Хроники Доминиона. Меч Самурая
Шрифт:
– Лиса, родная, если я заглушу, мы эту дуру с места уже не сдвинем. Аккумулятор совсем того.
Несмотря на разительную разницу в возрасте, Алисия намного превосходила Дмитрия в звании. И не только его: почти каждый из присутствующих не обладал и половиной полномочий, коими располагала хрупкая девушка в столь юном возрасте. Но, к удивлению Альберта, ближайшим к даме в водовороте иерархических переплетений «Сэконды» оказался Митчелл Кенд, комично щурившийся на солнце и отвинчивающий крышку бачка. Едва завидев «трофей» на поясе Альберта, Митч восторженно присвистнул.
– Ну ни фига себе ты игрушенцию там надыбал! А можно я тоже по-быстрому сбегаю, чего поищу?
– Иди. Заходишь, поворачиваешь направо и прямо до женской раздевалки. Но я тебя прикрывать не буду, Дитя Тьмы… – ехидно ухмыльнувшись, передразнил его Альберт.
Митч подхватил тяжкую ношу из рук товарища и приставил канистру к борту транспорта. Быстро освободив сосуд от мутной желтой жидкости, он вернул изрядно облегченную емкость Альберту. Аналогичным образом обойдясь с канистрой Винсента, Митч резко вскинул ладони над головой и, дважды хлопнув, жестом приказал занявшим позиции в кустах и за стенами солдатам возвращаться к броневику, чем и выдал свой высокий статус в организации. Альберт лишь успел удивленно изогнуть брови, как Алисия, позабыв про опасность, чуть не сорвалась на визг:
– Это что же получается, ты?..
– Второй йона, так точно, – озвучил испугавшую девушку догадку Митч, издевательски отсалютовав, и немного погодя ответил на немой вопрос Альберта: – Да, это значит, у меня появятся свои семь игрушечных солдатиков, когда блондиночка склеит ласты.
Возмущенная Алисия наконец не выдержала и развенчала слух о своей непоколебимости, браня Митча, как сварливая жена бранила бы непутевого мужа, даром что не прошло и суток с момента их знакомства. Она припомнила ему все моменты неуставного поведения, нарушения субординации и оскорбления чести мундира с такой точностью и в таких подробностях, будто с самого первого мига их встречи только и делала, что следила за каждым его движением.
Хотя с чего бы, в самом деле, такой утонченной и образованной особе уделять внимание «невоспитанной скотине, всё время злоупотребляющей терпением других людей»? При их первой встрече грязная форма Митча скрыла от глаз девушки столь деликатную деталь, как полосатый шеврон на рукаве, и теперь, по-другому взглянув на это «грязное отребье», к списку обвинений она добавила неподобающее для офицера поведение и внешний вид. От брани позабывшей об опасности барышни, казалось, даже двигатель вездехода смущенно притих, но нужно отдать Митчу должное – удар он выдержал достойно. Можно даже сказать, полностью избежал его, проигнорировав все причитания ранимой особы.
– Давай, Самурай, не тормози, баба визжит уже, – крикнул он озадаченному Альберту, свесившись из десантного люка броневика.
Наскандалившись, Алисия завернулась в плащ-палатку и, пристроившись прямо под перегородкой кабины, мирно задремала. Остальные могли позволить себе лишь смотреть на нее с завистью, будучи слишком напряженными, чтобы сомкнуть глаза. Альберт вместе с Митчеллом и еще троими сэкондарами, чьих имен он не знал, обменивались байками и шутками, в то время как Винсент, заручившись помощью Ольги Велиговой, второй и последней женщины в автомобиле, перебинтовывал пострадавшую конечность. Размотав повязки, он обнажил всё еще кровоточащее место укуса, в разные стороны от которого разбегались темные сеточки сосудов. Рука приобрела нездоровый синий оттенок, и, болезненно морщась, Коврич сжимал и разжимал ее в кулаке. Ольга обработала рану и наложила свежий бинт, после чего помогла обильно потеющему Винсенту устроиться на импровизированном матрасе из плащ-палаток.
Картина редеющих домиков в смотровых оконцах быстро сменилась монотонным полотном девственных лесов, рассеченным надвое широкой дорогой вековой давности. Достаточно ровное полотно подарило еще паре счастливчиков билет в царство снов как минимум на пару часов, но, лишившись коммуникаторов, каждый из присутствующих оказался во власти диковинного ощущения потерянности во времени. Никто не мог сказать, сколько часов прошло, когда броневичок замедлил ход и плавно остановился.
– Народ, поглядите-ка, – донесся голос Дмитрия из-за полуопущенной перегородки. В сотне шагов от них навстречу одинокому автомобилю в свете множества прожекторов медленно продвигалась крупная колонна бронетехники «Примы».
Парящие танки на воздушной подушке, вездеходы с тяжелыми многоствольными рельсовыми пулеметами, сотни солдат, неспешно переминающихся как на своих двоих, так и в характерно поскрипывающих поршнями громоздких экзоскелетах. «Прима» никогда не отказывала себе в финансировании амбициозных инициатив, прикрываясь необходимостью постоянного наращивания военной мощи для отражения неизбежного вторжения. Только раз за разом оказывалось, что вторжение совершали сами недовольные обитатели Колыбели, протестующие против возрастающих армейских аппетитов. А разгонять толпу демонстрантов почему-то оказалось удобнее именно в броне и с оружием. Но, несмотря на отставание в финансировании и популярности, именно члены «Сэконды» на политической арене всегда разбивали чопорных примаров, в корне придушивая их наиболее эпатажные затеи.
– Вы только посмотрите, прибыли рыцари в сияющих доспехах! – крикнул Митч вышедшему к ним навстречу средних лет мужчине в вычурной военной форме. Незнакомец в окружении пары автоматчиков приблизился к немногочисленной группе сэкондаров и, сняв фуражку, представился:
– Прима-калебмаршал Лучиано Иноцензе, командующий двенадцатой механизированной. Кто у вас старший?
– Она спит, – скрестив руки на груди, небрежно бросил ему Митч.
Еще не понимающий, с какой проблемой столкнулся, военный с титулом, по причудливости не уступающим одежде, пытался нащупать правильный подход. По всей видимости, восхитительный головной убор не производил на потрепанного мужчину никакого впечатления. Альберт же мысленно тихо ликовал: присутствие одного из четырех калебмаршалов облегчало его душу как бальзам. Такая важная шишка в полном облачении и при весьма боеспособной армии однозначно гарантировала: битва еще не проиграна. Нова стоит, человечество пока не кануло в Лету.
Лучиано предпринял несколько безуспешных попыток убедить Митча выполнить его требования, но последнего лишь забавляло, что всемогущий калебмаршал, возможно, впервые в своей жизни столкнулся с кем-то, кто отказывается выполнять его приказы.
– Если хочешь говорить, говори со мной, – подвел черту Митч.
Лучиано лишь вопросительно посмотрел на Альберта, на что тот только развел в стороны руками.
– После нее он старший, – уничтожил все надежды военного юноша.
Успевший оценить все прелести знакомства с Митчем военачальник болезненно выдохнул и морально подготавливал себя к крайне неприятному диалогу, когда на сцене появилась желанная им персона.
– Да с тобой разве уснешь, Дитя Тьмы… – всё еще завернутая в плащ-палатку Алисия быстрым шагом приближалась к компании вооруженных людей. Торчащая из камуфляжной ткани растрепанная голова девушки вызывала доверие ничуть не большее, чем грязные обноски Митчелла, но, подойдя ближе, она развеяла все зарождавшиеся сомнения. Девушка нашла в себе силы избавиться от теплого покрывала и обнажить изящный шеврон на рукаве красивой черной формы. Стараясь держаться как можно более достойно и уверенно, она заговорила, медленно проговаривая каждое слово: