Хроники Акаши. Том 2: Плетение мандал
Шрифт:
– Давай просыпайся! Андрей, ну!
В плечо последовал тычок, и я открыл глаза.
– Пей! – Перед лицом возникла суповая миска с каким-то варевом и Катька, которая держала её. Я уже не лежал, а полусидел. Кто-то подложил под спину подушек и теперь поддерживал меня сзади.
– Давай, Андрей, выпей. Полегче станет, – попросила Катька.
Варево в миске приблизилось. Пахло странно, но отвращения не вызывало. Думалось плохо, потому я просто обхватил губами край и втянул в себя жидкость. Теплая густота разлилась по рту,
– Молодец, глотай. Давай ещё. До дна, – подбодрил меня голос сзади. Знакомый голос. Женский. С мягкими такими грудными интонациями. Не помню, чей.
Я допил варево и откинул чугунную голову на подушку. Поморщился. Раскалённые иглы в висках никуда не делись, как и ломота в теле. Только в желудке разлилось тепло, отвлекая на себя внимание. Там довольно заурчало, а потом к горлу подступила тошнота, да так внезапно и резко, что я едва успел перегнуться через диван. Чьи-то руки помогли, подтолкнули сзади. Меня снова вырвало, теперь уже в подставленный Катькой таз. Ковёр куда-то делся.
– Блин, дерьмо…
Катька заботливо вытерла мне рот салфеткой. Позорище. Меня передёрнуло от отвращения к самому себе. Впрочем, оттолкнуть её руку или возмутиться у меня не хватило сил.
Сознание снова провалилось в чёрную дыру. На этот раз я запомнил какой-то сюжет: мягкие волны, пару раз я летел, разглядывая странный пейзаж с висящими в воздухе домами и скалами. Кажется, там были Оранжевый и Фиолетовый, ещё кто-то родной и знакомый. И было хорошо и приятно, невесомое тело парило в блаженстве, почти не ощущаясь.
Тычок в плечо разрушил грёзы, вытаскивая меня в болезненную реальность.
– Уйдите! – запротестовал я и почти сразу заметил перед носом миску с варевом. Снова. – Не-не-не-не, я блевать больше не хочу. Убери.
Сзади фыркнули.
Катька, протягивавшая миску, проворковала:
– Не бойся, теперь хорошо будет. Это другое. В тот раз почистило, а это восстановит силы. Выпей, пожалуйста.
Она умоляюще уставилась на меня большими карими глазами. Да, без зелёных линз ей определено лучше.
Сил возмущаться не осталось. Я выпил варево, которое и вправду оказалось другим по вкусу, чуть горьковатым и каким-то жирным. Как суп-пюре, который так любила готовить Катька.
Меня уложили обратно на подушку, укрыли пледом. Я хотел было посмотреть, кто же это прячется сзади, но не смог. Веки налились тяжестью, и сознание снова соскользнуло в забытие.
Проснулся я уже глубокой ночью. На подоконнике тёмными силуэтами, словно стражи из другого мира, застыли орхидеи. Призрачный свет фонарей, не способный рассеять полумрак, едва дотягивался до комнаты. Катька никогда не задергивала шторы – темноты боится. Я усмехнулся и тут же скривился – в голове запульсировали отголоски боли. Но уже не раскаленные иглы, и то хорошо. По телу разлилась слабость, но прежней ломоты уже не было. Я осилил сесть. Пришлось привалиться к спинке дивана – голова пошла
Когда головокружение прекратилось, я встал, держась за всё ту же спинку, а потом и за стену, и так добрел до туалета. Сполоснул в раковине лицо, доковылял до кухни. Там, свернувшись под пледом, на кухонном диванчике сопела Катька. Досталось ей.
Я поплёлся обратно в комнату и со вздохом облегчения развалился на диване. Этот поход отнял слишком много сил. Вот он, откат за фаерболы, за видение, за полёты на нитях! Развлекся? Получи обраточку, Андрей! А ещё ведь есть четыре обугленных трупа под столом. И, возможно, не такой уж обугленный телефон.
Вздохнув, я приказал мыслям заткнуться. Неорган был прав. Нет смысла себя пилить, всё равно уже ничего не сделаешь. Оранжевый убил трёх человек и одну мразь моими руками. Смерти нет. Ты же знаешь, смерти нет. Только вечная круговерть воплощений. Отличный аргумент. Так и скажу, если меня припрут к стенке. Тело – всего лишь кожаный мешок. Всё равно износится. Тогда стоит ли над ним трястись? Главное – сознание, оно ключ ко всему. Ведь времени нет, всё иллюзия…
Мысли спутались в один огромный ком, перед глазами замелькали картинки, и я погрузился в глубокий сон без сновидений.
– Да всё нормально с ним будет, проваляется несколько дней в кровати. Отъестся, отоспится, – уверенный женский голос доносился с кухни. – Рецепты я тебе оставила. Молодой, здоровый. Справится.
Катька что-то бормотала в ответ. Её голос был неуверенным, слишком высоким, писклявым даже по сравнению с этой… в мозгу вспыхнула внезапная догадка.
Я вскочил с дивана, чуть не упав от начавшейся перед глазами круговерти. Схватился за стену, поспешил в коридор.
– Ведьма, – выдохнул я уже в дверях кухни.
– Ну вот, я же говорила, уже бегает! – повернулась ко мне Светочка. Они обе уставились на меня. Растерянно-встревоженная Катька и хитро прищурившаяся ведьма.
– Ну ладно, мне пора, разберёшься, – она погладила Катьку по плечу и проскользнула мимо меня к выходу. Бросила по дороге: – Постельный режим и никаких приключений. Строго! Отец в курсе.
– В курсе чего?! – ужаснулся я.
– Что ты гриппом посреди лета заболел, – ведьма остановилась в дверях, посмотрела на меня и хитро улыбнулась. Мол, я-то знаю, что тут не обошлось без магии.
– Что она здесь делала? Как она вообще сюда попала? – спросил я Катьку, едва закрылась входная дверь. Стоять было тяжело, не дожидаясь ответа, я прошёл на кухню и плюхнулся на диван. Пахло недавним варевом, желудок тут же просительно заурчал.
– Спасала тебя! – обиженно ответила Катька.
– Это понятно, – ответил я, принюхиваясь. – Прям сама пришла и начала спасать?
– Ну, я позвонила. Прихожу, а тут такое – ты ни на что не реагируешь, ковёр весь… того. Я испугалась, – стала оправдываться Катька. – Хотела сначала скорую, потом подумала…