Хроника

Я, Бонаккорсо, сын Нери, сына Бонаккорсо, сына Маффео, сына Бонсиньоре, сына другого Бонсиньоре деи Питти, в указанный выше год начал записывать в этой книге для памяти все, что я мог найти и услышать о наших предках и родичах, древних и новых, и о тех, с кем в мои дни мы породнились; а также буду записывать здесь кое-какие воспоминания о жизни и поступках некоторых из названных наших предков, и особливо тех, коих я лично видел. И если я не нахожу и не пишу об основании нашего древнего рода, то причина здесь в том, что старые наши бумаги, будучи передаваемы из поколения в поколение, очутились в руках одного из наших родственников по имени Чоре, и был он сыном Лапо, сына Чоре, сына Маффео, сына Бонсиньоре; и, так как указанный Чоре отличался весьма безнравственной склонностью говорить дурно о других людях и исполнен был зависти, случилось так, что из-за этого его порока он ни разу не получил никакой должности в правительстве нашей коммуны. [1]

А он, видя, что мы, сыновья помянутого выше Нери, все были удостоены государственных должностей, в том числе и некоторых самых почетных, и возымев от того величайшую зависть, говорил, что мы-де отняли от него его достояния, и весьма ошибочно считал, что мы его обидели; так что, когда приблизился он к смерти, сделал он завещание и все свое имущество оставил своей дочери, которая ныне находится в женском монастыре в Портике. И, когда он умер, пошли мы к этой его дочери, которая еще жила в своем доме, и сказали ей, что хотели бы получить все книги, хартии и документы наших предков, находившиеся у Чоре. Она ответила, что ничего о том не знает, но что много раз видела, как Чоре продавал какие-то книги в большом количестве, и что незадолго до его смерти видела, как он сжег немало бумаг и документов. Мы убедились, что она говорит правду, поскольку обыскали весь дом и не нашли ни одной книги и никаких бумаг, ни старых, ни новых. Отсюда ясно следует, что помянутый Чоре злонамеренно восхотел, чтобы не осталось ни от него, ни от его предков никаких бумаг из тех, что были в его руках. Из-за пропажи этих документов я вынужден был использовать лишь книги и бумаги моего деда Бонаккорсо, каковые находились в весьма плохом состоянии, пооборваны, плохо написаны и плохо велись; однако я извлек из них кое-что, о чем упомяну здесь, а также и о том, что слышал от Нери, нашего отца, о прошлом нашего рода. И прежде всего я установил, что мы, Питти, будучи гвельфами, были изгнаны из Симифонте гибеллинами, [2] которые там правили; думаю, что род наш делился на три ветви: первая обосновалась в местности, которая называлась Луйа, и в наши дни потомки ее там представлены знатными и почитаемыми в контадо [3] семьями, владеют добрыми и богатыми землями и ныне прозываются они, т. е. вся эта ветвь, Луйези, так как, видимо, в этой местности, которая называется Луйа, не было никого, кроме представителей этого рода; их герб такой же, как наш, без всякой разницы, из чего видно, что мы с ними в родстве; да еще я узнал от заслуживающих доверия стариков указанной семьи и от некоторых наших древних членов, что всегда мы с ними поддерживали общение и дружбу, как родственники.

Вторая ветвь происходит от названия одного места около Флоренции и по нему носит имя Амирати; и нынче еще имеются некоторые из них, которые теперь живут в контадо, довольно близком к холму упомянутого Симифонте, каковой был разрушен флорентийской коммуной в 1202 году. Семья эта была уже во Флоренции весьма почитаемой и носит герб такой же, как и мы, а именно щит и на нем белые и черные волны.

Третья ветвь, а именно мы, прозываемые Питти, обосновались в Кастельвеккио в Вальдипезе, где купили добрые и богатые земли, и в частности одно место, которое зовется «У башен», потому что там были два господских дома и у каждого была башня с голубятней; каковое поместье еще и ныне принадлежит нам, но там осталась только одна башня, поскольку уже в мои дни другую мы из предосторожности разрушили, ибо она грозила упасть. А затем вышеупомянутые предки наши немного лет спустя явились проживать во Флоренцию, и первые их дома были те, которые ныне принадлежат Макиавелли – в квартале Санта Феличита, каковые им [Макиавелли] продали Чоре и Бонаккорсо, сыновья Маффео деи Питти.

Я слышал от Нери, отца нашего, об одном нашем предке по имени Бонсиньоре, который отправился к святому гробу в Иерусалим и к монастырю святой Катерины на горе Синайской и не вернулся, и неизвестно, где он умер; при отъезде своем из Флоренции оставил он жену свою беременной, и она родила сына, какового по имени отца назвали Бонсиньоре. От этого Бонсиньоре родился Маффео, каковой Маффео был человеком знатным, и могущественным, и почитаемым гражданином, и из книги, в которой записаны все, кто когда-либо занимал должность приора, [4] явствует, что вышеупомянутый Маффео был приором Флоренции в 1283 году.

Маффео в числе детей своих имел двух сыновей: первый носил имя Чоре, второй Бонаккорсо. Чоре был знатным и почитаемым гражданином и по своему значению и по возрасту, видимо, стоял много выше Бонаккорсо. От него родились Лапо и другие сыновья. У Лапо же родились другой Чоре и другие сыновья; об этом другом Чоре выше упомянуто – и более чем достаточно по его бесчестью.

Бонаккорсо же, сын Маффео, был, согласно подлинным документам, добрым человеком и весьма благочестивым; по хартии видно, что он купил землю и дом в квартале Санта Мария в Верзайе, где основал женский монастырь, и об этом нашел я упоминание в одной из его книг в следующей форме, а именно: «Вспоминаю, что я, Бонаккорсо Питти, купил дом с землей до самого Арно в приходе Санта Мария в Верзайя, у сера [5] Андреа Мази, нотариуса Сан Броколо, за цену в 93 золотых флорина, чтобы устроить там церковь и женский монастырь в честь св. Анны; и епископ освятил ее, и произнес проповедь, и дал письмо на покупку, и сделал все прочее, что полагается в таком случае; и договорился с церковью Санта Мария в Верзайе, и должен получать ежегодно большую восковую свечу от [монастыря] св. Анны. Документ о покупке составил сер Стефано Фичини; для большей моей обеспеченности записали покупку наполовину на Нери, но я, Бонаккорсо, выплатил всю стоимость в 93 золотых флорина в руки указанного выше сера Андреа Мази 29 июня 1318 года».

Указанный Бонаккорсо имел женой монну Джованну дельи Инфангати. От нее имел он шесть сыновей и трех дочерей, а именно: Маффео, Томазо, Чилию, Чоне, Агостино, Нери, Тессу, Бартоло и Чайю. Монна Джованна имела сестру по имени монна Ненте, каковая была замужем за… Петритони и родила Убальдино и Пьеро и других детей.

Нери взял в жены монну Куррадину, дочь Джованни, сына мессера [6] Убертино дельи Строцци; они имели одиннадцать детей, а именно: Пьеро, Джованни, Франческо, Никколозу, Джованну, Бонаккорсо, Франческо, Чоне, Бартоломео, Америго и Луиджи.

Чоне, брат Нери, был женат на монне… Саккетти; из их детей в наши дни жива только монна Франческа, монахиня в монастыре Санта Феличита; Чоне женился вторым браком на монне Маргерите, которая жива еще; от этого брака они имели детей, а именно: Лизабетту, Никколо, Чоне и Аньолу. Лизабетта была выдана замуж за Мильоре ди Джунта; были у них дети, а именно: Маргерита, каковую отдали за Антонио, сына Карло Ручелаи Джунта; Аньола замужем за маэстро Антонио далла Скарпериа; [7] Чоне, Филиппо и Никколо. Аньола, дочь Чоне и монны Маргериты, вышла замуж за Франческо деи Джетта; была у нее дочь по имени Лиза, замужем за Франческо, сыном Леонардо Перуцци, от этого брака имела она четырех детей, а впоследствии вышла вторым браком за Филиппо, сына Джованни Кардуччи, и имела от него много детей.

Монна Тесса, сестра Нери, была замужем за Камбио Камби, имела троих детей, а именно: Пьеро, Джованну и Франческо. Монна Джованна выдана была за Морелло деи Росси; женой Франческо была монна Катерина, дочь Джованни Альфани и монны Биче, дочери Никколо Малегонелле; было у них много детей, из которых ныне здравствует только один по имени Камбио. Этого Франческо многие считали принадлежащим к роду Питти, поскольку из-за ссоры, которая была у нас с семьей Макиавелли, он взялся за оружие вместе с нашим отцом.

У монны Куррадины был брат по имени Луиджи и три сестры, а именно: монна Тиле замужем за Скьята Манджони, от которого она родила Якопо и много других детей; из четей Якопо еще живы Джованни и другие; монна Бьянка была замужем за Колино Грандони, у них родились Андреа и другие дети; у Андреа была дочь монна Лионарда, которая была замужем за Майнардо Адимари и имела много детей. Монна Лена была выдана за Никколо Малегонелле, и было у них 24 ребенка, из коих вспоминаю я Пьеро, монну Биче, монну Катерину, Томазо и Марко. От этого Пьеро остался незаконный сын по имени Джовакино, добрый и достойный юноша. Монна Биче была замужем за Джованни Альфани, у них была дочь Катерина, ставшая женой Франческо ди Камбио, как уже упоминалось выше. Томазо был женат на монне Франческе, дочери Джованни ди Никколо деи Медичи; был у них сын по имени Никколо. От Луиджи родился Джованни, чьей женой была монна Контессина деи Джиролами; живы восемь их детей, а именно: Лоренцо, Луиджи, Филиппо, Франческо, Лиза, Сельваджа, Гостанца и Лена. Лиза стала женой Томазо ди Леонардо Фрескобальди, Сельваджа же – женой Франческо ди… Пьеро ди Нери Питти взял в жены монну Антонио ди Бартоломео, дочь Риккардо Джованни и монны Лобы деи Барди; было у них шестеро детей, а именно: Аньола, Никколоза. Нери, Катерина, Джованни и Лоба. Аньолу выдали замуж за Никколо д'Андреа дель Бенино; они имели много детей. Никколоза была замужем за Маттео, сыном мессера Джованни Панчатики, и тоже имела много детей. Нери женился на Лизабетте ди Маттео, дочери Маттео, сына сера Микеле, а мать его была сестрой Пьеро Бончани; имел он двоих детей – Бартоломео и Пьеро. Катерина была отдана замуж за Никколо, сына Заноби Джинори, и имела от него детей.

Пьеро и Антония умерли стариками в один и тот же год. В течение своей жизни Пьеро исполнял всевозможные почетные должности как внешние, так и внутренние, был два раза приором и один раз – гонфалоньером справедливости; [8] сам по себе он был человек небольшого роста, толстый и мускулистый; черноволосый и здоровый, веселый, доброжелательный и любезный; прожил 67 лет.

Нери ди Бонаккорсо, наш отец, нажил большое состояние в цехе Лана; [9] бывало, что он выпускал в год 11 сотен кусков, из которых большую часть посылал в Апулию; он очень рьяно занимался этим ремеслом. Он устроил так, что в наш дом поступала французская шерсть, а от нас выходили готовые сукна, и последним зданием, которое он выстроил, была мастерская со станками для растягивания сукон, которая обошлась более чем в три с половиной тысячи флоринов. Похоже, что он отказывался от тех общественных должностей, от которых можно было отказаться. Я сам помню, как он в соответствующих советах отказался стать знаменосцем компании. Он был два раза приором. Был он видный мужчина, в три локтя ростом, не толстый, но хорошо сложенный и мускулистый, румяный, здоровый и сильный и прожил 68 лет; да отпустит господь бог ему его прегрешения. Монна Куррадина была красивая и достойная женщина; была она среднего роста и лицом смугловата; прожила 66 лет.