Хрустальный дождь
Шрифт:
– О'кей. – Джером сделал шаг в сторону быстроплава, и тот махнул хвостом и фыркнул.
– Мы тебя всему научим, – сказал кто-то.
Джером улыбнулся и поплыл рядом с быстроплавом. От дружелюбия животного у него стало немного легче на душе. Небольшие волны, накатывающие на берег, совсем ему не мешали, скорее успокаивали.
Джером принялся учиться нырять с быстроплавами.
Глава 25
Хайдан сидел в своем кабинете в доме, расположенном на левом конце набережной, окружающей гавань Кэпитол-сити, где огромный
Окна кабинета смотрели на черную воду гавани и на волнолом, который образовывала городская стена. С моря набегал легкий туман.
Хайдан откинулся на спинку кресла. Пол усеивали листки с шифровками. Большая карта на стене была вся утыкана цветными булавками; это было постоянно меняющееся изображение театра военных действий с пометками Хайдана, отражающими его догадки о том, где продвигаются ацтеки и куда отступают люди-мангусты.
Хайдан провел немало часов в поисках лучшего места для штаба, чем это временное пристанище. В конце концов был выбран заброшенный склад на набережной. Люди-мангусты как раз и были заняты тем, что перевозили туда имущество. Только теперь Хайдан мог найти время для того, чтобы познакомиться с остальным содержимым портфеля. Доказательство, о котором он говорил Дихане, находилось среди этих бумаг.
Это были машинописные страницы с пометками на полях, сделанными от руки. Исследователи нашли их в несгораемой коробке, на вскрытие которой ушел целый день. Коробка находилась в потайном ящике стола в раскопанном бункере, скрытом глубоко под землей, за деревянной панелью, сгнившей за прошедшие годы.
Дихане Хайдан показал карту. Эти же бумаги ему хотелось оставить себе.
Он потер усталые глаза. Часы в его кабинете пробили: наступило утро. Хайдан закашлялся и промокнул губы платком, потом взялся за одну из пожелтевших страниц.
На ней были записи от руки:
«5 апреля. 1500 человек выступили из Старпорта в центр страны. 17 убитых». Дальше шел перечень этих семнадцати.
«7 апреля. Четвертый авианалет на Бэттлтаун. 500 погибших».
Здесь список жертв отсутствовал; автор рукописи, должно быть, решил, что для него не хватит места.
«15 апреля. Орбитальная станция 2. Ядерный удар? 2000 погибших».
«3 мая. Орбитальные станции 1 и 3 уничтожены. Обстоятельства неизвестны. Число жертв неизвестно».
В портфеле была целая пачка записей. Сухое сообщение о том, что первые поселенцы перебрались в более безопасные места или попали под перекрестный огонь во время тех давно отгремевших войн, когда нанагаданцы еще сохраняли свое могущество. У Хайдана возникло ощущение, что если он долго будет читать эти страницы, то начнет узнавать имена, которые все еще были в ходу в Кэпитол-сити.
Он отложил записи в сторону. Их он изучит позднее, сопоставит с теми книгами по истории, которые у него есть, а потом передаст исследователям, прежде чем Дихана узнает об этом его небольшом самоуправстве.
Настоящая драгоценность крылась под пачкой официальных бумаг.
Хайдан один раз уже прочел это письмо в поезде на обратном пути в Кэпитол-сити; отсюда и родилось предложение отправить экспедицию на север, которое он сделал Дихане.
Хайдан осторожно расправил на столе лист бумаги.
«Представь, – сказал он себе, – представь, что ты сам – отец-прародитель, что ты сражаешься с тетолами – высоко в небе, глядя на мир сверху, или под водой, в глубинах океана. Представь, что все твои знания, все технологии, все машины, с помощью которых ты сражался с тетолами, мгновенно превратились в ничто».
Люди пострадали всюду: кто-то упал с неба, кто-то утонул в море, кто-то оказался замурован. Отзвуки этого можно было услышать в древних легендах, которые до сих пор рассказывали в джунглях.
Перед Хайданом лежало письмо, написанное выцветшими чернилами в те далекие времена, и ему приходилось напрягать усталые глаза, чтобы разобрать поблекшие строки.
«Боже, Стаки, поверить не могу, что кто-то такое сделал», – повторил про себя Хайдан.
Боже, Стаки, поверить не могу, что кто-то такое сделал…
Беда обрушилась на нас в полдень. Все перестало работать. Все мои импланты неожиданно отключились, и я больше не могу получать сообщения, скачивать информацию – ничего не могу. Вот я и пользуюсь бумагой и ручкой. Я никогда даже не слышала об электромагнитном импульсе такой силы. Кто это сделал? Мы или они? Только ведь это теперь не имеет значения, верно?
Прошлой ночью я воспользовалась телескопом Сэди, но он недостаточно мощный, чтобы можно было разглядеть, существует ли еще вход в червоточину. Мы не видим отражения света от орбитальных станций, так что они, несомненно, погибли. Я записала отчет об этом в журнал. Десятки тысяч человек погибли…
Если это наша работа, мы прикончили и себя тоже. Импульс погубил почти всю технику, содержавшую микрочипы. Несколько более примитивных механизмов еще действуют, но этого недостаточно. Цивилизация умирает, и скоро появятся толпы голодных людей, а также, не сомневаюсь, множество больных раком вследствие облучения. Прошлой ночью мы видели, как грузовые корабли горят на орбите, подобно метеорам. Ребята из лаборатории говорят, что терраформирующие зеркала тоже упадут, так что нам повезло оказаться вблизи экватора.
Теперь эта планета станет нашим домом…
Капрал Брэдсон думает, что совершить посадку удалось всего одному кораблю чужаков, который мы заметили как раз перед импульсом. Только я все равно просыпаюсь по ночам в ужасе: что, если прорваться удалось и другим тетолам?
Здесь у нас немного возможностей обороняться – в основном только личное оружие. У чужаков тоже мало что могло уцелеть, но как только появится следующее поколение их куколок, дело будет плохо – как это случилось на Гатраи. Нам еще повезло, что мы до сих пор живы, несмотря на то, что ради уничтожения их убиваем себя.