И лишь туман знает правду

Annotation

Сандра Кларк живет в Праге под именем Альжбеты Вицки, но дождливым октябрьским вечером, когда на город опускается туман, прошлое стучится в ее дверь

Виктория Лейтон

Виктория Лейтон

И лишь туман знает правду

В Праге шёл дождь. Тяжёлые, пахнущие грозой капли шлёпались

на мостовую и разлетались колючими брызгами. Над Влтавой застыл густой низкий туман, мерно гудели моторы прогулочных катеров и мелькали цветастыми всполохами клеёнчатые дождевики туристов на палубе.

Водитель такси остановил машину на правом берегу реки, неподалёку от Карлова Моста. Дверца пассажирского сиденья открылась, и под потоки дождя вышла молодая женщина в светло-голубом плаще. Каблучки её светлых туфель весело цокнули по асфальту. Женщина пожелала водителю хорошего дня и закрыла дверцу. Фыркнул мотор и автомобиль, моргнув на прощание жёлтым боком, исчез в туманной дали.

Женщина огляделась по сторонам, точно искала в людской толпе знакомое лицо, затем вдруг резко мотнула головой, откинула за плечо прядь длинных рыжих волос и направилась к Староместской площади. Немного постояла у памятника Яну Гусу, и лишь когда пожилая азиатка в красном дутом жилете, попросила её немного подвинуться, ушла прочь. Ни к чему мешать туристам фотографировать достопримечательности и бередить собственные воспоминания. Миновав площадь, она вновь огляделась, и тут же мысленно отругала себя за этот рефлексивный жест. Наверное, это уже паранойя.

Она жила в здесь уже восемь месяцев и каждый день, проделывая путь от работы до квартиры, оглядывалась по сторонам и мотала головой. И было во всём этом какое-то непонятное, изощрённое и томительно-сладкое удовольствие. Привычка стала продолжением её самой.

Её арендованный лофт находился в Мала Стране на противоположном берегу реки и, соответственно по ту сторону Карлова Моста, но сегодня она не собиралась домой. Сегодня был особенный день.

На краю подсознания она понимала, всю абсурдность и безумие происходящего, но полагала, что имеет право на этот каприз.

– Сандра!

Она вздрогнула и обернулась. В нескольких метрах от неё высокий чернокожий мужчина шёл навстречу такой же чернокожей женщине и махал рукой.

– Чуть не заблудился...

Что он говорил потом, Сандра не слышала. Заколотившее по рёбрам сердце, вернулось в привычным ритм. Может, ещё не поздно, развернуться, выйти к набережной, поймать такси и уехать домой. Она уже достала из кармана пальто телефон, намереваясь позвонить и отменить бронь, но в последний момент передумала.

У стеклянных дверей отеля ею вновь овладело желание уйти, но Сандра поборола его. В маленьком фойе было тепло, светло и пахло дорогими духами. Седовласый портьте за стойкой поприветствовал её с тёплой улыбкой, сверился со списком и проводил до номера.

Обстановка двухместного люкса была выдержана в элегантном и лаконичном стиле. Преобладали два цвета - чёрный и белый. Ярким пятном резало глаз пурпурно-красное одеяло в спальне. Реджи бы наверняка оценил, промелькнуло в голове. Ему нравился алый цвет. Нравилось смотреть, как расцветают багряные капли на её плече, там, где несколько секунд назад были его зубы. Нравилось слизывать эти капли и впиваться в её губы, чтобы Сандра тоже ощутила вкус собственной крови.

Она приняла душ, заново уложила волосы и достала из бара бутылку шампанского. Затем позвонила в ресторан и заказала фруктов и морской рыбы.

Каждый год в этот день они с Реджи снимали номер в "Плазе", той, что находится в Ламбете и никакой другой. Но Ламбет теперь был по ту сторону Английского Канала, а Сандра зачем-то сидела здесь, в люксе маленького пражского отеля. За окном, в тумане вырисовывались острые углы Собора Св. Николая, и доносились голоса с улицы. Город жил своей жизнью, всё шло по привычному пути и, только она, Сандра, казалась самой себе чем-то чужеродным и неуместным в этом дорогом и пустом номере. Что ж, ещё одна привычка, ещё одна традиция, ещё одна часть её самой. Так вот и приходится собирать себя по кускам, работать, шевелиться, улыбаться и жить.

Тогда, восемь месяцев назад, стоя в зале ожидания Хитроу, она сжимала в обветренных руках одну-единственную сумку и не хотела думать ни о чём - ни о прошлом, ни о будущем.

Сочная, яркая Прага, пахнущая свежесваренным пивом и горячими кнёдликами, разбудила, казалось бы забытые чувства и эмоции, Сандра полюбила этот город и не исключала, что останется здесь навсегда.

Но вот наступило пятнадцатое октября. И всё, всё в этот день было таким же, как год назад. Тот же дождь, низкий туман и промокшие туфли. Прошлое настигло даже в другой стране.

Сандра откупорила шампанское. Надо же... она, оказывается, умеет это делать, а Реджи всякий раз отбирал у неё бутылку.

...Сладкие пузырьки проникли в её кровь, и она разнесла их по телу вместе с ласковым, убаюкивающим теплом. Сандра закрыла глаза, и на миг ей почудилось, что у неё ноют запястья. Она потянулась, открыла глаза и посмотрела на свои руки, точно всерьёз думала увидеть там красные следы от верёвки или синяки от цепких и сильных пальцев.

Во внутреннем кармане сумочки лежала "дежурная" пачка сигарет - последний раз Сандра доставала её пару недель назад, и сейчас решила побаловаться снова.

После тёплой комнаты, на балконе было сыро и зябко. Тонкая струйка дыма медленно выплывала из её рта и растворялась в пахнущем бензином и дождём осеннем вечере. Стемнело.

Звонок её телефона в идиллической тишине показался оглушающе резким. Номер на экране был ей не знаком.

– Добрый вечер, Сандра.

Телефон с глухим стуком упал на ковёр. Нет-нет! Невозможно! Сандра присела на корточки, полными ужаса глазами глядя на телефон. Ноги тряслись.

– Сандра?.. - вкрадчивый голос проник в самую её душу, - это ты, моя бесценная?

Он всегда называл её так. С того самого дня, как сделал своей.

Дрожащей рукой она взяла телефон и поднесла к уху.

– Кто это?

<