И имя ей...
Шрифт:
Каждую ночь я горы вижу, каждое утро теряю зренье;
Шелком - твои рукава, королевна, ясным месяцем - вышито небо,
Унеси и меня, ветер северный, в те края, где боль и небыль;
Как больно знать, что все случилось не с тобой и не со мною,
Время не остановилось, чтоб в окно взглянуть резное;
О тебе, моя радость, я мечтал ночами, но ты печали плащом одета,
Я, конечно, еще спою на прощанье, но покину твой дом - с лучом рассвета.
Далеко ли до весны в травах древних...
Только повторять осталось - пара слов, какая малость -
Просыпайся, королевна, надевай-ка оперенье...
Мне ль не знать, что все случилось не с тобой и не со мною,
Сердце ранит твоя милость, как стрела над тетивою;
Ты платишь - за песню луною, как иные платят монетой,
Я отдал бы все, чтобы быть с тобою, но, может, тебя и на свете нету...
Ты платишь - за песню луною, как иные - монетой,
Я отдал бы все, чтобы быть с тобою, но, может, тебя и на свете нету...
– Это не то, что ты обещал, - она не поднимала глаз от стакана.
– Извини, - пожал плечами, потянулся за бутылкой.
– Вина?
– Да.
****
– Покажииии, ну покажиии, - Виль крепко удерживал полы куртки одной рукой, а второй пытался прекратить поползновения женских рук, кои с удивительным упорством пытались эту куртку с него снять или хотя бы под нее забраться.
– Нет!
Но руки не сдавались, проворно пробежав пальчиками по спине мужчины:
– Это здесь? Или здесь?
– Ай!
– восклицание не достойное воина, но сдержать его не получилось.
– Ты что делаешь?!
Виль вскочил со стула и прижался спиной к стене, плотно запахнув куртку и обхватив себя руками. Ну чисто девушка, которую домогается пьяный матрос, - пронеслось в голове. Хуже всего, что Гри совершенно не понимает, как действуют на него её прикосновения. Да и вообще вся она - немного пьяная, раскрасневшаяся, с растрепавшимися волосами.
– Тебе что, жалко? Обещал же научить, - она обиженно надула губки.
– Но не тогда, когда ты пьяная. И не на себе. Болевые точки - это не игрушки. Нажмешь не туда, а я калекой на всю жизнь останусь. Будешь потом за мной ухаживать?
Гри как-то очень серьезно на него посмотрела. Так, что у Виля закрались сомнения - так ли уж она пьяна, как хочет показать.
– Нет, не буду. Если с тобой что-то такое случится по моей вине, я спрыгну с башни, - мужчина аж подавился. Но не успел среагировать на эту в высшей степени странную реплику, как баронесса расплылась в совершенно пьяной улыбке и с маниакальным блеском в глазах заявила: - А пойдем-ка на башню!
– ...
– Ну, мне тебя тащить?
– оглянулась уже у дверей на Виля, которому прыгать как-то пока не хотелось.
– А зачем?
– спросил осторожно.
– А за тем, - и скрылась в коридоре. Пришлось следовать за ней - не оставлять же без присмотра.
Вход в угловую башню располагался недалеко, за поворотом. Винтовая узкая лестница совсем скоро привела наверх.
– Марк, мы здесь немного побудем. Можешь спуститься пока, если надо, - мужчина на посту прекрасно понял, что это приказ. Ловко нырнул в люк и был таков.
– Смотри, - Гри запрокинула голову и развела руки в стороны, будто стремясь обхватить весь небосвод.
– На что смотреть?
– Виль деловито оглянулся. Башенка была невысокой, скорее дань прошлому, чем действительно оборонительное сооружение. Но всё же была выше всех зданий в городе. И вид залитых светом лун домов и небольшого видимого участка залива завораживал. Но не на красоты природы же она позвала его любоваться?
Оказалось, всё же на красоты.
– Как на что? На Мирь, на Эль, на небо, на город. Ведь это же красиво?
– в желтом свете Мирь было хорошо видно, как девушка, склонив голову к плечу, с самым серьезным выражением ждет ответа. Будто только его мнение здесь было решающим. Красиво - значит, красиво. Ужасно - значит, ужасно.
– Прекрасно, - тихо, почти неслышно и не отрывая от нее взгляд.
Грустная улыбка искривила её губы:
– Да, прекрасно...А мне хоть волком вой. Пойдем, - и она быстро и легко скрылась в люке.
И что это было? Виль уже совсем ничего не понимал.
– Виль, иди, помоги мне, - пришлось ему зайти к ней в спальню. Комната была большой, чего еще ожидать от баронских покоев. Но полупустой. Большая кровать, небольшой книжный шкаф, бюро с письменными принадлежностями, почти пустой туалетный столик с зеркалом и небольшой диванчик. Рядом с последним и стояла Гри, окидывая его оценивающим взглядом. Виль быстро прогнал пошлые мысли. Ясно же, что девушка ни о чем таком не думает (а жаль!) и, кажется, вообще не подозревает, как её вид действует на мужчину.
– Давай ты с этой стороны, а я с той, - и наклонилась.
О чем она?! Непослушные мысли вновь принялись галопировать в голове, подкидывая такиииие картинки...
– Что делать надо?
– пришлось откашливаться, чтобы выдавить из себя хотя бы эту фразу.
Гри выпрямилась и заправила выбившиеся из косы пряди за ухо. А Виль в очередной раз задался вопросом - что она носит под рубашкой? Явно не жесткий корсет, она слишком пластично двигается. Но что-то там есть. Вот бы познакомиться с чудом портновского искусства.