Художник кошмаров - 3
Шрифт:
Сам же источник ци окончательно потерял сдерживающую его скорлупу и стал маленькой звездочкой, испускающей во все стороны потоки энергии.
В этом и заключалась разница между рангами. Если воин обладал двигателем внутреннего сгорания автомобиля, возвышенный пересаживался на реактор атомного ледокола, в то время как высший оперировал бы энергией атомной станции.
Смешно, совершенствующиеся этого мира тратят десятилетия и столетия, чтобы добраться до моего уровня, от чего у них остаются лишь остатки времени, чтобы успеть
Впрочем, не стоило себя обманывать. Спокойствия мне ещё долго не получится увидеть.
Внезапно мои чувства буквально закричали от опасности, инстинктивно заставив меня укрепить ауру и приготовиться к удару.
Крыша здания и исчезла, чтобы толстый поток света рухнул прямо вниз. Моя защита оказалась бесполезна, так как основной целью был совсем не я, а картина.
Мои действия оказались столь раздражающими, что сам Свет не выдержал и решил стереть с лица земли еретическую вещь.
Вот только не стоило забывать, что в мире существовал не только Свет.
Сияющий поток фотонов упёрся в лопнувшую и разбившуюся на тысячи осколков реальность, чьи острые грани с легкостью разрезали пучки света на рассыпающиеся в воздухе искры.
Будь у меня обычное зрение, я ничего бы не сумел разобрать в непрерывно мигающих вспышках, но глаза истины видели очень многое.
К счастью, Свет остановился на этом, не став продолжать противостояние, но невидимое давление осталось.
Я чувствовал себя словно, трёхлетний малыш, что построил в песочнице замок, а по бокам от него стоят два танка, что пристально смотрят, чтобы ни один из них не пошевелился.
Но пора было заканчивать. Все кусочки картины были нарисованы, теперь осталось совместить их вместе. Подобно сверх сложной мозаике, где существует сразу несколько слоев, мазки начали наползать и соединяться друг с другом, формируя единое изображение.
И в тот момент, когда все части единого целого сошлись вместе, я позволил искре Кошмара вдохнуть дух в моё творение.
Высвободившийся от картины свет был столь ярким, что смотревшие в сторону дворца практики были вынуждены отвернуться. Касавшийся стен свет заставил всё, что не являлось камнем или сталью, вспыхнуть и развеяться пеплом.
Аура защитила меня, но потоки жестокого, бессердечного света глубоко пронзили моё существо, заставив почувствовать всю его неправильность. Это был одновременно и Кошмар, но при этом совсем не он.
Постепенно свечение начало ослабевать, позволяя увидеть стоявшую в центре зала полуобнаженную фигуру. И одного взгляда на неё хватило, чтобы я осознал, почему Свет так яростно пытался её уничтожить.
Это был высокий, атлетично сложенный, с длинными черными волосами мужчина, одетый в белоснежную тогу и золотым
Глаза цвета золота остановились прямо на мне, а тонкие губы сложились в одновременно вежливую и насмешливую улыбку, будто их обладатель находил весь мир и самого себя в нём неимоверно забавным.
— Кровь великого змея и кровь дщери Света, позвали меня, слуга Кошмара, но сей мир слишком мал, чтобы вместить то, что ты не в силах даже осознать, — я вздрогнул от столь человеческого и в то же время нет голоса. — Нахожу я очень комичным твоё желание победить избранного света, обращением к тому, чему я являлась маской.
— А понятней ты говорить не можешь? — попытался я разрушить всю эту мистическую чушь и заставить его прекратить изображать мастера Йоду, но судя по насмешливой улыбке крылатого существа мои надежды были тщетны.
— Не стремись к простому пути, дитя человеческое, ведь ты уже дошел до того, чтобы… хах, создать меня. Не мыслил ли ты, что, смешав две столь разные и опасные силы, ты можешь создать лекарство, что будет хуже болезни?
Я стиснул зубы от очередной порции насмешек. Меня дико раздражала та участливость, с которой он на меня смотрел.
— Если альтернативой будет просто сидеть и ничего не делать, то я сделаю всё, что угодно.
— Ах, эта ваша черта меня всегда в вас и забавила. Но полноте говорить о не важном. Звать меня можешь, Светоносный, и быть с тобой я буду лишь до победы над дщерью Света. Благодарен ты должен быть патрону, что стоит над тобой. Будь воля моя, познал бы ты свою ошибку, об обращении к силам, что за пределами тебя самого.
— Но ты будешь сражаться в других боях, если они не связаны с Таймин?
— Естественно, Призыватель. Уверен, это будет занимательно.
Сказав это Светоносный изобразил, как он снимает шляпу, и подметает ей пол, словно какой-то испанский аристократ. Ещё одно возможное подтверждение того, что призванная мной сущность имеет знание о Земле. Ну или похожей на неё реальности.
Выходя наружу и чувствуя за спиной присутствие Светоносного, я не мог не подумать об оправданности того, что я сделал. Стоил ли риск призыва частички великого змея?
И как бы я ни пытался, я не видел ошибки в своих рассуждениях. Если я был прав, Таймин являлась одной из героинь истории, что стояла у истоков этого мира. Я не знал, как тот китаец сумел написать ту историю, главное, она существовала. И по ней Таймин становилась сильнее поистине чудовищными темпами.
Разрыв между нами был сокрушительным, и если всё продолжится, то он станет лишь расти. Мне требовался козырь, чтобы переломить игру.
А последствия? С ними я буду разбираться уже потом.