Хроники отряда Кси. Раскол
Шрифт:
«Теперь меня как минимум уволят с Космофлота… Нет, меня могут заподозрить в измене! Могут даже решить, что я сообщник Брауна и хочу кого-то убить!»
Петюня понимал, что его паника нелепа, но не мог отделаться от нее и в конце концов совершил то, чего боялся более всего — ножом для чистки яблок расковырял кожу на руке. Кровь выступила крупными каплями и потекла от ладони к локтю. Она не исчезла ни через минуту ни через две. В конце концов алые потеки засохли, но неглубокий порез болел и не зажил даже через час.
«Слава богу, зря
* * *
Игорь Прозоровский не любил бестолковую толпу обывателей, возможно, поэтому он ни разу не появился на суде. Технические схемы и одиночество нравились главному инженеру «Алконоста 2» куда больше, чем длинные речи юристов. И все-таки в эту ночь он не спал.
«Я не хочу никого осуждать, — отчетливо понял Прозоровский. — Мне их всех жаль. Жаль тех парней с „Титании“, которые горели и тонули на разбитом корабле. Жаль нашего капитана, который места себе не находит. Жаль Петюню. С тех пор как парня чуть не сдуло в пробоину, он что-то начал чудить. Жаль псионика Измайлова, который больше, чем человек и не может забыть покойную жену. Жаль Дану, которая из-за него плачет. Даже этого несчастного Брауна мне тоже очень жаль. Правда, ему на мою жалость плевать».
* * *
«Итак, я проиграл и очевидно скоро исчезну. Мы искали свое место в жизни, но нашли только смерть».
Эта мысль не вызывала у Кая боли. Он принял ее спокойно, но по привычке заново взвесил принятые решения. Некоторые были единственно верными, некоторые — близкими к таковым. Две или три ошибки почти не повлияли на исход.
Он понимал, что тогда, в резиденции Крайтона, перед моментом исступленной мести, альтернатива все же была. Согласиться на предложение адмирала. Стать его сообщником. Отдать старику свою жизнь до капли и надеяться, что он когда-нибудь расплатится.
«Чем такой исход, лучше наша общая смерть. Март сказал — судьи хотят видеть мое раскаяние, но им на него плевать. Да кайся я хоть тысячу раз, экс-друзья Крайтона хотят убрать свидетеля. Нас было около сотни, обычных людей — миллиарды. Я убил нескольких офицеров, а в космических войнах умирают миллионы — что из того? Что бы я ни говорил… и что бы ни делал, врагом все равно назовут меня. Таков их устоявшийся мир, в котором мы лишены права отвечать ударом на удар».
Кай вернулся на полку, лег ничком и закрыл глаза.
«Я должен спать, чтобы завтра не выглядеть подавленным… Раз надежды на жизнь не осталось, надо хотя бы не позориться. Осталась последняя часть головоломки… Март. Март станет Крайтоном номер два. Или его раздавят. Третьего не дано».
Глава 17
Приговор
Март проснулся от резкого окрика.
— Встать!
Он встал и позволил надеть на себя наручники.
— Пошли, тебя хочет видеть контр-адмирал.
Табло на стене показывало три минуты десятого. «Я проспал всего часов восемь-девять. Слишком мало, чтобы восстановиться. Достаточно, чтобы они проодолжили».
— Стой на месте.
Дверь ушла в стену. Март переступил порог кабинета и остановился.
— А теперь оставьте нас наедине, — приказал Флетчер.
Как только дверь закрылась, контр-адмирал коснулся кнопки и блокировал дверь.
— Сядь, — буркнул он.
Агент отряда «кси» не стал ждать повторного приглашения и рухнул в глубокое кресло.
— И что теперь скажешь? — раздраженно бросил Флетчер.
— Скажу «Ричард, налей мне стакан воды». В горле пересохло.
— А я скажу, «ты дурак, Мартин Рей». Воду наливать не стану, налей себе сам.
— Значит, я уже не изменник, а просто дурак, — пробормотал Март, пытаясь болезненно ноющими и к тому же скованными руками ухватить хрупкий и скользкий стакан. — Это почему же?
— Потому что дал себя поймать и поставил меня в чертовски неловкое положение… Разбудили ночью, испортили настроение, заставили нервничать, отбили аппетит… Сколько раз говорил — об акциях надо предупреждать заранее? Как я могу прикрывать операции отряда, если даже не знаю о них?
— Ты же в курсе, отряда больше нет, нас разогнали и лишили статуса.
— Но ты-то, остался. Черт бы тебя побрал, Март! Ты остался, нужно что-то с тобой делать, а я пока не решил — что.
— Твои ребята уже пообещали сдать меня гирканцам — чем не вариант?
— Не глумись. Наше сотрудничество — не пустой звук, по крайне мере для меня. Я всего лишь думаю, как тебя спасать.
— Понятно. А пытки этой ночью — твой приказ, Ричард?
— А чего ты ждал от меня?! Скажи, чего, Март? — лицо Флетчера налилось кровью так, что покраснели даже мочки ушей. — Ты нарушил закон. Ты полез в дела, которые тебя совершенно не касались. Но этого оказалось мало. Ты сделал еще хуже… ты попался! Да нарушь ты триста раз их гребаные законы, я могу это понять и простить, но зачем попадаться?
— Значит, меня отделали за неловкость?
— Еще раз прошу — не глумись. Мне нужно было отвести подозрения от самого себя. Я приказал немного тебя побить, но не калечить.
— Спасибо за доброту, Ричард.
— Пожалуйста.
— Только я сегодня весь в синяках, руки плохо действуют, а в ребре, кажется, трещина.
— Не беда. Ты еще вчера нажрался стимулятора, так что не сильно страдал. К тому же Фрэд немного придушил тебя, чтобы быстрее отправить в отключку.
— Значит, теперь я могу уйти?