Хроники Моза
Шрифт:
– А я свою волшебную иголку!- добавил Гукук.
– А я своего любимого дракошу Тритона!
– заключил Драконтий.
– Я согласен! И я выиграю пари! Клянусь своим оранжевым цилиндром!
– крикнул Сморчок Козлобород и вприпрыжку побежал обгонять музыкантов.
Глава 38
В Стеклянном дворце
Стеклянный дворец понравился Сморчку Козлобороду ничуть не меньше, чем Хрустальный. Здесь было меньше драгоценных
Повсюду сновали слуги с подносами, на которых возвышались горы кремовых шариков, шоколадных слоников, мармеладовых мишек и пряничных лошадок.
У Сморчка Козлоборода глаза разбегались от обилия лакомств, он бегал от подноса к подносу, набивал рот сладостями - ему хотелось отведать всего, о чём он даже не слышал в чаще леса.
Весёлые польки сменилась чарующими вальсами. Козлобород без передышки кружился по залу с самыми красивыми феями и волшебницами страны Грёз. А из самого темного угла им незаметно любовалась Парнелия.
В другом ярко освещенном углу, украшенном карамельными розами, гордо стояла Севериана. Она не могла танцевать, потому что шлейф её платья был слишком длинным. Фонфар постоянно вертелся возле неё, угощал её сладостями и, наконец, вышел в сад и вскоре вернулся с огромным букетом чёрных роз. Но едва Севериана коснулась их, как они превратились в лёд.
Фонфар что-то шепнул неприступной красавице, и они выскользнули из зала.
Никто и не заметил их ухода: в этот самый миг подали огромный воздушный торт, украшенный зефирами, вишнями и свечами. Сморчку Козлобороду очень хотелось отведать этого лакомства, но...
Хоть могло показаться, что карлика в этот вечер занимают только танцы, игры и лакомства, всё это время Козлобород не упускал из виду тайного советника. И теперь карлик последовал за Фонфаром и Северианой.
Тайный советник и неприступная волшебница вышли в сад. Небо было усеяно крупными звёздами и украшено нарядной золотистой луной. Большие листья на уютных садовых деревьях мирно шептались на ветру. Даже вороны (другие птицы не обитали в Сольвейге) каркали в эту ночь как-то по особенному.
Фонфар не решался начать разговор. Он стоял, приложив розу к сердцу и восхищённо глядя на Севериану. Гордая волшебница молчала.
Сморчок Козлобород злорадствовал, когда под надменным взглядом неприступной Северианы самоуверенный тайный советник, утратив всё своё природное красноречие, заикаясь, краснея и опуская глаза, пробормотал:
– П-прек-краснейшая Севериана, я - я - я ... я л-люблю вас.
Волшебница хладнокровно посмотрела на Фонфара. У несчастного законодателя мод лоб покрылся испариной, он нервно поправлял бабочку на шее и теребил носовой платок.
Наконец ледяной голос Северианы нарушил напряжённое молчание:
– Многоуважаемый тайный советник, мне польстили ваши слова, но я не могу ответить вам взаимностью.
– Как! Ваше сердце занято? Значит моё - разбито! Я не переживу, не переживу!..
–
– Я ни в кого не влюблена, не была влюблена и никогда не буду влюблена. Любовь заглушает разум, заставляет волноваться. А я не намерена ни для кого, даже для вас, тайный советник, жертвовать своим покоем. Я слишком умна, чтобы влюбиться!
– О, я несчастный!
Фонфар был так убит холодностью своей возлюбленной, что ему уже не хотелось веселиться, а Сморчок Козлобород торжествовал и, улучив момент, стал поближе подбираться к Севериане. Она неподвижно стояла, красиво прислоняясь к мраморной колоне и грациозно ела фруктовый лёд.
– Она и вправду хороша...
– подумал Сморчок Козлобород.
– Только слишком уж холодна. Как будто неживая. Нет, стоп, Элс, так нельзя думать. Она очень красивая, высокая, стройная. У неё такая красивая походка. Она застывает в таких красивых позах... И всё равно она похожа на ледяную статую... Нет, так нельзя, нельзя думать. Если даже Фонфар влюбился в неё, значит что-то в ней есть. Интересно, чем она очаровала этого зазнайца? Белоснежной кожей? Глубоким синим взглядом? Голосом, чистым, как первый снег? Шёлковыми волосами? Конечно, наверное, она ещё очень и очень умная. Не мог же этот глупец влюбиться в пустоголовую красавицу. Да, такая царственная и гордая волшебница не может быть глупой. Наверняка, ей есть чем гордиться.
– Откуда, карлик, у тебя эта золотая роза?
– оборвала его мысли красавица.
Сморчок Козлобород был несказанно рад, что неприступная сама начала разговор, и уклончиво ответил:
– Вы тоже любите цветы?
– Не очень!
– сморщила носик красавица.
– Отчего-то они превращаются в лёд в моих руках, но с тех пор, как Его Величество взял обыкновение не расставаться с золотистой розой, все мечтают о таком же цветке... Но как следовать высокой моде, если такие цветы нигде не растут? Но ты ведь подаришь мне этот цветок?
– О... нет...
– замялся карлик. Расстаться с розой было очень трудно, она как будто приросла к руке. Но холодная красавица твёрдо вознамерилась добиться своего:
– Если хочешь, я отдам тебе за неё своё ожерелье из голубых метеоритов. Во всей Стране Грёз ни у кого такого нет, и оно гораздо лучше, чем какой-то цветок...
– Хорошо, - сдался карлик и протянул красавице розу, пока та торопливо снимала с себя редкое украшение.
– Но гораздо лучше ожерелья прогулка с вами при луне. Вы ведь не откажете мне?
– Хорошо, - выхватив розу из рук карлика, красавица покорно последовала за ним к выходу. Едва коснувшись рук Северианы, цветок, погаснув, превратился в обыкновенную жёлтую розу.
На улице уже вовсю разбрасывалась звёздами волшебница-ночь, целыми пригоршнями кидая их в сердца влюблённых.
– Звездопад!
– обрадовался карлик, сам не зная, откуда вдруг пришло к нему это слово, наверное, проникло в сердце вместе с непостижимым звёздным светом.
– Звёзды летят и падают, значит... звездопад!