Хрон
Шрифт:
Потому он убрал пистолет.
По утоптанной дороге Фол изо всех сил мчался прочь от акрополя, но скорости кентавра было явно недостаточно. И тогда Хрон спрыгнул на землю. В руках тут же появился меч, опасно сверкнувший лезвиями. Амазонки, опередившие прочих стражников на несколько секунд, на ходу спешились и вступили в бой. Их оружием были короткие мачете, по одному в каждой руке, и владели женщины своим оружием превосходно. Отбив несколько метких бросков, Хрон пнул одну из женщин ногой, другой женщине тут же вспорол живот.
Смертных убивать гораздо проще…
Воинственные крики
Против вражеских щитов помогло умение Хрона совершать невероятные прыжки и кульбиты. Противник еще не сориентировался в пространстве, не понял, куда вдруг делся дерзкий осквернитель храма и убийца стражника, а тот уже втыкал свой изящный меч в спину. Пятерых Хрон буквально разрубил надвое, еще двоих разоружил и обезглавил. Оставшиеся семеро окружили Хрона, намертво сцепившись щитами, и беспрестанно наносили колющие удары. Изловчившись, Хрон достал Градус. Чтобы использовать его, пришлось рискнуть и отбросить меч.
Луч света вырвался из Градуса, отбросив двоих эвменид прочь. Остальные в ужасе закричали и бросились прочь. Фол уже добивал последнюю амазонку — вонзил копье той прямо в центр лба.
Победа осталась за человеком и кентавром.
— Скорее бежим! — торопил Фол. — Эвмениды никогда не прощают обидчикам! Сейчас они снарядят новую погоню, а потом вызовут подкрепление. Возможно даже, тех самых кер. Быстрее бежим!
Они припустили по дороге, свернули на перекрестке к ручью и по его руслу вскоре добрались к скалам очередного ущелья.
ГЛАВА 17
Пифия, чей голос передавал видения Коры, вновь закашлялась и принесла свои извинения за то, что сеанс необходимо прервать. Старая уже прорицательница удалилась в соседнее помещение, откуда больше не было ни звука, оставив двух богинь и ошалелого Ареса у наркотического колодца. Прокручивая вновь и вновь в памяти слова старухи, Арес все больше впадал в состояние, близкое к умопомешательству. Он принял свое попадание в мифический мир как должное, как факт, не утруждая себя размышлениями по поводу возможности или невозможности сего. Но когда пифия сказала, что похищенная им в Красноярске девушка Кора — дочь Зевса и Деметры Персефона, сил плевать на все вокруг больше не стало. Арес всерьез опасался, что похищение Коры, жены Аида, и странствие вместе с нею во владениях законного мужа грозит обернуться колоссальными неприятностями.
Персефона… Жена бога царства умерших… Дочь Зевса… Непонятно, как она исчезла из Аида и стала жить в мире людей. И еще более непонятно, зачем она понадобилась Хозяину. Кто он, этот загадочный Хозяин, чью волю Арес выполнял беспрекословно? Каким могуществом он обладает, если может позволить себе роскошь управлять судьбой и свободой легендарной Персефоны?
Арес покинул оракул и вышел наружу. Захотелось покурить, хотя он никогда не курил. Во всяком случае, не помнил, чтобы когда-либо курил. Артемида запретила проносить вовнутрь оракула оружие, потому и ее лук, и сумка Ареса лежали сейчас у входа. Повинуясь импульсу, Арес проверил содержимое сумки, перебрал каждый пистолет и каждый автомат, убеждаясь, что магазины заряжены на максимум. Нет, он не считал, что с бессмертным богом можно справиться огнестрельным оружием смертных, но осознание близости оружия немного успокаивало. Оставался еще таинственный Градус, помогший спуститься в Аид. Хозяин говорил, что Градус может быть оружием в ситуациях, когда другие средства бесполезны. Очень даже может быть, что вскоре придется выяснить, насколько большую помощь способен оказать Градус.
Вышла Артемида. Она была озабочена словами пифии, транслировавшими видение Коры, не меньше Ареса, и оттого выглядела еще прекрасней.
— Тебе идет лук со стрелами, — заметил Арес. — Всегда любил воинственных женщин.
— Остынь, приятель, — отмахнулась богиня. — Не стоит тратить свои силы на бесполезную лесть.
— Почему ж бесполезную?
— А сам-то как думаешь?
— Тебя не устраивает то, что я смертный? Или ты все еще злишься за тот случай в гроте?
— За тот случай я не злюсь, хотя, признаться, хотела тебя испепелить. А то, что ты смертный, не имеет никакого значения.
— Тогда что же имеет?
Артемида отошла к колонне. По ней до самого фронтона вился плющ, точно такой же, какие бывают на поверхности. Потрогав растение, девушка оторвала листик, смяла его в пальцах, со вздохом кинула на каменные ступени.
— Бессмертие богам дается по-разному, Арес, — поведала она, когда прошла минута молчания. — Нектар и амброзия — эта пища богов, дело, конечно, хорошее. Но лишь она не может сделать из бога бессмертного бога. Поддерживать молодость, красоту, силу — вот ее предназначение. Но поддерживать жизнь, которая постоянно угасает в любом существе, этой пище не под силу.
— Тогда как вы достигаете бессмертия?
— Каждый бог или богиня дают определенную клятву перед другими богами и перед всей Природой. Эта клятва — залог бессмертия. Нарушив ее однажды, бог становится смертным. Таким же смертным, как человек. Даже нектар не сможет вернуть былой не кончающейся жизни, молодости и силы.
Арес хмыкнул:
— И какова же твоя клятва?
— Это не важно, — ответила Артемида. — Моя клятва — это моя клятва. Я не собираюсь ее нарушать.
— Так сильно хочется жить вечно?
Артемида задумалась.
— Пожалуй, дело не совсем в этом, — призналась она. — Просто мне кажется, что если боги начнут нарушать свои клятвы, их дни будут сочтены. Нас уже прогнали из мира людей, похоронили и позабыли. Мы утратили могущество и власть, стали ненужными, опасными и пугающими. Но в подземном царстве мы наши пристанище и продолжаем жить. Пусть тайно, пусть не с той роскошью и размахом. Но все же…
— Но все же вы исчезаете, — докончил Арес фразу, хотя Артемида хотела сказать вовсе не то. — Ваши боги становятся смертными, как случилось это с Персефоной. Она ведь человек теперь, верно?