Хроники Акаши. Том 2: Плетение мандал
Шрифт:
Я механически взял, перестав что-либо понимать.
Поезд со скрипом затормозил. Аржана отвернулась и направилась к открывшимся дверям. А я остался стоять на платформе с газетой. Вот зачем она мне её всучила? Что вообще произошло?
Я пошел к своей платформе и развернул газету. На второй странице нашёлся ответ. Там была огромная фотка: отец, я и Катька стоим при параде и улыбаемся. Чёрт, и не знал, что могу состроить такое самодовольное лицо. Вверху был заголовок: «Бизнес: деньги для достойного дела».
Дальше они расхваливали фонд, позаимствовав солидные
Дальше я не читал: отшвырнул газету. Она упала на платформу и обиженно зашелестела страницами от ветра прибывающего поезда. В этом шелесте мне послышался голос отца: «Что же ты, Андрюшенька, кидаешься своим будущим? Разве не видишь, какое оно прекрасное? Я всё рассчитал: бизнес, красивая молодая жена. Удачно ведь Катеньку пристроили?»
– Вот и женись сам на своей Катеньке, – прошипел я сквозь зубы и вошёл в вагон.
Мандала, мать её ети. Вот что это! Королева Чаш и Король Мечей, Катька и отец – вот эти ребята.
Аржана тоже хороша: избегала меня как могла, а увидела фото – и сразу обиделась. Спрашивается, какого хрена? Мы что, встречались с ней?
Я заявился в квартиру злой и кинул рюкзак на пол, будто он был в чём-то виноват. Завтра ещё в дом этот загородный ехать. Отец уже всё решил там за меня.
Вместе с плохим настроением навалилась слабость. Я заварил Лидунин чай и отписался Лее, что всё хорошо. Не рассказывать же ей про мои проблемы с Катькой и Аржаной. На ночь я несколько раз повторил команду комнате на внутреннее сновидение и провалился в глубокий сон.
Отец разбудил меня звонком где-то в одиннадцать.
– Ну и здоров ты спать, Андрей, – заявил он с порога. – Я уже думал, ты собрался.
– Сейчас кофейку бахну, и поедем, будешь? – спросил я, прикидывая, что с удовольствием поспал бы ещё несколько часов. Вчерашнее недовольство куда-то делось. То ли сон пошёл на пользу, то ли мысль, что всё это из-за мандалы, на которую согласился я сам, не давала попусту злиться.
– Мне зелёный чай, – ответил отец, присаживаясь на диван. На самый краешек, будто в гостях.
Разговор не заладился, мы попили каждый своё, а потом в машине я и вовсе задремал.
От отцовского «Просыпайся, приехали!» я подскочил как ужаленный.
– Я что, спал?!
– Ну да, всю дорогу до Мытищ, как сурок, – засмеялся отец, подъезжая к бетонному забору коттеджного посёлка.
– Устал вчера, тренировка ещё, – ответил я, прикидывая, что ничего такого вроде и не снилось. Вот же угораздило! А если бы некромант вломился ко мне в сон?
Но после сна явно стало лучше, тело уже не было таким тяжёлым. Конечно, часа полтора продрых. Я потянулся, разминая мышцы.
– А мы где?
– Недалеко от Черкизово, – усмехнулся отец. – Помнишь, где дед Степан жил?
«И кладбище, где ведьму откапывали», – подумал я. Значит, отец то ли из ностальгии,
Болота, заросли борщевика на обочине, трасса, и вплотную к ней высокий бетонный забор посёлка. Облезлый.
Автоматические ворота отъехали в сторону, и я открыл рот, тут же позабыв свои придирки. Тут был словно другой мир. Европа, не иначе.
Аккуратные, словно сказочные домики расположились по обе стороны от дороги и буквально утопали в зелени. Низкие кованые ограды, газоны с цветниками и плющ, увивающий стены домов. Катька теперь точно ахнула, когда увидела. Да и у меня самого глаза разбежались.
– Что, нравится? – довольно заметил отец. – Там ещё и озеро есть.
– А в нём купаться можно? – поинтересовался я.
– Можно, – кивнул отец. – И купаться, и на лодке. У нас дом прямо на берегу с причалом. Правда, лодка где-то в гараже. Брезентом накрыта. В первый год я Лиду катал, а потом работа, время… Но ради этого стоит поработать? Да?
Отец бросил на меня испытующий взгляд.
– Стоит, – согласился я. – Но всё хорошо в меру. Если нет времени на лодку, то смысла на неё зарабатывать тоже нет.
Отец недовольно цокнул языком и нажал на пульт, открывая небольшие ворота у дома. Приехали.
Наш дом был песочного цвета, но приглушённых тонов, больше в бежевый, с отделкой, имитирующей камень. А может, это и был камень. Я старался особо не пялиться: скользнул взглядом по светло-коричневой черепице, открытой лоджии с ротанговым креслом и уставился на небольшой цветник. На нём красными, оранжевыми и жёлтыми огнями полыхала настурция. Вспомнилось, что я не мог запомнить, как называется этот цветок, и в детстве обзывал его «натурцией». Мама их очень любила, каждую осень под окнами нашей старой дачи плескалось огненное море из цветущей настурции.
– Н-да, – вздохнул за спиной отец и положил руку мне на плечо. – Ты тоже помнишь. Пойдем-ка в дом.
Я мотнул головой, отгоняя воспоминания, и снова оценивающе посмотрел на особняк. На фронтоне красовался вензель «ЕЛ». Евгений и Лидия, значит. Ну-ну, и где теперь эта «Л»? Судя по тому, что теперь в доме хозяйничала вторая ведьма, Лидуня не успела скрафтить защитную комнату. Будем надеяться, что и Светочка тоже.
Мы успели подняться на крыльцо, когда дверь распахнулась и на пороге появилась рыжая ведьма. Она чуть задержала взгляд на мне и, совершенно не смущаясь, по-домашнему обратилась к отцу:
– Женя! Вот уж не думала, что вы будете так рано. Пирог ещё не готов.
– Ничего страшного, мы подождём, – ответил отец и, не удержавшись, расплылся во влюбленной улыбке.
Совсем мозги ему запудрила, ведьма.
– Да вы проходите, – Светочка посторонилась, пропуская нас. Сколько она уже здесь живёт? Вдруг успела защиту свою поставить и сейчас возьмёт реванш. То-то обрадуется!
Я вошёл в проём и подобрался, ожидая атаки. Как оно должно быть? Тяжело дышать? Спазмы в животе? Ребята у меня на полу вон как тогда корчились.