И имя ей...
Шрифт:
И Виль ушел.
Сначала к себе в комнату.
А потом и из города. После того, как к нему пришел Хенрик и, явно чувствуя себя неловко, сказал, что Гризельда просила не ставить пока Виля в караул. Спрашивал, что случилось. Но бард промолчал. Седовласый
Только Виль ждать не стал. Эта глупая гордость и обида.
Все свои ошибки он осознал позже. Длинными ночами на постоялых дворах, когда сопровождал торговые обозы.
Но тогда он ушел. И не узнал, что в тот же вечер именно Гри, осознав напрасность своих страхов, захотев извиниться, нашла в его комнате оставленное прошение об отставке.
И вот через год он вернулся. Понял, слишком хорошо понял, что без нее не может. Четкого плана, как вернуть её расположение, не имел, но нужно было что-то делать. Пока узнавал, какова обстановка в баронском доме, его про графа-то и просветили.
Мужской подход к решению проблемы - пятьдесят бутылок вина.
***
Он пьян.
Это пьяный бред.
Этого не может быть.
Её тело. Её губы.
Аккуратно расстегнутая рубашка. Её неловкие пальцы, стягивающие рубашку с него.
– Ты уверена?
Горячий шёпот: "Да".
А вот он - нет. Боится, что она опять испугается. Осторожно. Малейшее напряжение её тела гасит долгими поцелуями. Нельзя торопиться. Только не сегодня.
Только руки. Только губы. А он подождет. Сегодня. Завтра. Пока она не будет ему доверять полностью и без остатка.
Вздох. Тихий стон сквозь сомкнутые губы. И её тело расслабляется.
Прижать к себе крепче.
Еще крепче.
– Ты в штанах...
– Да...
– Ты меня не хочешь?
Не дать отстраниться.
Не сейчас.
Никогда.
– Я люблю тебя. Как я могу тебя не хотеть?
– Тогда почему?
Горячее дыхание на шее. Пальцы на спине. Дайте боги сил сдержаться.
– Я не хочу, чтобы ты меня боялась. Я никогда не причиню тебе вреда.
– ... Я не боюсь.
– Ты - может быть. А вот тело твое еще боится. Не волнуйся, мы еще всё успеем.
Вздохнула. Устроилась в объятьях удобнее.
– Скажи... А ты действительно меня любишь?
– Люблю...
– А я тебя.
– Я знаю...
– Ты - наглый тип.
– Это я тоже знаю. И этот наглый тип тебя больше никуда не отпустит.
– А я тебя привяжу, если еще раз надумаешь удрать.
– Согласен.
Потерлась носом о грудь. Легкое прикосновение губ. Еще чуть-чуть, и он сойдет с ума.
Уже сошел.
Но это сумасшествие он не променяет ни на какое другое.
И взор её дороже всех богатств на свете,
Улыбка - тайна тысяч звезд,
И имя ей - нежнейшая из женщин.
И я боюсь, что это всё всерьез.