И пришёл многоликий...
Шрифт:
Сказать по правде, его атака отнюдь не была безрассудной. Численность населения Светлой была невысока. Планетарные силы обороны включали в себя всего восемь бригад ополчения да гарнизон запасного пункта базирования. Правда, перед самым вторжением русские перебросили на планету одну регулярную дивизию, но принц Кухрум рассчитывал, что она не окажет особого сопротивления. Дело в том, что это была «Дикая дивизия», сформированная из числа мусульман, проживавших в метрополии русских на Земле, а также на Луковом Камне и Кубачи. И принц был вполне уверен в том, что для нейтрализации этого соединения достаточно будет всего-навсего роты мулл. Однако подобный подход оказался непоправимой ошибкой. К тому же разведка проморгала, что буквально за пару дней до вторжения в запасной пункт базирования прибыл на докеровку авианосец «Киев» с двумя кораблями сопровождения. Так что десант
Их рев «Беэсмил-л-ле рахман рахим!!!» наложился на точно такой же, но вырывающийся из глоток аскеров султаната, а затем собратья по вере устроили аскерам светоча правоверных такую баню, что немногие выжившие в этой кровавой бойне долгие годы не могли заставить себя произнести вслух эти столь привычные любому правоверному слова.
Следующие несколько десятилетий прошли для Светлой относительно спокойно, за исключением того, что русские наконец сделали правильные выводы и принялись усиленно укреплять Светлую. К началу вторжения Врага на орбите Светлой вращались две довольно мощные орбитальные крепости и несколько орбитальных мортирных батарей, что никак не соответствовало ни численности населения планеты, ни имеющемуся промышленному потенциалу, ни даже местоположению планеты. На базе запасного пункта базирования была развернута тыловая резервная база Второго флота, а для «Дикой дивизии» Светлая была определена как место постоянной дислокации. В общем-то, в этом не было никакого стратегического смысла. Кухрум после того разгрома присмирел и думать не смел ни о какой угрозе, так что все эти усилия, по идее, были всего лишь пустой тратой сил и средств либо, в лучшем случае, излишне дорогостоящей демонстрацией общественности умения правительства учиться на собственных ошибках. Но тут появился Враг, и все изменилось…
Карим вздохнул и, выбрав участок почище, раскатал коврик. Прикинув угол подъема светила, он приблизительно вычислил час местных двадцативосьмичасовых суток и направление на созвездие Каабы и ее угол над горизонтом, после чего совершил омовение и опустился на коврик.
Молитва, как всегда, заняла немного времени, а вот потом навалились всякие мысли. Он до сих пор не мог прийти в себя как оттого, во ЧТО умудрился вляпаться, так и оттого, что до сих пор жив. С христианином он не встречался с того самого дня, а вернее, ночи в порту Эль-Хадра. И несмотря на все заверения в том, что христианин тоже находится на корабле, но крайне занят, к концу путешествия духанщик стал испытывать в этом сильные сомнения. Однако сразу по приземлении все его сомнения разрешились.
Они сели на Светлую после всего лишь трех витков на низкой орбите, в сумерках. Это означало, что капитан корабля имел подробную карту маршрута с четко указанной глиссадой приземления. Не успела еще осесть пыль, поднятая посадочными опорами, как экипаж принялся выгружать два атмосферных транспортных глидера, втиснутых в ангар, в котором едва поместилась бы пара планетарных танков. Машин, конечно, тоже немаленьких, но по сравнению с огромными тушами атмосферных транспортников, рассчитанных на перевозку четырех десятков бойцов в полной боевой броне и с оружием, выглядящих этакими грациозно-худощавыми кугуарами. Какого черта было с этим спешить на ночь глядя, Карим сначала не понял, но, когда открылись ворота второго ангара, кое-что прояснилось. Он как раз торчал за правым плечом своей «госпожи», выбравшейся на поверхность подышать свежим воздухом и размять косточки после долгого сидения в герметичной коробке корабля, когда ЭТИ повалили наружу. О аллах, он и не подозревал, сколько их на самом деле. Впрочем, это даже к лучшему. Знай он, что за ними охотится более полусотни этих тварей, он бы так перепугался, что та охота вполне могла бы оказаться более успешной.
Они были одеты во все те же просторные балахоны, но их платки на этот раз были повязаны совершенно по-иному. Карим озадаченно потерся щекой о плечо, но тут в отверстии шлюза показался еще один христианский священник, сопровождаемый тем угрюмым типом, в котором духанщик категорически отказывался признать капитана корабля, а также двое русских, одетых в так любимую ими корабельную рабочую форму без знаков различия. Карим хмыкнул. Что ж, неожиданно быстрая и уверенная посадка получила свое объяснение.
Когда в проеме ворот ангара появилась знакомая сутуловатая фигура, Карим дернулся и, удостоившись раздраженного взгляда «госпожи», рискнул все же обратить на нее внимание. Старик выглядел неплохо. Во всяком случае, Карим впервые увидел его чисто выбритым и одетым в более-менее приличный костюм с легким маревом теплоконвектора над левым плечом. Он остановился на пороге, окинул взглядом раскинувшуюся перед ним местность и недовольно скривился. Похоже, пребывание рядом с теми, от кого он так упорно бегал, теперь не доставляло ему никаких особых неудобств. По крайней мере, так казалось со стороны. Тут из толпы выскочила пара ящероголовых и, протянув руки (или лапы?!), вежливо взяла его под локотки. Старик вновь скорчил недовольную рожу, но затем все-таки принял помощь и степенно слез с аппарели. Тут же послышалась какая-то команда, и ящероголовые быстро разбились на две группы и шустро полезли в глидеры.
Когда все фигуры в платках скрылись в загрузочных проемах машин, русские и священник, стоявшие у шлюза, обменялись рукопожатиями с членами команды и двинулись в ту же сторону. Старик, все это время стоящий у аппарели с крайне высокомерным видом, вдруг повернулся и в упор уставился на Карима. Духанщик замер. Старик оказался довольно важной фигурой. Впрочем, судя по тому, какую за ним устроили охоту на Эль-Хадре, этого следовало ожидать, поэтому духанщик сейчас отчаянно пытался угадать, как ему себя вести. Вариантов было два – подойти и обнять, что ему очень захотелось сделать, или коротким поклоном показать, что он, дескать, знает свое место и не претендует на большее. Карим совсем уж было решил двинуться вперед, но тут «госпожа», видно уловив что-то, рассерженно зашипела, одновременно за спиной христианина засвистели турбины глидеров. Старик вздрогнул, покосился на мелко завибрировавшие машины, а когда вновь перевел взгляд на духанщика, тот уже стоял, смиренно опустив глаза. Старик сморщил лоб и, повернувшись, поймал услужливо протянутую лапу и неуклюже полез внутрь одного из транспортников…
Карим вздохнул и только собрался устроиться на коврике поудобней, чтобы насладиться столь долго бывшим недоступным ему одиночеством, как вдруг откуда-то справа послышалось шуршание осыпающихся камней. Карим замер. В общем-то, с того момента, как транспорты увезли ящероголовых, о них не было ни слуху ни духу, к тому же все говорило о том, что эти твари находятся под контролем, но Карим привык всегда рассчитывать на худшее. И кто после всего произошедшего рискнет сказать, что он не прав? Так что все это время он держал наготове некий планчик, что делать и куда бежать, если эти твари появятся на горизонте. Вот и сейчас он вскинулся, совершенно несправедливо проклиная себя за рассеянность.
Между тем в той стороне, откуда послышались звуки, все затихло. Но это ничего не означало. Карима прошиб пот. В том, что вслед за ним потащится кто-то из экипажа, он сильно сомневался. Склон был слишком крут, чтобы карабкаться на него, не имея для этого веских причин, а вряд ли у кого еще на корабле была столь сильная потребность скрыться. После атаки Врага на Светлой практически не осталось крупных животных, да и по звуку осыпи это было что-то относительное крупное. Самым разумным в этой ситуации было бы тихонько ретироваться к кораблю и поднять тревогу. Но вдруг все эти звуки принадлежат какой-нибудь одичавшей свинье, до мяса которой гяуры такие охотники? В таком случае Карим становился настоящим посмешищем в глазах всего экипажа. Бывший чахванжи со свистом втянул воздух между зубами и, проклиная свою дурную голову, как был босиком и без халата, двинулся в ту сторону.
Когда он, осторожно ступая, обогнул большой камень, до его ушей донеслись тихие звуки, в которых опытное ухо тут же узнало резкие прерывистые выдохи. Карим замер. Выдохи следовали один за другим, в едином ритме, как будто незнакомец отжимался. Карим слегка расслабился. Если незнакомец лелеял враждебные намерения, он вряд ли бы стал совершать столь ритмичные движения. Впрочем, то, что он именно отжимался, еще не было установленным фактом.
Карим осторожно высунулся из-за камня, и… у него перехватило дыхание. Он оказался почти прав. Эти выдохи действительно объяснялись тем, что там именно отжимались. Вот только незнакомец оказался незнакомкой. Обнаженное тело ритмично поднималось и опускалось, на не по-женски широкой спине рельефно двигались мускулы, а черные волосы, собранные в тугой пучок на затылке, уже успели слегка растрепаться.