И пели птицы...
Шрифт:
— Ну тогда пошли.
Стивен, отнюдь не часто позволявший Уиру взять над ним верх в перепалке, понял, что выбора у него нет.
— Это займет не больше часа, — примирительно, поскольку видел, что Стивен готов уступить, пообещал Уир. — Вас ведь ранило, когда вы в последний раз были под землей, так? Неудивительно, что вам страшно спускаться.
— Нет, — ответил Стивен. — Спускаться мне не страшно.
Уир вручил ему каску с вделанным в нее фонариком и кирку.
— Туннель очень узкий, а когда доберемся до места взрыва, нам придется расчищать завалы.
Стивен молча кивнул. И приказав первому подвернувшемуся солдату уведомить Эллиса о том, куда он отправился, пошел за Уиром к шахте.
Деревянная рама, которую отделяли от передней стены окопа всего два фута, была накрыта куском брезента. Глину поднимали наверх в мешках и рассыпали за задней стеной, чтобы вражеские летчики не могли определить, где находится вход в туннель. Входное отверстие шахты лишь ненамного превышало по размеру лаз в кроличью нору.
Уир повернул к Стивену встревоженное лицо:
— Спускайтесь за мной как можно быстрее.
Шахта вертикально уходила от окопа в земную тьму. Деревянные ступеньки лестницы отстояли одна от другой на несколько футов. Уир, зажав в зубах ручку клетки с канарейкой, спускался по ним с наторелой легкостью, а вот Стивену приходилось нащупывать ногой каждую деревянную перекладину.
В конце концов он достиг деревянной платформы, на которой его ждал Уир.
— Ну, с богом. Ничего тут страшного нет. Всего лишь узкий туннель.
Запыхавшийся Стивен спросил:
— А вам не следовало направить сюда санитаров?
— Санитары уже ждут, но без офицера, который станет показывать им дорогу, они под землю не полезут.
Уир, пригнувшись, пошел в темноту, неся в левой руке клетку. Стивен последовал за ним, отстав шага на три-четыре. Птичка щебетала — от страха или удовольствия, он не знал. От этих звуков Стивена пробирала дрожь. Он думал о поверхности над ними: о рисунке круглых снарядных воронок на ничейной земле — каждая наполовину залита водой, в которой резвятся и кормятся неубранными трупами крысы; о тридцати с чем-то футах плотной, неподатливой глины, сквозь которую из верхнего мира все-таки просачивается вода.
Высота туннеля сократилась примерно до трех футов, Уир опустился на четвереньки. Стены туннеля словно сжимались, Стивен уже с трудом различал луч фонаря, горевшего на каске Уира. А собственный его фонарь освещал только гвозди на подошвах Уировых сапог да ткань, которая обтягивала его медленно продвигавшийся вперед зад.
Они ползли и ползли, и Стивен чувствовал, как глина липнет к его ладоням. Ему хотелось развести руки в стороны, оттолкнуть стены туннеля, освободить побольше места, чтобы было чем дышать. Впрочем, пока тело Уира отделяло его от клетки, страх, внушаемый Стивену весом земли над головой, еще можно было терпеть. Это он вынесет — при условии, что ему не придется приближаться к канарейке.
Дыхание Уира участилось, стало прерывистым, громким, он полз вперед, подтягивая себя одной рукой и волоча в другой клетку. Подвернувшийся под левую ладонь Стивена камешек рассек кожу. Тут уж ничего не поделаешь. Земля над его головой была заражена спорами лошадиной болезни — газовой гангрены, — попадавшими в почву вместе с конским навозом, которым удобряли ее крестьяне; оставалось надеяться, что так глубоко под поверхность земли эти споры не проникают. Теперь он полз, стараясь опираться на тыльную сторону левой ладони. Туннель совсем сузился, Уир и Стивен попытались расширить его кирками. Однако для того чтобы замахнуться как следует, места им не хватало, и потому их продвижение еще замедлилось.
Внезапно Уир замер. Стивен услышал, как он выругался.
— Все, — сказал Уир. — Конец. Туннель тянулся отсюда еще футов на тридцать. Они его обвалили. Оба солдата погибли.
Стивен, приподнявшись, увидел перед собой сплошную стену земли. И его охватила паника. Если туннель обрушится и за ними… Он рефлекторно подтянул ноги, попытался развернуться: такой взрыв наверняка должен был расшатать всю конструкцию туннеля, его хлипкие крепежные столбы.
Уир достал из ранца и приложил к стене деревянный диск. Затем вытащил стетоскоп, насадил его на торчавшую из середки диска бобышку, прислушался, приложив палец к губам. Стивен и не думал мешать ему. Он сам напряженно вслушивался. Но было на удивление тихо. Что-то пугающее чудилось в этом безмолвии: отсутствие привычной пушечной пальбы.
Уир отнял стетоскоп от уха, сказав:
— Ничего.
— Это надежная вещь?
— Да, вещь хорошая. Изобретение какого-то парижского ученого. Хотя полной уверенности она, разумеется, не дает.
— Кто там был?
— Шоу. Второго, кажется, звали Стэнли. Новобранец.
— Как же мы их вытащим?
— Никак. Если мы начнем откапывать их, свод просто обрушится. Я пришлю сюда нескольких человек с досками для обшивки стен, если им удастся пробиться дальше, — хорошо. Впрочем, сейчас я собираюсь закрыть этот туннель.
— А если и они до погибших не доберутся?
— Мы помолимся за упокой их душ. Рано или поздно всех нас в землю зароют.
— Вы собираетесь молиться сейчас, здесь?
Лицо Уира находилось так близко, что Стивен слышал в его дыхании запах спиртного.
— Я ни одной молитвы не знаю, — сказал Уир. — А вы?
— Что-нибудь придумать могу.
Канарейка коротко щебетнула. Стивена скрючило от страха. Слова сами сходили с его губ:
— В руки твои, о Господи, предаем мы души двух этих солдат. Пусть земля будет им пухом. И пусть смерть их не будет напрасной. Во имя Иисуса Христа. Аминь.
— Давайте возвращаться, — сказал Уир. — Лучше, если вы пропустите меня вперед. Попробую протиснуться мимо вас. Отползите немного назад и прижмитесь к стене.
Стивен распластался по земле, постаравшись освободить Уиру как можно больше места. Тот прижался к нему, и острый конец кирки, которую он волок за собой, зацепился за потолок туннеля. С него упал ком глины, а следом еще один, куда более крупный, рухнул Уиру на правую руку. Уир закричал, и Стивен, испугавшись, что сейчас все обрушится, инстинктивно подтянул свое тело туда, где туннель чуть расширялся. Уир простонал, обливаясь потом: