспросила Рил, садясь на постели. – Да.
Нога уже не болела, и она смело встала и, чуть прихрамывая, сделала несколько шагов. Уварда смерила ее удивленным взглядом, но комментировать такое быстрое выздоровление не стала.
– Тогда садись. – Она кивнула на уже накрытый стол у окна.
Рил добрела до него и уселась, сразу потянув к себе тарелку. Есть после всего хотелось зверски. Но только она приступила к еде, как Уварде приспичило начать разговор.
– Рил, послушай, – как-то неуверенно, что было совсем ей не свойственно, начала она, – мне нужно сказать тебе кое-что.
– У? – спросила Рил с набитым ртом.
– Пока ты спала, я посмотрела твои руки. И твою родинку.
– У-у?! – не поняла Рил.
– Ты очень необычная. – На это Рил просто пожала плечами. – И силы у тебя столько, что я тебе и в подметки не гожусь.
Тут Рил удивленно округлила глаза.
– У-у-у?
– Вот наивное дитя! Ты не поняла, что я – ведьма?! Франя понял это с первого взгляда, Таш – с десятого, а ты вообще не поняла? Ну ладно, оставим это. Но ты хоть знаешь, что родинка такой формы – это знак богини? – Рил покачала головой. – А линии у тебя на руке говорят, что у тебя в этой жизни есть цель.
– Ну, и что? – спросила наконец-то дожевавшая Рил. – У каждого человека в этой жизни есть цель. Так же, как и линии на руке!
– Глупая! – рассердилась Уварда. – Таких, как у тебя, ни у кого нет!
– А вы что, всех на свете проверяли? – прищурилась Рил. Очень похоже на то, как это делал Таш.
Уварде пришлось пойти на попятный.
– Рил, послушай! Это серьезно! Мне трудно говорить, потому что не каждый день я встречаю на своем пути божью посланницу!
Рил чуть не поперхнулась.
– Вы бредите, Уварда? Да я ни разу в жизни толком не молилась! Я эти храмы ваши просто ненавижу за то, что они делают с изгоями! А уж сколько у меня от этих сволочей-жрецов неприятностей было, я вообще молчу! Какая богиня? Да я вообще... – Рил хотела сказать: из другого мира, но вовремя остановилась. – Короче, Уварда, ты ошибаешься, – завершила она, незаметно для себя переходя на «ты».