И тысячу лет спустя. Ладожская княжна
Шрифт:
— Отправляйся к своему словену, делай, что хочешь, говори ему, что хочешь, клянись ему в любви, но роди этого ребенка!
Марна закрыла глаза, чтобы осмыслить все происходящее с ней. Рузи Кара сделал шаг назад, чтобы дать ей пространства. Она отерла шею от крови своей ладонью и открыла глаза.
— Я сделаю, как ты говоришь, — наконец, ответила она спокойно. — Я сделаю.
— Постой, — Рузи Кара остановил ее, когда Марна уже стояла в дверях. Он взял за стола венок и протянул ей. — Отдай это своему мужу. Разве не этого он
Марна нехотя взяла венок из рук Рузи и рассмотрела его. Воистину, он был красивый, и плела его явно женщина.
— Потерпи еще немного. Однажды я найду правильный способ распутать твой узел, с наименьшими потерями и жертвами, и все будет кончено, — голос Рузи Кара был даже ласковым. — Все встанет на свои места.
Когда Марна вошла в покои Олега, он не спал. В его глазах затанцевали огоньки, когда он увидел венок в руках вёльвы. Она несла его, едва держа в своих слабых пальцах, и также вяло протянула венок будущему мужу. Словен встал и подошел к Марне вплотную.
— Хочешь возложить его? Сама? — Олег чуть наклонил голову вперед, и его волны его русых волос упали на лоб. — Почему передумала?
Марна и не знала, что отвечать. Она не могла сказать Олегу о том, что ее заставляют родить ему дочь, чтобы распутать временной узел, в котором она застряла.
— Я ведь сказал, ты теперь свободна. За жизнь Глеба, — добавил Олег, понимая, что вёльва не может найти слов.
Марна упорно продолжала молчать, но сделала то, что он просил: она возложила на голову Олега венок, и тогда словен поцеловал ее ладони, каждую по очереди.
— Я полюбил тебя с первого взгляда, Марна. Я самый счастливый человек теперь. Я говорил тебе прежде, что я сделаю все для того, чтобы и ты полюбила меня в ответ. А если нет — моей любви хватит нам на двоих. Вот как сильно я тебя люблю, Марна.
Марна только улыбнулась в ответ и тут же начала снимать с себя платье. Она хотела покончить с этим поскорее. Олег не понимал ее торопливости и был тем расстроен. Но теперь венок был на его голове, а значит, и он был теперь ее мужем.
— Постой… ты не получила своего венка. Идем со мной.
— Ты будешь плести венок посреди ночи?..
— Я веду тебя показать твой свадебный дар.
Так Марна и Олег оказались в конюшне княжеского терема уже далеко за полночь.
— Как думаешь, какой здесь твой?
— Мой? — удивилась Марна громко. — Ты даришь мне коня?
— Ага, — Олег от радости даже прикусил нижнюю губу. — Когда я увидел его, тот тут же понял: он для моей милой Марны. Посмотрим, почувствуешь ли ты то же самое?
Олег зажег лучину и сопровождал Марну вдоль всей конюшни, пока она проходила мимо каждого стойла и заглядывала каждому жеребцу в глаза. Наконец, она остановилась у последнего, белого, как луна, мускулистого и совсем не чесаного —
— Этот отличается от остальных, — заключила Марна. — Он краше и стройнее.
— Правду говоришь, — весело согласился Олег. — Это милостная лошадь.
— Милостная?
— На таких только князья ездят и самые богатые люди града. Копытом стучит — словно песнь выстукивает. Такие есть не у всех. В граде же передвигаемся на сумных лошадях, да и для длинных военных походов они сподручнее. Ну а третьи — товарные… их купцы очень любят, да и не жалеют.
Марна еще раз посмотрела на жеребца. Он был слишком высок для нее — на такого забираться только с ножной табуреткой.
— Это и есть твой конь, Марна. Ты угадала. Почувствовала сердцем.
Девушка только мило улыбнулась и не стала говорить Олегу, что вовсе она ничего не почувствовала, а только логически рассудила, выбрав самого красивого и мускулистого коня в стойле.
— Как назовешь жеребца?
— Мне нужно подумать… Я и не знаю, что делать с ним теперь.
— Ты была права. Паук нашел некоторые следы за пределами города. Некто был в лесах. Чужаки разбивали лагерь, но ушли в другое место. Будь осторожна, Марна, до тех пор, пока все не станет ясно, и не покидай крепости.
— Кто это мог быть? Думаешь, люди Рёрика?
Марна не на шутку разволновалась. Теперь, когда Райан покинул Новгород, не окажется ли он в лапах варягов? Не станет ли снова трэллом?
— Я слышал, что некто по имени Бьёрн Железнобокий сейчас идет с юга через наши земли домой. Но был ли это он? Мы обязательно все разузнаем. Если это так, он должен был явиться к нам в крепость и получить право на проход. Драккаров мы не видели.
— Бьёрн? Тот самый Бьёрн? — ахнула Марна.
— Тот самый? Ты знаешь его?
— Не совсем. Нет, не знаю. Он идет мстить за отца? Значит, Рагнара уже убили?
— Рагнар… я много слышал о нем от Рёрика за его пьяными разговорами. Откуда тебе столько всего известно?
— Конунг Рёрик был бы рад, что он не единственный, кто умер так бесславно. Вечные соперники.
— Марна, — Олег вдруг стал говорить тише, а голос еще стал обеспокоенным. — Ты слишком много знаешь того, чего обычным людям знать не дано. Однажды ты обещала и мне рассказать. О моей смерти и о моей судьбе?
— Но будет ли это уже твоя судьба, если я тебе расскажу о ней? Ты будешь следовать ей, а не своему сердцу.
И тогда она подумала о себе. Вот почему ей казалось, что она не в своей тарелке. У Марны не было своей судьбы — Рузи Кара писал ее для нее, а она должна была следовать.
— Однажды ты говорила о Киеве… И вот теперь там сидит мой враг. К чему бы это? Должен ли я идти туда? Марна? Ты слушаешь меня?
Марна покачала головой, чтобы опомниться.
— Ты будешь великим человеком, Олег. Настолько великим, что тебе будут ставить памятники.