И дочка в подарок
Шрифт:
– Я просто требую больше не приводить в офис посторонних!
– после паузы наконец рявкнул Лавров.
– Это что, так трудно?
Я пожала плечами.
– Во-первых, Вик мне не посторонний. Он не мог оставить без внимания тот факт, что на работе мне угрожает опасность в виде вашего чрезмерного внимания, Константин Павлович, поэтому отправился меня провожать…
– Чрезмерного внимания… - повторил размеренно, даже задумчиво, босс, отворачиваясь от меня к окну.
Его высокая, стройная фигура выглядела странно одинокой
Снова горечью на языке проявилось сожаление. Но я просто не могла себе его позволить. Не должна была даже задумываться ни о чем таком, что могло пошатнуть мои твердые убеждения.
– Я был так плох… тогда?
– донесся до меня вопрос, произнесенный глухим, отрывистым голосом.
– Что?
– переспросила растерянно, снова выгибая шею, чтобы увидеть Лаврова. Но он стоял все в той же позе, замкнутой громадой в приглушенном свете зимнего дня.
– Да!
– выпалила я, отворачиваясь.
– То есть, нет. Черт, да какая разница? Это совершенно неважно!
– Почему тогда?
Всего два простых слова, короткий безэмоциональный вопрос, а в груди у меня словно бомба взорвалась, разметав сердце в клочья.
– Потому что это было ошибкой.
Я действительно так считала. Куда лучше было не знать его касаний, не помнить поцелуев, не чувствовать близости… Хотя тот вечер и ночь отложились в голове лишь обрывистыми кусками воспоминаний, но ощущения - остались. Мучительные, грызущие, слишком живые… особенно в его присутствии.
– Ты жалеешь об этом?
– услышала я очередной его вопрос.
– Больше всего на свете, - ответила искренне.
И это было правдой. Я жалела о том, что это случилось, но никогда не жалела о последствиях. Дочь стала для меня целым миром. Лучшим подарком.
Я поднялась на ноги, гордо выпрямившись, и, не поворачивая к боссу головы, проговорила - негромко, но твердо:
– Я не из тех, кто имеет связь с женатыми мужчинами и потом спокойно спит по ночам. Если бы я не была так пьяна и уязвима тогда… этого бы просто не произошло. Неужели так сложно понять, что я не хочу ни повторять то, что было, ни даже просто вспоминать об этом?
Он молчал несколько секунд, показавшихся невыносимо долгими. Потом сказал:
– Можешь вернуться на свое рабочее место.
Я кивнула, хотя он и не мог этого видеть.
– Надеюсь, что мы наконец поняли друг друга, Константин Павлович.
Он ничего не сказал в ответ… но на душе отчего-то вместо покоя образовалась тяжесть.
– Алиночка!
Я повернулась к пожилой женщине, которая, как помнилось, вошла в офис вместе с боссом перед тем, как началась вся эта бесовщина, в результате которой Лавров пытался таки убить Витю, рискуя обречь меня носить ему те самые венки на могилку.
– Да?
– вежливо улыбнулась я, ожидая какого-то продолжения.
– А вы что, уже уходите? Я так хотела с вами познакомиться!
Со стороны стола секретарши раздалось какое-то полное муки мычание. Я обернулась на звук и заметила, как Арбузовские арбузы подрагивают в приступе неясного отчаяния.
Отвернувшись от этого удручающего зрелища, я снова сосредоточилась на милой женщине передо мной.
– Простите, а вы?
– Я - Эля!
– поспешно представилась она.
– Родственница Кости.
– А отчество?
– уточнила я с улыбкой, которую почему-то невольно вызывала собеседница.
На мой вопрос она весьма оскорбилась.
– Никаких отчеств! Я слишком молода для таких условностей!
С этим утверждением, против которого свидетельствовал как минимум слуховой аппарат, можно было поспорить. Но чувство самосохранения подсказывало мне, что делать этого явно не стоит.
– Давайте же присядем!
– спохватилась Эля, с нежданной для ее возраста силой увлекая меня на диванчик в приемной.
– Так чем я могу вам помочь?
– спросила, не особо понимая, что вообще происходит.
Эля, тем временем, внимательно меня осматривала. У нее был поразительно цепкий и проницательный взгляд, но я никак не могла взять в толк, почему вообще удостоилась столь пристального внимания.
– А ты точно такая, как он и говорил, - наконец одобрительно покивала Эля самой себе. А следом произошло совсем уж неожиданное - я оказалась прижата к ее хрупкой на вид, но крепкой по факту груди.
– Добро пожаловать в семью!
– с чувством заявила она.
Я едва не поперхнулась. В какую еще семью? В какой неизвестный мне момент я оказалась в этой очереди желающих туда вступить?
Из угла Арбузовой донесся очередной жалобный звук.
Все это становилось похоже на какой-то сюр.
Я вежливо отстранилась от груди Эли и сказала:
– Эм… спасибо. Но мне, боюсь, пора возвращаться на свое рабочее место. Рада была с вами познакомиться…
– Иди, иди, Алиночка…
И именно так я и сделала. Торопливо унесла ноги подальше от всего этого дурдома. И наивно надеялась, что на этом все и кончится.
Но не тут-то, конечно, было.
Часть 4
Корпоратив, как оно обычно бывает, подкрался незаметно. Я вообще с возрастом стал обращать внимание на то, что дни стали лететь один за другим, а жизнь - проносилась мимо. А у вас возникали такие философские мысли? Вот и у меня. Старею.
Для празднования корпоратива было выбрано место со звучным названием «Паркоff». В нашем городе о нем ходили легенды, а яркие билборды, попадающиеся едва ли не на каждом шагу, обещали как минимум экстаз, как максимум - амнезию. На них так и было начертано - в нашем комплексе ты забудешь обо всем.