I wanna see you be brave
Шрифт:
Я кладу голову Зику на плечо и прикрываю глаза. Сейчас я рада, что он навязался поехать со мной. Ему показалось, что будет забавным — нарушить правила во фракции, где за это могут жестоко наказать.
Я открываю глаза, когда чувствую, как Зик подо мной начинает вставать с места.
— Пора, — коротко произносит он и кивает в сторону выхода.
Я знаю, что ждёт сейчас неофитов — прыжок на крышу с поезда, что даже не притормозит. Я встаю на ноги и подхожу к Зику. Мы спрыгиваем на соседнее здание, и потому я уже не увижу, сможет ли Дженим преодолеть это препятствие. Мы с Зиком
Лестница под нашими ногами противно поскрипывает и шатается. Возможно, нормальный человек подумал бы, что это опасно, но ведь мы — лихачи. Опасность — наше общее второе имя.
— Макс встретит переходников на той крыше, так что нам, считай, повезло, — произносит Зик за моей спиной. Лестница заканчивается, не доходя до земли чуть меньше метра, и нам снова приходится прыгать.
— Они подумают, что мы сумасшедшие, — я поворачиваю голову на Зика и встречаю его вопросительный взгляд. — Неофиты, — тут же поясняю. — Они будут гадать, что же находится на дне ямы, и есть ли там вообще хоть что-то.
Зик хмыкает.
— Я знал, что там будет сеть.
— Ну конечно, ты знал, — смеюсь я.
Мы подходим к подвальной двери небольшого кирпичного здания, чей второй этаж снесён практически полностью и держится лишь на трёх железных балках. Зик тянет железную ручку на себя. Подвал скрыт непроглядной темнотой, и кажется, словно там и вовсе нет ничего, кроме черноты. Однако, мы с Зиком знаем, что там. И потому смело прыгаем внутрь.
Приземляться на ноги уже не больно — суставы привыкли к вечной тряске.
Я выпрямляюсь и дёргаю каждой ногой по очереди.
— Живее! — Зик хватает меня за локоть и тянет вперёд.
Мы пускаемся трусцой по каменному полу Ямы — штаба Лихости, моего нового дома. Поворот, ещё один, и вот мы в самом её центре. Здесь мы разделяемся — Зик переходит на шаг и направляется в столовую, а я бегу в противоположном направлении. Я должна успеть до того, как первый неофит совершит прыжок. Я должна увидеть всех неофитов. Я должна убедиться в том, что Дженим сумел.
Бегу по краю уступа, не замечая людей вокруг, даже тех, кто выкрикивает моё имя и машет мне, чтобы привлечь внимание. Сворачиваю в первый проём и наконец вижу толпу людей и натянутую сетку. Тобиас, или Четыре — так он предпочитает, чтобы его звали, — стоит поодаль от всех в ожидании первого прыгнувшего. Я замедляю шаг и направляюсь к нему.
— Опять? — Четыре приподнимает левую бровь — так он всегда делает, когда не одобряет глупость, придуманную мной или Зиком.
Я передёргиваю плечами.
— Ты знаешь, почему, Четыре, — я поджимаю губы. Между мной и ним вряд ли остались хоть какие-то секреты — нас даже поселили в одно большое помещение, разделённое на две комнаты каменной перегородкой. Все считают нас братом и сестрой. Мы заменяем друг другу семью. — Дженим, он …
Но я не успеваю закончить предложение, потому что кто-то со свистом падает с самого верха и приземляется на сетку. Она прогибается под телом, одетым в серую одежду Альтруизма. Человек смеётся звонким, высоким смехом. Девчонка. Одна из двух альтруистов, которых я приметила в толпе переходников. Она перекатывается к краю сетки, и Четыре помогает ей вылезти, хватая её за плечи и ставя на ноги на твёрдую почву.
— Спасибо, — произносит она немного дрожащим голосом.
Обычная. Альтруисты все похожи — волосы не темнее каштанового, бледная кожа, оттенённая серыми одеждами, худощавое нескладное телосложение из-за отсутствия изысков в еде. Я помню Тобиаса таким же. Но за два года он сильно изменился — набрал мышечную массу, немного отрастил волосы, стал мужчиной.
— Поверить не могу, — произносит голос, и я оборачиваюсь — это Лорен, она тоже была неофитом со мной, Тобиасом и Зиком. Но мы с ней не дружим, хотя я не могу сказать, почему именно. — Сухарь спрыгнул первым? Неслыханно.
— Она не просто так их оставила, Лорен, — Тобиас закатывает глаза. — Как тебя зовут? — обращается он уже к бывшей альтруистке.
— Эээ, — мнётся та.
И я снова окунаюсь в воспоминания. Мой прыжок не был первым, однако, своё имя я назвала с ходу. Придуманное ещё задолго до Церемонии выбора, оно словно было моим спрятанным далеко альтер-эго, которое так и ждало, чтобы выбраться наружу. Джессика Стилински — товарка в ярких одеждах ушла, и ей на смену пришла Джесси — лихачка, которая в первый же день покрасила свои каштановые волосы в золотистый цвет.
— Подумай как следует, второй раз выбирать не придётся, — произносит Четыре.
— Трис, — уже увереннее отвечает неофитка.
— Трис, — я непроизвольно произношу имя девушки вслух. Интересно, как её звали в Альтруизме?
— Объяви, Четыре, — говорит Лорен.
— Первой спрыгнула Трис!
Все вокруг начинают одобрительно кричать и махать руками, а я вижу, как кто-то падает в сеть. Чёрно-белый цвет одежды. Правдолюб. Четыре и Лорен помогают каждому новому спрыгнувшему неофиту спуститься на землю, а моё сердце тем временем опускается всё ниже к пяткам. Дженима всё нет.
Я отворачиваюсь. Чувствую, как почва уходит из-под ног. Нет, он обязан был оказаться тут. Возможно, он и должен был стать эрудитом, но он уж точно не трус.
— Вдова? — слышу я голос где-то позади, а затем чувствую, как пятерня ложится мне на спину ровно между лопаток. — Ты в порядке?
Вдова. Дурацкое прозвище, которое дал мне Четыре после того, как мы впервые прошли второй этап инициации — симуляция, где мы встречаемся лицом к лицу со своими страхами. Одним из моих были и остаются пауки.
Сначала это прозвище смешило меня, затем начало раздражать, а сейчас я уже просто привыкла. Для всех, кроме самых близких, я — Вдова, как и Тобиас — Четыре.
— Да, я …
Громкий, пронзительный визг оповещает всех присутствующих о том, что прыгает очередной неофит. Однако, если до этого мне было плевать, сейчас я резко поворачиваюсь, потому что узнаю этого голос. Четыре вопросительно приподнимает брови, а я кидаюсь к натянутой сетке.
Я не должна так реагировать, не должна никому давать понять, что мне знаком этот переходник из Товарищества, но я ничего не могу с собой поделать.