Хрен-на-тень, или, Ох, лучше б я сама помыла уши
Шрифт:
Вывалившись из мусорки я столкнулась с каким-то мужиком. Интеллигент, наверное. Впечатлительный шибко. Мне твоя впечатлительность, с-сука - во где.
Облевал всю, козёл хлипкий! Я ж не Чичолина, чтоб от этого кайф получать.
Хотя, какой с тебя, хлюпика кайф.
– Вы! Вы на себя посмотрите! Вы же женщина! На вас же столько всего налипло!
Вы, вы позорите звание!..
Ага, позорю я видите-ли. Урод. Как свою блевотину - так он не заметил, а пара фантиков и липильсиновых шкурок ему, сердешному в глаз ударила!
Базарить было лень и, собрав с одёжки его винегрет,
Попала.
– Помогите, убивают, - неожиданно пискляво заорал он.
– Мусик, где ты?
– На свет выплыла толстенная тётка.
– Г-гав!
– Звонкий лай принадлежал псине неизвестной породы.
Ясненько! С охраной припёрлась мужа контролировать. Ну, бабы, а! Ну, скажите мне, кому такое дерьмо нужно? По мне, так с доплатой бы не взяла. Эта же - Вы гляньте - ревнует!
– Осторожно!
– вскричал молодец.
– Она сумасшедшая.
– Ничего, со мной Шарик, он на людей натаскан. Кого хошь порвет, если я
захочу.
Испугала, мля. На колбасу он у тебя натаскан. Да на дворовых сучек. Ответить хотелось ужасно, но связываться было не охота. Ещё и впрямь шавка цапнет. Ходи потом в джинсах в такую жару.
– Мусик, не лги мне!
– В голосе бочонка с мясом зазвучали визгливые нотки.
–
Что ты здесь делаешь с этой?
– Аа-вв, - подтвердил пес, который, в общем-то, тварь божья и не виновата она
ни в чём. К тому же колбасы то хоцца.
– Да ты что, лапочка.
– Стал оправдываться молодец.
– Чтобы я - с этой!
– От предположения дурной бабы я захохотала и чуть не упустила четвёртую.
Не может быть! У собаки в желудке! Четвёртая! Во фартит, так фартит! Так. Между собакой и мной метра четыре, Да ещё этот Дездемон со своей Отеллой. Прыгнуть, схватить шавку, и на пяту. Менжеваться некогда, да и перспектива манила, обещая золотые горы. Глубоко вздохнув, я слегка присела и... Все же, таранный метод, столь рьяно рекламируемый в своё время Тухачевским, себя оправдал. Суть его проста и, как оказалось, действенна. Собрать все силы в один кулак и - по больному месту. Хотя, подобная тактика под названием "косая атака" была впервые применена в Семилетнюю войну королем Фридрихом Прусским (который, в свою очередь, попросту позаимствовал её у полководца Древней Спарты Эпаминонда...) Так что, в разобраться в приоритетах затруднительно.
Решение принято. Глоток воздуха, не забыть присесть... Молодец полетел на
асфальт, тетка, разинув рот от удивления, всё же забыла завизжать, а собака, кажется ошалевшая от такой наглости сама далась мне в руки. Не готовы они были, что я с места три метра беру. Эффектно получилось, безо всяких сомнений.
Я делала ноги", мысленно перебирая варианты. В отель нельзя, там с этим
строго. Но и слоняться в темноте, ожидая, пока она просрётся - тоже не выход. За мной не кто не гнался - И слава Богу. Трусоват Дездемон оказался. А, может, Отелла не пустила? Ну да, хер с ними! Собака, попытавшись укусить, получила шелобан и жалобно заскулила. Вот так-то. Недаром говорять, что псина завсегда копирует хозяина. Том сдрейфил - и эта туда же.
То, куда я забежала, не было домом. В незапамятные времена это было чьё-то
жилище,
Псина, оказывается-то тяжеленная. Руки немели, а ноги отказывались идти. Шаткая лестница, явно не годившаяся в пособие по геометрии прислонена к
одному из окон. Ну и насрано здесь! Коллеги, так сказать, клошары местные постарались. Не-е, не живёт здесь никто! Даже бомжи, и те не срут в лежбище. Что ж, тем лучше.
Я на месте. Самочувствие настолько херовое, что начинаю сомневаться, дождусь
ли собачьего стула. А, может, ну его? А тут ещё сушняк от выпитого шампусика начался. Блядство! Лежу и жду, молча подыхая. Шарик пригрелся и тихо засопел. Он что, ночевать на мне собрался? А вдруг я потеряю сознание или засну? Мало того, что облевали, так ещё и обосрут. Желание отпустить шавку восвояси становится сильнее, но жадность, как всегда, победила.
Эх-ма! Ежели б да не желание иметь поболе! Была бы сейчас парфюмером!
Композиции бы создавала. А так вот ситуации соображаю, понимаешь. Вернее, ситуёвины.
Темнота накатывает, но я замечаю слабые полоски света, как праздничные лазерные лучи мечущиеся по комнате, и цепляющие в своем беге прогнившие перекрытия. Проваливаюсь в небытие. Хрен-на-тень, не выдержала!
Сквозь темноту, пробивались еле различимые голоса. Проведя рукой по груди, я
почувствовала, что вся в чём-то липком. И даже вспоминать не хотелось в чём. Говорят, что запахи могут приходить с сны. Запахи-то пусть приходять. Но вот вонь-то, навфиг она там нужна. Кое как сосредоточившись, принюхиваюсь и, сдерживая позывы рвоты, начинаю классифицироать это амбрэ.
Уля-а! Собака таки, прежде чем сбежать, сделала своё маленькое дело.
Четверо стояли и выжидающе смотрели на меня.
Ну и видок у них. Уолт Дисней Представляет... Да, хер с ними, пущай побалуются.
Чтой-то рано они заявились. Р-работодатели. Да неплохие они, на самом-то деле, но друзьями я бы назвать остереглась. Не позволяли побездельничать, а могли бы... Я ж делала самую важную часть работы. Штуки, которые приносила, были настолько значимы в их мире, что и вообразить невозможно. Наниматели использовали их как источники энергии для своих микролептонных кораблей.
Я сжала четвёртую штучку в руке и, сделав над собой усилие, блеванула.
Э-эх, встать надо было. Гадость тут же полезла назад, а штуки энти чёртовы,
так вообще не в то горло пошли. Сознание снова померкло.
Я лежала животом на чьём-то колене, а о спине мне лупили что есть мочи.
– Ладно, отпустите.
– Промычала я. Живая вроде.
– Меня усадили на пол и один из них начал.
– Ты принесла четыре штуки. Проси что хочешь.
Волшебные картины сказочных дворцов замелькали перед глазами.