Хроники Вернувшегося. Книга I
Шрифт:
— Как поэтично ты выразился, папа! Воспитательный порыв засчитан! Но все же — как проход в Такамию поможет… тут?
— Юля, ты серьезно?
— Ну… да?
— Клан Амакава расположен на территории посреди условно-нейтрального к нему государства (условно, потому что территорию практически захватил), и что такого важного, действительно, может дать проход на материк в другом мире, в полные полезных ископаемых и практически нетронутые горы, государственная власть над которыми была утрачена из-за вторжения пришельцев… мне продолжать?
— Черт! — Юлия, не сдерживаясь, хлопнула себя ладонью по лбу — так, что не спящие соседи услышали сквозь гул двигателя на нас. — Я — дура!
— Просто ты, не смотря на свои выдающиеся, без дураков, достижения, пока имеешь меньше опыта, чем я. Это, хех, быстро проходит — поверь специалисту в этом вопросе! Я примерно представляю себе, что хотели сделать ученые из "воинов"… оставим это как резервный план. Ты подумай, а я все-таки попробую поспать — дежурить за броней мне не дадут, конечно, но башню никто не отменял.
Думаете, долбящий под зад каждые несколько секунд ледяной
С перевальчика, поросшего редкими разлапистыми елями озеро открывалось во всю свою неохватную взглядом ширину — противоположного берега видно не было. Собственно, под слоем снега ничего видно не было — разве что на льду сугробы были сильно меньше — ветер сдул. Дефицитнейшая в теперешних условиях белая шатровая палатка из синтетического нетканого полотна идеально сливалась со свежим, вчерашним снегом по цвету — хрен разглядишь, потому мы, за вычетом нескольких часовых и тройки разведчиков, вышедших повторно проверить разведанный вход в подземелье, сидели сейчас внутри — тут было тепло из-за переносной "печи" на соляре. Наконец распогодилось — солнце заливало лазурные небеса ярким победным светом… где-то там, над Потолком — а тут часть небосклона ярко, не терпимо светилась, как огромная лампа дневного света: светло, но нехрена не тепло! Юлия говорила, что климатологи, кто уцелел и кого собрали в Большом Заводе, говорили, что количество тепловой энергии, достигающее поверхности планеты, практически не снизилось, а похолодание климата — локальный "выбег" параметров, но… хрен знает. Может быть. Но все равно — под солнышком куда приятнее бы… Как ни странно, собравшиеся в палатке не мандражировали — по крайне мере, явно — чему до некоторой степени способствовало "придуманное" Юлией дело — мы все пришивали к куртке свеженарисованные через трафарет шевроны на правый рукав. На кусок белой ткани найденным в БТРе разведчиков-ФСБшников баллончиком "надувалась" простая картинка — что-то вроде тележного колеса без обода… ну, вы, конечно, узнали. Камон клана Амакава. Александра, как мой "заместитель" по боевой части, фактически, тактический командир "группы доктора Жарова", чаще всего оказывалась вот таким вот "представителем" "гласа народного" — все-таки до мозга костей штатский (и апокалипсис не смог этого изменить) Валентин Беляев не внушал у остальных должного доверия — и сам в бытовых вопросах часто "прятался" за свою коллегу. На молчаливый вопрос Синициной я, не отрываясь от шитья, ответил: "кто знает, кто там может быть внутри… и как он одет" — и это прокатило. Может, подумали, что "шеф опять колдует" — после памятной "воцерковленной паствы" спутники вытрясли из меня часть истории о собственной жизни, и потом каждому новенькому пересказывали на все лады… с известным результатом. Даже Беляев верил в "хранящую отряд магию" — разубеждать я никого не стал. Зачем? Так даже лучше — хотят обманываться после моего честного предупреждения — я не против…
— Ну как? — Дочка выпрямившись, продемонстрировала рукав.
— Очень смотрится… и — тебе очень вовремя в голову пришла нужная идея. — Ага, когда собираешься пройти через портал на в другой мир, лучше сразу продемонстрировать, что вот эта подозрительная толпа с оружием — это свои. А то как бы чего не вышло… и я должен был сам о том же подумать. — Я — тоже все. Пойдем, выйдем, я хочу… к прицелу приноровится.
В отличии от дочери я взял не автомат — по "штатному расписанию" в отряде я был "снайпером" (в кавычках — потому что не "настоящим", а скорее просто "стрелком на дальние дистанции), и оружие у меня было соответствующее: LA96A1, более известная как "Arctic Warfare". Трофей, разумеется, и не с октов. Достоинством этой "игрушки" была способность остановить окта за один выстрел. Насмерть, в смысле — для этого надо было всего лишь попасть куда надо. Что не всегда возможно из автомата… Глупый выбор для того, кто собирается под землю? Может быть… если бы я собирался там стрелять. Но — это меня должны прикрывать, а вот способность прострелить длинный прямой коридор из конца в конец (именно им, пологим бетонным тоннелем-трубой и начинался спуск в бункер управления кольцом) и попасть именно туда, куда надо — дорогого стоила. Ну а дальше мне потребуются свободные руки для управления пультом — или, если будет плохо — пистолет. В общем, если кому и нести специализированное оружие — то мне. Мы с дочерью отошли от палатки и, сделав отмашку часовому аккуратно завалились в сугроб и подползли к краю природного "бруствера", с которого открывался прекрасный вид на озеро… так, крышечки с прицела долой… пустое, совершенно пустое озеро. И не подумаешь, что там, на дне, точнее, в толще воды… А что сугроб холодный — это как раз фигня: сухой снег теплоизолятор такой хороший, что некоторые виды трав зелеными под ним зимуют! В общем, маленькая хитрость от дальневосточных охотников… хитрость — и термобелье под ватными штанами. А еще из лежки в сугробе практически не уходит звук — если не орать почем зря, конечно.
— Я поняла, на счет мамы. — Опередив меня, заговорила старшенькая… выбив меня из колеи — вот уж чего, а возврата к этой теме я не ожидал! — У тебя в поездке… кто-то был?
— Кто-то… — Я не видел смысла юлить и… в конце концов, она в курсе моего представления о семье. — Елена. Студентка… Академии ФСБ… была до всего этого. Вбила в голову, что я — ее судьба, и доказать обратное у меня не получилось.
— О, пап, а ты старался? — Насмешливые искорки в глубине глаз.
— Она согласилась на детей вне брака и положение любовницы. Зная, что "официальную" жену я люблю — и не брошу. — Чуть более резко, чем нужно, сообщил я.
— Оу… ни хрена ж себе… а говоришь — не альфа… А… она?..
— Осталась под Челябинском,
— Поругались? — Округлила глаза сейчас как никогда выглядящая на свой пятнадцатилетний возраст дочь.
— Нет, папа ее дальше не отпустил. — Хмыкнул я. — Нам как-то "забыли" сообщить фамилию начвоенокруга, а когда на блокпосте запросили бумаги… кроме фамилии, довольно распространенной, лежала еще и фотокарточка, а к ней — ориентировка. Всех Фёдоровых женского пола проверяли — маленькое злоупотребленьеце личной властью, ничего такого… Нас бы с ней просто не выпустили — и припасов не выдали. Синицина ходила — мне отсоветовали соваться, как "штатской крысе", у генерал-майора на них и на ученых идиосинкразия… и вернулась — с БТР: совести у штаба на радостях хватило "откупится". Письмо передала. "Я задержу их, ничего"… в смысле — ждать будет. Моей победы.
— Шекспир отдыхает! — Щечки малолетней пигалицы, по совместительству гениального физика и моей дочери предательски заалели… наверное, под шапкой-"арафаткой", натянутой на лицо не видно. — Вот это я понимаю, Любовь!
Впрочем, и у меня щеки красные, скорее всего — сейчас отнюдь не лето, и слой вязаной ткани не до конца спасает.
— Точно не хочешь услышать про маму? — Внезапно опять спросила она.
— Нет. Только лишнего волнения нам не хватало перед… перед тем, что будет. Лучше скажи, ты понимаешь, что камон — не просто значек отряда? Позволив нашить его на рукав, ты заявляешь о фактическом принятии этих людей в клан — на уровне "принятых", но все-таки. Если мой отряд, фактически, действительно мой — я сам его собирал и, в определенной степени, готов за них ручаться, то "безы"… которым ты раздала шевроны?
— А "безы" — мой отряд. — Жестко улыбнувшись, неожиданно твердо вернула мне дочь. Да, их послали со мной "в нагрузку", но… "они в твоей ответственности" — я за язык "директорат" "систем" не тянула.
— Даже Николай Варлаамович? — Против воли я хмыкнул.
— Он, кстати, единственный, кто нашивку взял, но не пришил к форме. Кажется, он о чем-то догадывается…
Николай Варлаамович Подвигайло был самым настоящим, классическим… белорусом. С украинской фамилией и кучей родни там же, с отцом-старообрядцем и матерью, как шутили "в узких кругах" "Систем Безопасности", еврейкой. Или не шутили — хрен их, эти бывшие "кадры", поймешь. Именно это человек привел караван из трех машин в Хабаровск на полгода раньше нас, именно он организовал своих людей (и как-то замотивировал кого-то из местных) на предварительный выезд к озеру и — воистину чудо! — выбил для текущего "заезда" танк Т-72 с экипажем! Не впечатлились? Моторесурс далеко не нового форсированного дизеля примерно полторы-две тысячи км без переборки, а мы только в одну сторону накатали с полтысячи! И еще один БМП "проводил" нашу и заемную автоцистерны "туда", в смысле — сюда и теперь нас на обратном пути ждала замаскированная и закопанная в снег дозаправка. Пустая машина и сама БМП вернулись в Хабу. Уже впечатляет, да? А теперь — добавьте сюда пи… песец, который творится сейчас с техникой и припасами и отсутствие единого государственного пространства, возместившего бы расходы и проведшее амортизацию — и вы поймете всю грандиозность затеи! Думаю, в "допотолочное" время мужик запросто смог бы организовать экспедицию на Луну — просто подъехав в ближайший космодром. Так что я не удивился, что он начал "что-то подозревать". Особенно после нашего последнего разговора…
— Он останется на поверхности. — Хмыкнул я. — Я рассказал ему наш резервный план… в общих чертах — и ему тут же захотелось проявить благоразумие. И сейчас я расскажу его тебе… чтобы ты знала, что делать… если что.
9
Вход в бункер управления "кольцом" встречал нас, можно сказать, с распростертыми объятиями — входные ворота отсутствовали, как класс. Даже створок не было — только массивные, под многотонное железо, штыри петель торчали из бетона. Зато начертанный на стене знак "биологическая или химическая опасность" хоть и выцвел, вполне читался.
— "Объект 15-66" маскировали под хранилище химотходов. — По невозмутимому лицу Подвигайло было непонятно, как отставной ФСБшник относится к своим словам. — Довольно успешно, надо признать. Блоки конструкции отличали из "плавающего" пенобетона и топили в озере средь бела дня: летом можно было бы обнаружить заросшие остатки съезда к воде — тащили от железно-дорожного узла. В воде, притопив, блоки собирали вместе водолазы — опять же, практически в открытую. Одна бригада, практически десять лет. Местные, понятное дело, особо счастливы не были — тем более, пошел слух, что опускают в воду не просто так, а для охлаждения, и отходы вовсе не химические, а очень даже радиоактивные… но и все. Люди тут простые: сопок вокруг много, рыба ловится и в ручьях и речках, в которых, в отличии от холодного и очень глубокого озера нельзя утонуть, перевернувшись на лодке… да и вообще, место считалось "нехорошим". Будь рядом хоть какой город, зону объявили бы "природным водохранилищем", а так… на Дальнем Востоке земли мно-ого… Гхм. Потом параллельно начали строительство подземных сооружений — то, что вы называете "бункером управления", вот этот спуск. Построили грамотно — с "порогом", сначала въезд идет вверх более чем на метр, потом площадка, и только после — длинный прямой наклонный тоннель. Сейчас нижнюю часть спуска проверяют мои разведчики… Строили военные — но это тоже никого не удивило: кому еще? Предполагалось, чтобы не привлекать излишнего внимания, построить наземный пункт для проживания охраны — по крайне мере в плане, что нам удалось достать, он есть… но, сделать это или не успели, или еще чего. Был ли достроен объект или нет — выяснить тоже не удалось… назначение — независимыми от… источников информации семьи Жаровых способами — тоже. Но, если вы говорите, что проект курировал еще президент Путин…