И пришел Лесник! 15
Шрифт:
— Даю отсчёт до взрыва. Триста, двести девяносто девять, двести девяносто восемь… — голос без эмоций сообщил нам «новость». Реактор лопнет сразу, Мотоко умрёт безболезненно, но перед этим за триста секунд сойдёт с ума. Жалко девочку, хорошая была.
— Взрыв будет шикарным, — пробормотала Лиана и развернула спаренные плазменные пушки по курсу и дала пристрелочную короткую очередь. Пунктир мелких плазменных шаров уверенно врезался в дверь ангара. Шлюз делали явно не для красоты, и первая очередь критических повреждений двери не принесла. Лиана закусила губу и надавила на гашетку со всей дури. Пушки начали работать как отбойные молотки. Пульсируя раз в три секунды они извергали шары плазмы существенно
— Сто двадцать, сто девятнадцать… — робот с металлическим тембром в голосе отсчитывал последние оставшиеся нам мгновения.
— Бляха-муха! — выругалась Лиана, поливая дверь раскалённой плазмой. Космический холод препятствовал плавлению быстро замораживая обшивку платформы. — Кац, пролезешь?
— Нет. Показывает, что обломаем крылья, — папаша Кац постучал по дисплею ногтем.
— На хрена тебе крылья? Он и так неплохо летает, — крикнула на ухо Изе Чума.
— Там бомбы подвешены, боюсь всё же их задеть. Тогда всё кончится очень быстро.
— Так можно подумать медленнее. Газуй, Изя, клали мы на бомбы с прибором, — прокряхтел Сиплый.
— Ну как знаете! Разгон! — Изя Кац нажал педаль «газа», челнок с раскалёнными стволами рванулся как мустанг из вольера на волю в прерию.
— Шестьдесят, пятьдесят девять, пятьдесят восемь, сорок…! — мне показалось, что он ржёт над нами, сука!
— Эээ, слышь, рванина!!! — развёл руками Сиплый. — Я и то лучше считаю.
— Корректировка! Тридцать девять, тридцать восемь… — добавил голос.
— Банзай! — Изя Кац с всклоченными волосами вцепился в штурвал. Мы разогнались до трёхсот километров в час, если верить приборам и чётко посередине влетели в дыру, которую Лиана успела ещё немного расширить. Тотчас последовал сокрушительный удар, каждое крыло потеряло сантиметров по пятьдесят, но мы пролезли! Челнок радостно хрюкнул и клюнул носом провалившись на километр, но это уже было неважно. Под нами раскинулась плотным облачным покровом гостеприимная планета Улей. Особенно обрадуются нам заражённые, как же такой горячий пирожок упадёт к ним с небес со вкусной начинкой. Я поймал себя на мысли, что вцепился в подлокотники побелевшими пальцами. Примерно также, когда мне вырвали пассатижами молочные зубы.
— Курс в Преисподнюю! Кац всегда знал, что этим всё и кончится! — трагически прохрипел папаша Кац.
— Мы можем хотя бы планировать или падаем как кусок говна? — тактично осведомилась Чума.
— Сейчас зайдём в атмосферу, узнаем, — крикнул в ответ Изя. Челнок содрогнулся, коснувшись верхних слоев атмосферы и начал буравить плотные облака. Лобовое стекло и нос челнока окутала плазма, весело отплясывая в огромных безумных зрачках парализованной Лианы.
— Мы горим? — тихо спросил Сиплый.
— Подгораем, но это же не спускаемый модуль времён Гагарина, выдержит, — заверил его физик-теоретик.
Челнок шёл сквозь вату облаков, когда нас догнал ярчайший свет. Через мгновение мы получили такой пинчище в задницу, что челнок полетел вперёд кувыркаясь. Все, кто не пристегнулись, получили тяжелейшие переломы. Два бойца свернули себе шеи, ещё трое поломались, словно их прокрутили через мясорубку. Что творилось с остальными неизвестно. К сожалению, лечить их было некому, Изя пока не мог покинуть
Это несомненно Пекло, только с другой стороны. С восточной, ближе к Центру, стабу, где рулила моя тёща. Вавилон, Остров. Почему я так решил? Потому что далеко на западе я успел заметить блеснувший пятачок озера. Оно такое в Пекле одно, и мы каким-то образом после взрыва оказались на несколько сотен километров правее. Вместе с нами повсюду падали горящие обломки Орбиты. С неба пролился огненный дождь. Пробивая облака чудовищными огненными дымными каплями, сыпалась Орбита, засеивая Пекло отходами высокоразвитой цивилизации. Я мысленно поздравил себя с кончиной внешников. Как же они всем надоели, теперь, наверное, их пушки будут на весь жемчуга. Оружие исчезнувшей цивилизации! Возможно, эти обсосы доберутся сюда вновь лет через двести, но я рассчитываю больше с ними не встретится. Здесь и без них хватает говнюков. Бета-6 очнётся и наделает дел, к примеру.
— Женя, он не слушается! — заорал не своим голосом папаша Кац. — Мы падаем! Кац не может умереть! Так вот не может! Это нонсенс!
— Руль на себя, Изя! Тяни!
— Не могу, сил не хватает. Где же гидроусилитель, цивилизация называется! — Изя уже бился в истерике.
— Ну-ка вылезай! — мощным рывком я выдернул знахаря из кресла пилота, как морковку из грядки и прыгнул за штурвал сам. Принцип простой, в челноках он ничем не отличался от наших самолётов. Закрылки! Нет здесь закрылков, если и были, то мы их сбили при бегстве с платформы. Ладно, тогда штурвал на себя! До упора! Челнок начал поднимать нос, и каким-то чудом я вывел его из пике. Ещё немного и мы бы пошли штопором отвесно вниз. Челнок, угрожающе вибрируя и дребезжа всеми заклёпками выровнялся на высоте четырёхсот метров. Под нами раскинулись городские руины. Разбитые в хлам постройки и полностью выгоревшие кварталы, покрывшиеся густым жирным чёрным дымом, пролетали под килем челнока. Садится здесь было негде, а челнок тем временем катастрофически быстро терял высоту. Мы уже чуть не задевали остовы высоченных небоскрёбов. Сама архитектура показалась мне странной. Угловатая несимметричная, местами вообще перетекающая из квадратов и прямоугольников в спирали и шары. Этот город строили явно не человеки.
— Не человеки строили! — сознательно сказал я вслух.
— Ага, тоже такого же мнения, — кивнула Лиана. — И похоже они сильно с кем-то закусились. Эка их растёрли. До фундамента.
— Начальник, мы сейчас свалимся, — Сиплый не отрываясь смотрел в «иллюминатор».
— Некуда садится, не в дома же. И вообще этот кирпич почти не управляется. Сам летит как хочет, я могу только направить его ещё круче вниз, — крикнул я через плечо.
— Смотри правее! Поле! — крикнула Чума. — Чёрное какое-то…
— Бля, да это чернота. Всё товарищи, это конец! — проскрипел Изя.
— Папаня, как твоё отчество? — засмеялся Сиплый. — На памятник если что…
— Абрамович, — пробухтел Изя Кац.
— Что такое я и представляла, — вставила Лиана. — Изольда Абрамович.
— Изя Абрамович, что вы чувствуете? — вежливо поинтересовался я.
— Я уже сказал, черноту нам не пересечь, а чувствую тяжесть в штанах, как, впрочем, и все остальные, — огрызнулся папаша Кац.
— Посмотрим, высота у нас ещё есть. Держитесь! Входим в чёрный кластер.