Хуже, чем ничего

Юдина Екатерина

— Я задал тебе вопрос и жду ответа. Просил ли я тебя подходить ко мне? — Этьен первым немного отстранился. Так, словно настолько близкое присутствие ко мне для него было все равно, что стоять рядом с мусорным баком.

— Прекрати. Что ты вообще?..

— Отвечай, Бертье.

— Нет, не просил! — произнесла громко, сжимая пальцы и ногтями царапая стол.

— С хрена ли тогда ты плачешься, что я тебе что-то сделал? — Этьен отпустил мою руку и сел обратно на диван. Лениво положив одну руку на спинку, опять посмотрел на плазму. Словно, я перестала существовать

и мое присутствия в этой комнате больше не было.

Я же быстро отошла к стене. Прижалась к ней спиной и сжала ладони в кулаки. Бросила взгляд в сторону двери, чувствуя пожирающую жажду немедленно уйти отсюда. Но, кое-как переборов это, я произнесла:

— Пожалуйста, отдай мне рюкзак. Мне он правда очень нужен и… — у меня сознание перекосило, но я через силу продолжила: — И я могу что-нибудь сделать для тебя, если ты мне его вернешь.

Этьен опять посмотрел на меня. В его взгляде я не могла разобрать ни одной эмоции, но почему-то мне стало не по себе.

— Если я чего-то захочу, ты и так это сделаешь.

Я прикусила кончик языка. Как минимум, потому, что хотела поспорить с Дар-Мортером, но решила, что лучше этого не делать.

— Давай, я выкуплю у тебя свой рюкзак, — предложила.

— Ты совсем двинутая, — он не спрашивал. Утверждал. Я не стала уточнять того, что была о нем даже худшего мнения.

Закрыла глаза и потерла лицо ладонью. Может, просто ночью взломать его машину и забрать свой рюкзак? Так явно будет проще.

— Иди сюда, Бертье, — услышав голос Этьена, я открыла глаза и хмуро посмотрела на него.

— Не хочу. Я уже как-то подошла к тебе и ничем хорошим это не закончилось.

— Надо было раньше об этом думать, — прозвучало, как уже вынесенный приговор. — Ты хочешь вернуть, свой мусор, или нет?

— Мой рюкзак не мусор и, да, хочу.

— Ты сказала, что готова сделать для меня что-нибудь. Повторяю — иди сюда, Бертье.

Глава 27. Чувствуешь

— А это не опасно? — настороженно спросила, переступая с ноги на ногу. Опустив взгляд, я посмотрела на свои ботинки. Они были самыми обычными. На тракторной подошве. Под джинсы, в принципе, смотрелись неплохо, но под платье их уже не поносишь. Слишком грубые. Поэтому, как же хорошо, что я никаких платьев не носила. У меня их и не было.

— Что именно? — Этьен держа пальцами зажигалку, ее донышком постучал по мягкой обивке подлокотника. Это немного выдавало его раздражение.

— То, что я должна сделать, чтобы забрать рюкзак, — уточнила, посмотрев в сторону двери. Может, просто выйти и побежать куда подальше? Насколько же сильным было это желание. Буквально пожирающим. С лихвой выказывающим мою слабость. — То есть, я не забираю своих слов обратно, но, когда я говорила, что готова что-нибудь сделать, имела в виду, например, купить кофе для тебя. Могу еще твою машину помыть.

— Иди сюда, Бертье, пока я сам не подошел к тебе.

— Звучит, как угроза, — я выдохнула и лишь сильнее спиной прижалась к стене.

— Это она и есть.

— Теперь мне еще меньше хочется

идти к тебе, — я вновь бросила взгляд в сторону двери.

— Это твои проблемы, — Этьен щелкнул зажигалкой. Посмотрел на вспыхнувший огонек, а затем медленно перевел взгляд на меня. Было в нем что-то крайне нехорошее. Вернее, еще больше, чем раньше.

А, когда я уловила движение Дар-Мортера, ясно дающее понять, что он собирался встать с дивана, ощутила, как по спине пробежал холодок. Буквально мгновение, а мне показалось, что перед моими ногами возникла бездна, из-за чего я быстро выставила руки впереди себя.

— Не нужно, — тут же сказала. — Я сейчас подойду.

Я прикусила кончик языка и очень медленными шагами пошла в сторону парня. Настолько короткими, что, казалось, двигалась по сантиметрам.

Когда же я наконец-то подошла к диванчику, Этьен посмотрел мне в глаза. От этого зрительного контакта по коже побежали царапающие мурашки.

— Прямо очень хочешь вернуть свой рюкзак? — спросил он, вновь щелкнув зажигалкой.

— Да, — протянула свой ответ, чувствуя себя так, словно им подписывала смертельный приговор.

— Отлично, — от того, как Этьен это произнес, у меня сердце пропустило удар.

Он наклонился вперед и что-то взял со стола. Я и раньше заметила, что там лежали какие-то бумаги, но, решив, что это не мое дело, решила туда не смотреть. Сейчас же заметила, что Дар-Мортер из вороха листов, достал две тетради и бросил их на стол передо мной.

— Перепишешь все и вернешь мне, — безразлично сказал Этьен, опять откидываясь на спинку дивана. — Ручку найди на столе.

Я приподняла брови. Уже успела испугаться. У меня даже коленки задрожали за эти несколько секунд ожидания, ведь вообще непонятно чего можно ждать от Этьена. А тут просто что-то переписать.

Я даже выдохнула с облегчением.

— А что это такое? — подтягивая к себе тетради. — Нужно переписать именно твоим почерком?

Я открыла одну из тетрадей и вновь выдохнула с облегчением. Почерк был настолько ужасен, что скопировать его не составляло труда. Например, если я буду писать с закрытыми глазами и левой пяткой.

— С этой нужно переписать, — сказал Этьен, увидев, что я открыла последнюю страницу, готовясь на ней продолжить писать.

— Да? Значит, это твоя тетрадь? — я открыла вторую и тут же поджала губы. — Это ты писал?

— Займись уже делом, одноклеточное.

Этьен взял свой стакан и опять посмотрел на плазму, но тоже безразлично. Так, словно его вообще не волновало то, что там происходило.

Я же еще некоторое время стояла и рассматривала тетрадь Этьена. Просто не верила в то, что это писал он, так как почерк был прямо очень красивым. Я бы даже сказала, что идеальным. Причем прекрасно видно, что написано быстро. Совершенно не парясь над тем, как это было сделано.

Это точно писал не Дар-Мортер. Может, перед этим он так же давал кому-то задание переписать. Вот только, для меня это было проблемой. Я не была уверена, что, даже очень сильно постаравшись, смогу скопировать такой почерк.