И никто, кроме нас. Спасти адмирала Макарова.
Шрифт:
– Так я, там в вашем прошлом, не совершила чего-то, за что мне сейчас должно было быть стыдно?
– она железной хваткой вцепилась мне в руку.
– Ваше Высочество, вы были безупречны, за исключением пары ошибок продиктованных непониманием изменившегося мира и непреодолимым давлением обстоятельств. Если вам так интересен этот вопрос, то я презентую вам книгу ваших воспоминаний, записанных с ваших слов греческим журналистом Яном Ворресом в середине шестидесятых годов. В принципе я восхищен, с каким мужеством вы пытались преодолеть, это самое непреодолимое давление.
– Спасибо, Михаил Васильевич, - хватка ее пальцев на моей руке ослабла, - но получается, что благодаря болтливости одной семидесятилетней старушки,
– Не все, - ответил я, - но достаточно, чтоб, как сказал герой одного авантюрного романа, предоставить вам свой кошелек, кулаки или пистолет. Вам достаточно только попросить. И давайте пока отложим наш дальнейший разговор, поскольку я должен представить Вам Ваши Высочества, своих современников. Это капитан второго ранга, Степанов Василий Иванович, специалист в области электротехники, радиосвязи и родственным им наукам которым тут еще не дано названия. А это лейтенант, у нас старший, Мартынов Евгений Петрович. Специалист в области специальных умений. Подробнее мы о них поговорим после того как закончим общий разговор.
Александр Михайлович кивнул на фонарь в руках у Мартынова, - Скажите, лейтенант, а что это у вас за фонарь? Такой яркий свет может дать только вольтова дуга, но это совершенно на нее не похоже, да и потребного для нее количества батарей просто некуда спрятать.
– Ваше...
– Мартынов запнулся, увидев легкое раздражение на лице собеседника, - Александр Михайлович, этот фонарь ОТТУДА. В ваших электрических источниках света, этот самый свет получается нагреванием угольной или металлической нити до высокой температуры обеспечивающей ее свечение, отчего только три процента энергии идут на получение света, а все остальное на тепло. Тут же наоборот, свет получают при этом ничего не нагревая и, поэтому, пропорция обратная, девяносто семь процентов энергии идет на получение света, а только три процента на тепло. Я сам не силен в этой физике, спросите лучше Василия Ивановича, или когда попадете на острова Эллиота, у профессора Тимохина. А так я пас.
Александр Михайлович успел только кивнуть, как мы остановились у подножки салон-вагона, я поднял руку и негромко заговорил.
– Ваши Императорские Высочества сразу предупреждаю, что разговор не предназначен для посторонних ушей, будет очень тяжелым и потребует от вас всех сил и всего мужества. Если господин Лендстрем, который и так частично находится в курсе происходящего, будет согласен взвалить на себя ношу тяжелейшего знания, тогда в вашей Александр Михайлович воле разрешить или запретить ему участвовать в нашем разговоре. Но мое мнение, что человек, который смог провести такой анализ, что вычислил наше происхождение, не будет лишним в нашей компании, - глядишь выработается привычка постоянно говорить высоким штилем.
Великий Князь Александр Михайлович только молча посмотрел на своего адъютанта, прочел в его лице что-то, ведомое только ему одному и кивнул, - Он согласен!
– Все, пора!
– подумал я, - Дальше тянуть нельзя!
– и произнес, - Тогда вперед, господа, и пусть Бог даст нам всем сил изменить то, что изменить можно, мужества перенести то, что изменить нельзя, и мудрости отличить первое от второго.
Салон-вагон освещен тусклым красноватым светом угольных лампочек. Посреди большого стола отблескивает скругленными краями закрытой крышки ноутбук, самый большой, какой у нас есть, с семнадцатидюймовым дисплеем, принадлежащий капитану второго ранга Степанову. Этому ноутбуку этим вечером предстоит особая миссия.
– Ваши Высочества, - привлек я внимание Великих Князей, - рассаживайтесь. Александр Михайлович в середину, Михаил Александрович справа, Ольга Александровна слева, что бы все так сказать было по канону... господин Лендстрем, берите стул и, как верный адъютант, садитесь на полшага сзади и правее своего командира. И так, для начала, как я понимаю,
– ВКАМ утвердительно кивнул, - Тогда, для того чтобы не прыгать вопросами и ответами, аки зайцы по кустам, предлагаю разбить наше общение на три этапа... Первый этап будет посвящен историческим событиям в нашем мире от тысяча девятьсот четвертого года до две тысячи двенадцатого. Это продлится больше двух часов, так что устраивайтесь поудобнее. Но, после этого этапа вы будете знать все о том, откуда мы взялись и какие у нас мотивы. На втором этапе мы вам расскажем о событиях с первого по пятнадцатого марта сего года. Этот этап будет короче, надеюсь, уложимся минут в пятнадцать. И на третьем этапе мы поговорим о том, что и Вы и мы должны делать в дальнейшем. Александр Михайлович, вы согласны?
Великий Князь посмотрел сначала на Михаила, потом на Ольгу, кивнул и сказал, - Ну, начинайте же, наконец, Михаил Васильевич, мы все внимание!
– Итак, Ваши Императорские Высочества, это конечно не парижский Одеон, - я открыл крышку ноутбука и запустил, заранее установленный в проигрыватель, фильм-презентацию о двадцатом веке в нашей истории.
– но, чем богаты, как говорится. Этот фильм-презентация об истории двадцатого века. К сожалению, более чем столетнюю историю, очень трудно запихнуть в два часа, поэтому показаны только основные события и то конспективно.
Тем временем на экране, перед глазами изумленной публики, растаяли багровые на черном фоне цифры 1904-2012 и пошли события тысяча девятьсот четвертого года, начиная с того момента, когда перед самой войной Японский объединенный флот покинул свои базы. Были представлены телеграммы Наместника Дальнего востока в Петербург с требованием развязать ему руки и разрешить привести флот в боевую готовность. Но Петербург оставался глух. Даже у меня возникло драматическое ощущение, что война накатывалась на Россию как волна пузырящейся грязи. Потом события в Чемульпо, героический бой Варяга с шестью японскими крейсерами. Ночное нападение японцев на Порт-Артур.
Я видел, как у Александра Михайловича по ходу действия буквально сжимались кулаки, наконец, он не выдержал, - Михаил Васильевич, можете остановить?
– я подвел курсор радиомыши к "паузе" и нажал.
– Михаил Васильевич, это точная информация?
– хрипло спросил Великий Князь Александр Михайлович.
– Так точно, на островах Эллиота обратитесь к Павлу Павловичу Одинцову, он представит вам офицеров, чьей душевной болью является история этой войны. На таких вот приборах у них есть вся история Русско-японской войны в документах и фактах чуть ли не поминутно Здесь еще жалеючи, Честно говоря, по одной только истории начала этой войны можно делать отдельный фильм более чем на два часа.
Хорошо, Михаил Васильевич, я конечно предполагал нечто подробное, но настолько...
– Александр Михайлович повернулся к своему адъютанту, - Карл Иванович, запишите, Рожественский, Авелан, Абаза, Безобразовы, начало войны - разобраться! Михаил Васильевич, продолжайте.
Ну, а что было дальше? Дальше был приезд в Порт-Артур вице-адмирала Макарова, и вот на экране сдвоенная дата первое тире четырнадцатое марта тысяча девятьсот четвертого года... я снова остановил фильм.
– Обращаю ваше внимание, господа, первого марта сего года мы оказались в этой реальности, а четырнадцатого марта сего года уничтожили под Порт-Артуром Первую боевую эскадру японского флота адмирала Того. То есть, все дальнейшие события, изложенные в этом фильме, ЗДЕСЬ еще не произошли, да и, скорее всего, не произойдут!
– сказав это, я запустил фильм дальше. И тут же, сразу, эпизод с гибелью адмирала Макарова на эскадренном броненосце "Петропавловск", с описанием причин и последствий...