Идеальная мать
Шрифт:
– Это не ее, – сказала Фрэнси, отодвинула от себя картошку и взяла стакан с водой. – Это Одди забыл.
– Вообще-то нет, это телефон Уинни, – Колетт перевернула телефон и показала им заставку с Мидасом. – Тут, кстати, в чехле ключ.
– А где она? Она пошла к бару за выпивкой, с тех пор я ее не видела, – сказала Фрэнси.
Колетт смахнула экран, там появилось размытое видео, светящееся светло-салатовым цветом:
– Так, а это что? – Она снова показала телефон Нэлл и Фрэнси. – Это спальня Мидаса?
Фрэнси выхватила телефон у Колетт:
– Это видео. Это его кроватка.
– Дай-ка
– Правда? – спросила Фрэнси. – А откуда ты его знаешь?
– Мы вместе работали в Вашингтоне после университета, занимались обеспечением информационной безопасности. Классное приложение. Можно следить за ребенком через видеоняню, если телефон подключен к вай-фаю.
– Я слышала об этом, – сказала Фрэнси. – Называется «Ку-ку!». Я думала даже купить, но оно стоит где-то двадцать пять долларов. Я решила, что платить такие огромные деньги за приложение просто безумие.
– Безумие – это целый вечер смотреть вот на это, дурного качества видео с кроваткой Мидаса, – сказала Нэлл.
– А что в этом такого, – возразила Фрэнси.
– Какой смысл платить няне, если ты все равно весь вечер следишь за ребенком сама? – спросила Нэлл.
– Да хватит тебе, она впервые рассталась с Мидасом, – сказала Фрэнси. – Куда же она подевалась?
– Она болтала с каким-то невероятно сексуальным мужиком, – сказала Колетт.
– Это я тоже видела, – сказала Фрэнси. – Когда она пошла к бару, он сразу к ней подошел. Но прошло уже минут пятнадцать.
Фрэнси вытянула шею, чтобы получше разглядеть людей вокруг:
– Он вел себя довольно навязчиво. Видели, как он к ней прикасался? Пойду поищу ее. Ей, наверное, нужен телефон.
Фрэнси потянулась за телефоном, но Нэлл прижала его к груди:
– Она мать-одиночка, которая впервые куда-то пошла без ребенка. Пусть повеселится.
– Нэлл, – Колетт посмотрела на стакан перед Нэлл и спросила себя, сколько та уже выпила. – Не дури. Ей нужен телефон.
– Минутку, – сказала Нэлл и смахнула экран.
– Что ты делаешь? – спросила Фрэнси.
– Я придумала кое-что преужасное.
– Что именно? – спросила Колетт.
Нэлл не ответила, смахнула экран, нажала кнопку и выключила экран:
– Все.
– Что ты сделала?
– Я удалила приложение. Все, его больше нет.
– Нэлл! – Фрэнси прикрыла рот рукой.
– Ой, ну что такого, давайте не будем себя обманывать. Мы сегодня собрались ради нее. Мы хотим, чтобы она расслабилась. Если не спускать глаз со своего ребенка, то расслабиться не получится – Нэлл наклонилась и убрала телефон Уинни к себе в сумку. – Что тут такого? Это для ее же блага. Если она захочет переустановить приложение, это дело двух минут.
Колетт почувствовала, что боль в голове становится все сильнее: музыка, все больше и больше людей вокруг, поступок Нэлл. Ей уже хотелось домой.
– По крайней мере отдай телефон мне, – сказала Фрэнси. – У нее в чехле ключ от дома. Давай он побудет у меня, пока она не вернется.
– У
– О моей сестре, – ответила одна из них. – Она на восьмом месяце и только что узнала, что у нее опущение матки. Ей придется ставить полипропиленовую сетку.
– А это еще что такое?
– О, я расскажу, – нарочито громко сказала Нэлл. – Засовываешь ее во влагалище, а с другого конца прицепляешь крюк, чтобы катать коляску. Так намного удобней ходить за покупками или в прачечную. – Она потрясла лед в стакане и допила последние капли. – Я сейчас вернусь. – Она встала и, напевая вполголоса, пошла к бару. – Я хочу еще, еще, еще.
22:04
– Кажется, ей хватит, хватит, хватит, – сказала Фрэнси Колетт, отмахиваясь от табачного дыма.
Люди закуривали у перил террасы прямо под знаком «курение запрещено». Она терпела, сколько могла, а потом все-таки посмотрела на телефон в сумке. Лоуэл уже двенадцать минут не отвечает. Ночь становилась все свежее, воздух все более влажным – причем тяжелым, совсем не как в Теннесси. У Фрэнси начало стучать в голове. Шел уже третий день без кофеина, и это давало о себе знать. Она умирала от желания выпить хоть глоток кофе, но не могла себе этого позволить. Везде писали, что при нехватке грудного молока самое лучшее – отказаться от кофеина. Последние несколько дней Уилл был очень нервным и несчастным. С ним с самого начала было непросто – медсестра на телефоне горячей линии все время говорила Фрэнси, что это типичные признаки колик. И что это пройдет неделе на пятой. Но Уиллу семь недель и два дня, и никаких улучшений не наблюдалось. Она решила, что это не колики. Он нервный, потому что у нее кончилось молоко и она морит его голодом. И она, конечно же, вполне могла отказаться от кофеина, лишь бы помогло.
Она решила еще раз написать Лоуэлу, хотя и так знала, что он скажет – не зацикливаться на ребенке и хорошо провести время. Но она не могла перестать думать о нем с того момента, как вышла из квартиры. Наверняка он все эти два часа кричал без умолку, до рвоты, с ним иногда случалось такое по вечерам
«Все ок? Получил мои сообщения?» Она нажала «Отправить» и почувствовала прилив облегчения, увидев три точки, которые показывали, что Лоуэл пишет ответ. Она ждала, крепко сжав телефон в руках.
«Хочешь хорошую новость или плохую?»
Ее охватил страх. Что случилось? Она отправила сообщение и немного подождала. «Лоуэл, ответь. Что за плохая новость?»
Три точки. Нет ответа. Три точки. «“Кардиналс” продули».
Она выдохнула.
«Не делай так больше. Как ребенок?»
«Это и есть хорошая новость. Спит. Попил из бутылочки и вырубился».
Фрэнси занервничала. Она сказала Лоуэлу дать Уиллу смесь, только если он будет плакать. Он сегодня впервые ее попробовал. Последнее время она ставила будильник на пораньше, чтобы проснуться до Уилла и сцедить побольше молока. Но у нее почти ничего не было, выходило меньше пятнадцати граммов.