И аз воздам
Шрифт:
Губернатором Воронежа сейчас тайный советник Пушкин Фёдор Алексеевич. К нему у Брехта было письмо от Александра, чтобы тот всячески поспособствовал отряду графа Витгенштейна.
Брехт всю дорогу сомневался, нужно ли ему вообще заезжать с гусарами в город. Опять торжественный приём и бал. Как же, из самой Москвы господа офицеры пожаловали. Да ещё, вон, какой генерал бравый у них за главного. Непременно приём и бал.
Не хотел задерживаться. Две вещи заставили передумать. Во-первых, отряду нужно помыться, побриться, постирать одежду и отдохнуть, а во-вторых, фамилии персонажа Брехт не помнил, но что первым станет производить масло подсолнечное крестьянин из Воронежской губернии вскоре уже — это факт. Можно будет поинтересоваться у помещиков про подсолнухи с большими семечками.
Нужно же попаданцу прогрессорствовать.
Событие сорок пятое
Лучший
От вредной привычки грызть семечки избавляет курение.
От приёма и бала увернуться не удалось. Ну, зато помылись, постирались, поели супчику французского черепахового. Брехт отправил Ванек и Сёму пройтись по рынку и купить семечек, если будут продавать.
— Походите, поищите самые крупные. У человечка этого спросите, кто он и откуда. И договоритесь, что в самом конце августа, когда поедем назад, то пару мешков семечек у него купим, пусть приготовит. — Напутствовал Брехт дезертиров и пацанёнка.
С ним два Ивашки и Сёма доедут до Ростова, а там их пути разделятся. Будущие виноградари поплывут из Ростова морем в Крым, а они с гусарами по горной дороге порысят в крепость Владикавказ. Там уж сориентируются, как оттуда попасть в Чечню, которая пока совсем не Россия. Чечню присоединят лет через шестьдесят в результате целой кучи кавказских войн. И начнутся они только в 1817 или даже 1818 году. И при этом Грузия, которая гораздо южнее, уже в составе России, хоть и не имеет с ней общей границы. Анклав пока соединённый дорогой, как раз через крепость Владикавказ. В принципе чтобы из Владикавказа попасть в Дербент короткой дорогой, не выписывая круголей, через Чеченский имамат и нужно ехать. Или может эта территория и государство сейчас по-другому называется. Не силен был Брехт в географии и политике Кавказа в этом времени. А от Витгенштейна то, что осталось в памяти, тоже не сильно помогало. Он в армии Валериана Зубова с противоположной стороны на Кавказе воевал, там была просто узкая полоса побережья вдоль Каспийского моря. А сейчас они будут вынуждены мостики с не сильно дружественными Российской империи народами наводить в самом центре Кавказа.
Приём давал как раз предводитель дворянства губернского в своём новом недавно построенном дворце. Большой, красивый с колоннами. Даже с кусочком английского парка. Пришлось покружиться Пётру Христиановичу в танце с той самой Евдокией Степановной — женой Черткова, которая ему огромное приданое принесла. Женщина была не старая, лет тридцать, но располневшая и какая-то рыхлая. Зато оказалось, что она не просто так мильёнщица, они рулит всем огромным этим сельскохозяйственным предприятием. Не бегает, конечно, проверять надои, у неё целый штат из немецких и французких управляющих, но она за ними всё проверяет, даже в отчёты залазит по каждой деревне, по каждому селу. Всё оставшееся время, до конца бала Брехт не танцевал, а под злыми взглядами местных дам, причисляющих себя к высшему обществу, отошёл в сторонку и разговаривал с Чертковой. Вот здесь можно попрогрессорствовать. Рассказал ей всё, что знал о спорынье и способах борьбы с ней. О вреде, который она приносит здоровью человека. Потом поделился знаниями про овсюг и пятиполье, про глубокую вспашку плугом, чтобы избавиться от сорняков и спорыньи. Разговор плавно перешёл на сады и Брехт рассказал о создании лесополос вдоль рек и о снегозадержании. Даже и не заметил, как бал закончился. Вывел их из обсуждения способов увеличения урожайности яблонь путём создания пасек, чем чаще, тем лучше, кашель над ухом. Сам предводитель дворянства пришёл сообщить, что гости расходятся, бал окончен и хозяйке надо с гостями попрощаться. А его превосходительству тоже с дороги отдохнуть надо и Верка, вон, проводит графа в отведённую ему комнату.
Верка только называлась Веркой. На самом деле была бабушкой почти, из-под платка седые волосы вылезают, усики тоже седеть начали, бельмо на глазу. Гад этот Чертков и скупердяй, пожалел для графа Витгенштейна настоящей Верки. Есть ведь в этом огромном дворце хоть одна молодая приличная Верка. Ладно, зато выспался. Даже клопы не смогли разбудить. Только утром обнаружил, что простыня в ногах вся в крови, а ноги эти чешутся.
Тронулись с утра, не дожидаясь пока начнутся уговоры остаться на обед, да съездить в гости к тайному советнику губернатору Воронежской губернии Пушкину Фёдору Алексеевичу. Это ещё день терять. Надо отдать должное Пушкину, непонятно за чей счёт, то ли местных властей, то ли самого Пушкина, а то и мадам Чертковой, но их коляска, переделанная в телегу, была под завязку забита провизией. Как Брехт и объяснил, всё то, что под южным уже солнцем не может за неделю испортиться. Ровно за столько надеялись добраться до Ростова. До него все те же пятьсот двадцать километров или четыреста девяносто вёрст. (Верста — русская единица измерения расстояния, равная пятистам саженям или тысяче пятистам аршинам, в метрической системе это 1066,8 метра.) Крупы положили разные,
Ивашки с Сёмой порадовали, они на рынке в Воронеже нашли мужика, который вполне себе большими семечками торговал. Мужик пообещал специально для графа засеять дополнительно десятину земли прямо завтра и всё, что соберёт приберечь к возвращению генерала. Найти его просто будет, спросить на рынке этом про Фёдора Кулака. Почему Кулака? Так первейший кулачный боец в Воронеже.
Пётр Христианович горстку из мешочка достал и начал лузгать, сидя в бричке. Семечки как семечки, точно такие и помнил из детства. Вот тут точно нужно будет прогрессорствовать. Что уж он обычный пресс для отжима масла не придумает? Сложнее с халвой, там ведь очищать от шелухи нужно. Ничего, время есть, придумает, как это сделать.
Событие сорок шестое
Вино скотинит и зверит человека, ожесточает его и отвлекает от светлых мыслей, тупит его.
Фёдор Михайлович Достоевский
Если дорога от Москвы до Воронежа была вполне себе оживлённой и практически вся местность была заселена, тут и там деревеньки и большие сёла вдоль дороги утопали в цветущих яблонях, то чем дальше они продвигались на юг, тем всё пустыннее становилась дорога и пустыннее местность. Пока ехали вдоль Дона, ещё время от времени попадались казачьи станицы, издали на плоской, как стол, равнине, сообщая о них куполами церквей, а когда Дон вильнул на Восток в Волге, то и станицы закончились. Зелёная бескрайняя степь. Сотни километров не заселённой благодатной земли. Сколько тут можно вырастить кукурузы и подсолнечника?! Проблема с водой. Ну, судя по карте, чуть западнее течёт река Калитва и ещё кое-где реки и озёра обозначены. Вот, интересно, откуда у англичан такие неплохие карты. У Российской империи есть такие?
График движения не поменялся. И за всё те же семь дней добрались до Ростова. Ростов-на-Дону, в котором Брехт был один раз — это огромный миллионный город. Но это через двести лет он вырастит. Сейчас население Ростова, который всего пять лет как получил статус города, до этого просто крепостью был, всего четыре тысячи человек. Об этом комендант крепости майор Рукавишников и поведал Витгенштейну. Гарнизон крепости и многие жители города Ростова занимались интереснейшим делом. И за их работой и правда можно было смотреть вечно. Они дружно с уханьем и гиканьем разрушали крепость и город. Это не преувеличени и не метафора. Поступил приказ из Петербурга — крепость срыть.
— Ни одного выстрела крепость и не сделала, как присоеденили земли-то причерноморские да Крым, так Ростов в глубоком тылу остался. Сейчас это просто таможня на пути на Кавказ и для судов, что по Азовскому и Чёрному морям плавают, торговлишкой занимаясь.
Брехт руины осмотрел. Вроде как сам Суворов тоже руку к их строительству приложил. Всё было понятно, кроме одного — почему город и крепость на правом берегу Дона, если он строился против турок и татар. Замануха какая? А теперь чего. Город с этой стороны реки, а с той пару кузниц, мастерские по ремонту мелких судов и мастерские кожевенников. Вонь, чад и грязь. И самое печальное — барж нормальных, чтобы переправить отряд в пятьдесят всадников одвуконь на тот берег нет. Есть шаланды всякие рыбацкие и с парусом и на вёслах, но как на этих лодчонках переправляться? И не стали пока. Им с той стороны вообще пока делать нечего. Нужно же попасть на очередной бал к нищебродскому предводителю местного дворянства или городничему. Тут и домов-то нормальных нет, в этом Ростове, но в отряде есть господа офицеры, которые везут с собой парадные мундиры, а в городе есть общество женское. Сошлись интересы. Всё равно им, где мероприятие будет, хоть на свежем воздухе можно бал проводить. Главное — чтобы был.
Погода тоже не радовала, нет, не дожди напали. Напало солнце. Регулярно тут такое или просто гусарам повезло, но уже два дня в середине мая стояла жара под тридцать градусов и ни малейшего ветерка. И тысячи и миллионы насекомых.
Граф Витгенштейн не стал полуэскадрон переправлять на тот берег пока. Чётр с ним, бал так бал. Впереди уже всякие трудности начнутся к Кавказу подъехали. Да и вымыться и постираться опять надо. Отправил граф каптенармуса с пятью унтерами на телеге за продуктами питания и овсом для лошадей, а сам, отпустив народ купаться и коней отстирывать, занялся очередной и последней инструкцией своих дезертиров ставшими мелкопоместными дворянами. Точнее, детьми этих дворян. Откуда деньги? У мелкопоместных — то? А не принято сейчас о сём спрашивать. Но если спросят всё же, то Брехт разрешил им на него сослаться, мол, САМ Их Сиятельство и Превосходительство граф Витгенштейн в долг ссудил.