И все небо для нас
Шрифт:
Вскоре после этого она обнаружила, что беременна, и через несколько месяцев огорошила меня предстоящим появлением на свет еще одного человека. Не знаю, случайность это, или мама все же хотела другого ребенка. Кого-то доброго, любящего ее, в общем, идеального.
И вот так появилась Мила, дитя света и любви. Мама вложила в нее всю себя, а заодно и меня приставила, чтобы я охраняла ее сокровище. У меня не было времени на ненависть к сестре. Я должна была следить и за ней, и за собой.
И вот теперь, сидя на кровати в мансарде я чувствую опустошение. С появлением дяди и его жены наша связь с Милой порвалась. Она уже не слушается меня, делает все, что ей разрешают другие…
Может, это к лучшему?
Взгляд натыкается на рюкзак на деревянном стуле. Похоже, он сделан кем-то вручную, а не куплен в магазине.
– Вера, спускайся обедать, – зовет снизу дядя.
Отвечаю ему, приоткрыв дверь, что не голодна, и выхожу на балкон. Наша с сестрой одежда висит на веревках и колышется порывами ветра. Нужно как-то забрать одежду. Так, чтобы никто не заметил и не остановил меня.
# # #
Весь день провожу в комнате, изредка выглядывая с балкона. Мила и Ирма постоянно ходят вместе, переговариваются и улыбаются. Хорошо быть ребенком, не нужно решать в уме никакие дилеммы.
Ставлю смартфон на зарядку. В пути он мне точно пригодится. Нарезаю круги по мансарде, отсчитываю время, а оно тянется слишком долго.
Наконец наступает вечер. Прячу телефон в рюкзак и забираюсь в кровать, притворяюсь спящей. Почти засыпаю, когда слышу топот.
Мила врывается в комнату.
– Дядя, а можно мне мультики посмотлеть? – кричит она.
Тихон издает звук: «Ш-ш».
– Можно? – громким шепотом переспрашивает сестра.
– Можно, но внизу. Вере нужен отдых, она очень устала.
– А почему она устала? – голос Милы отдаляется.
Напрягаю слух, чтобы узнать ответ дяди:
– Она была сильной слишком долго.
Когда дверь закрывается, продолжаю лежать. Глаза щиплет, но я не плачу. Дядя правильно сказал, я была сильной слишком долго. Теперь, когда у меня пропал прежний смысл жизни, настала пора выбрать новый.
# # #
Однажды мама взяла меня в поход. Она этого не хотела, просто я закатила истерику с требованием отвести меня в лес. Не знаю, откуда я тогда взяла эту мысль, но почему-то в восемь лет мне казалось, что все нормальные семьи должны раз в неделю отправляться в поход.
Мы собрались, выехали в лес, и прошли совсем немного до того, как я поскользнулась и упала с небольшого склона. Встать не смогла, потому как подвернула ногу. Пока я ревела, мама вызвала скорую помощь, а потом подняла меня на руки и понесла прочь из леса.
Больше мы о походах не разговаривали, но я до сих пор вспоминаю то чувство безопасности на маминых руках.
Теперь ее нет, и я потерялась где-то в глубине себя. Только одно поможет мне выбраться из этого состояния – побег.
Когда в доме всё затихает, выбираюсь из кровати, скручиваю простыни и крепко связываю между собой. Не хочется сломать себе что-нибудь, выбираясь на улицу.
Скидываю хлопковую длинную ночнушку и оказываюсь в нижнем белье. Надеваю рюкзак, привязываю «веревку» к парапету и перебрасываю. Осторожно спускаюсь, вглядываюсь в горящие приглушённым светом окна дома, пригибаюсь и резкими перебежками перемещаюсь к сушилке. Забираю рубашки с джинсами, отползаю в ближайшее темное место и одеваюсь. Сразу становится жарко. Последней забираю кепку и тут же надеваю.
Кидаю прощальный взгляд на дом, закрываю глаза и выдыхаю.
Пусть.
Мила должна знать, что такое нормальное детство, а я уж как-нибудь справлюсь.
Под светом полной луны бреду куда-то вперед, через высокие непроглядные стебли. Иду так долго, что ноги начинают ныть, в горле пересыхает, а желудок урчит. Прижимая руку к животу, понимаю, что не взяла с собой ничего, кроме одежды и телефона. Даже воды не набрала. Обессилев, опускаюсь на колени и поднимаю голову. Небо заволокло, луна больше не светит. Сижу посреди поля и не могу различить, что за растения меня окружают.
Кажется, мой побег не удался.
Ложусь на землю и подкладываю рюкзак под голову. Отдохну и вернусь обратно.
Неудачница.
13
Открываю глаза из-за яркого света, закрываюсь от него раскрытой ладонью – луна вернулась из-за туч. На экране смартфона уже два часа ночи. Ни одного пропущенного. Похоже, они еще не заметили, что я ушла. Что ж, так даже лучше.
Приподнимаюсь на локтях, встаю и отряхиваю одежду. Ладно, будь, что будет. Нет смысла лежать здесь и ныть, пора возвращаться.
Размяв затекшую шею, поправляю кепку и иду по направлению к дому. Проходит минут двадцать, прежде чем понимаю, что заблудилась. Из одной высокой травы выхожу в другую. Домов не видно, дороги тоже.
Черт!
Становится прохладно, но мне жарко от волнения. А если я заблудилась навсегда? Что, если никто не будет меня искать? Дядя решил удочерить нас с сестрой, а я сбежала. Не удивлюсь, если он решит, что меня не стоит искать.
Что… что делают в таких ситуациях? Что мне нужно делать?
Хватаюсь за смартфон и вспоминаю про экстренный вызов. Воспользуюсь им, если не получится выбраться самой.
Облегченно выдыхаю. Ну хоть что-то в голове еще осталось. В крайнем случае позвоню Миле или напишу ей сообщение.
Может, по картам смогу выйти? Точно, у меня должен быть навигатор. Открываю приложение, собираюсь ввести адрес и понимаю, что не знаю, на какой улице живет дядя.
Проклятье.
Перевожу аккумулятор смартфона в энергосберегающий режим и выбираю примерное направление, отличное от предыдущих. Надо просто выйти из травы. Лучше всего к дороге.