Идеальная пара
Шрифт:
Вероятно, здесь Марти лежал в ароматизированной ванне (на полочке над ванной стояло не менее полудюжины разных баночек с разноцветной солью для ванн) и читал почту – или диктовал письма, потому что рядом с унитазом и биде стоял стул, на котором какая-то женщина оставила блокнот для стенографирования и армейский противогаз, ранец-рюкзак с косметикой, парой явно не армейских нейлоновых чулок, парой чистых шелковых панталон с кружевами совершенно не военного образца, и коробочкой с противозачаточными средствами. Только взглянув на часы, Фелисия поняла, что если она не поторопится, то даже Робби может заинтересоваться, почему покинув театр в четыре часа, она вернулась домой в половине
Она быстро закончила приводить в порядок свой макияж. Могла она зайти по дороге в кино? Нет, это было не в ее характере, и Робби ей не поверит. Воздушный налет или бомбежка были бы очень кстати, тогда она могла бы провести это время в убежище, но немцы, ведущие упорные бои в Нормандии, вероятно, имели на этот день другие планы.
Она попробовала представить себе, кого она могла бы случайно встретить на улице. Большинство ее друзей принадлежали к миру театра, так что всегда была опасность, что Робби мог поговорить с ними или сам встретить их, поэтому она остановилась на дяде Гарри, находившемся сейчас в Лэнглите, который, несомненно, потащил бы ее куда-нибудь выпить, случись им встретиться на улице.
Фелисия взглянула на раму зеркала, за которую Куик засовывал визитные карточки, напоминания, разные бумажки. Там торчали пропуска в разные клубы в Мейфэр и Сохо, о которых она никогда даже не слышала, несколько фотографий молодых женщин, на некоторых из них были написаны номера телефонов, записка от Джорджа Бернарда Шоу с благодарностью Куику за помощь в решении какой-то проблемы и вежливым отказом от предложения написать сценарий к «Дон Кихоту», такая же записка была и от Герберта Уэллса, многочисленные приглашения на обеды и вечеринки к самым разным людям, включая герцога и герцогиню Уэстминстерских, сэра Александра Корду, Бинки Боумонта и сэра Мейера Мейермана. В самом низу была засунута записка, написанная рукой Куика – всего одна строчка: «Билли Дов, 100 фунтов», а под ней корявые буквы, которые мог бы написать умственно отсталый ребенок, составляли слово «получено», и стояла неразборчивая подпись.
Почувствовав запах табачного дыма, Фелисия оглянулась и увидела Марти, стоявшего в дверях, в халате, волосы зачесаны назад, гладкие и блестящие, как краска на «роллс-ройсе». Она ненавидела мужчин, которые смазывали волосы бриллиантином, но по какой-то причине вид Куика не вызывал у нее неприязни, потому что она не могла представить себе у него другую прическу.
– Амелия ждет тебя внизу, детка. Ты ее сразу узнаешь. Она – «Робин», или как их там зовут.
– «РЭН», [124] дорогой!
124
РЭН – член женской вспомогательной службы ВМС.
– Робин, РЭН, какая разница? Синяя форма, золотые пуговицы, нелепая фуражка. Она – блондинка.
– Ну в этом я не сомневалась! Марти, кто такой Билли Дов? Это имя сводит меня с ума. Оно мне знакомо, только я не могу вспомнить откуда. Он звезда мюзик-холла? Комедиант?
На лице Марти мелькнуло настороженное выражение человека, застигнутого врасплох за каким-то неблаговидным поступком. Его улыбка была широкой, как прежде, но глаза спрятались за полуопущенными веками, как будто он усиленно старался как можно скорее придумать подходящий ответ.
– Нет, – сдержанно ответил он. – Он просто один мой знакомый, который кое-что сделал для меня. Ты не могла с ним встречаться.
– Странно. Но это имя застряло у меня в памяти. Куик бросил сигару в унитаз, обнял Фелисию и поцеловал – осторожно,
– Ты такая сексуальная, Лисия, – сказал он. – Нам надо было заняться любовью давным-давно, еще в Лос-Анджелесе, когда у нас был такой шанс.
– Тогда из этого ничего хорошего не получилось бы, дорогой. Я и сейчас не уверена, что мы поступили правильно.
– Мы живем только один раз, Лисия, детка. Я никогда не жалею о том, что сделал, если это доставило мне удовольствие.
Фелисия расправила плечи и направилась к двери.
– Ты счастливый человек, Марти, – сказала она с легкой грустью. – Жаль, что я не могу сказать то же самое о себе.
Амелию было легко найти – высокая, стройная молодая женщина в прекрасно сшитой военно-морской форме стояла у черного «бентли», на переднем крыле которого был укреплен маленький американский флажок. Очевидно, Куик повысил класс своего транспорта, как и шофера.
В глазах женщины светилось любопытство и нескрываемая неприязнь, несмотря на внешнюю вежливость манер.
– Полковник Куик дал мне ваш адрес, мисс Лайл, – сказала она сдержанным тоном человека из высшего общества. – Я мигом доставлю вас домой.
– Спасибо. – Фелисия села в машину, чувствуя, что она по крайней мере лет на пятнадцать старше этой девушки-шофера, чья кожа была гладкой как у младенца, и которая вела машину с беспечной удалью юности. Фелисия закрыла глаза, внезапно ощутив груз своих лет.
Она позвонила в дверь. Горничная открыла ей с такой быстротой, будто ждала за дверью. На лице ее было выражение, говорившее о том, что Робби уже неоднократно спрашивал, куда запропастилась его жена. Фелисия еще не успела переступить порог дома, как кто-то сзади тронул ее за рукав. Она оглянулась и увидела Амелию.
– Мистер Куик просил меня передать это вам, – сказала она и сунула в руки Фелисии тот самый пакет, с которым та пришла в «Клариджез».
Фелисия замешкалась, а молодая женщина повернулась и быстро пошла к машине. Фелисия не могла не заметить, что каблуки туфель Амелии были гораздо выше, чем полагалось по форме, и тонкие черные чулки со швом явно не входили в комплект форменной одежды служащих военно-морского флота. Интересно, подумала Фелисия, не эта ли блондинка стенографировала письма Марти, пока он лежал в ванне, и не ее ли сумка висела на спинке стула? Она только раз побывала в постели Марти, а уже чувствовала его своей собственностью, хотя и понимала, что это смешно. Марти был не из тех мужчин, которых можно назвать своей собственностью.
– Где ты была, дорогая? – услышала Фелисия голос Робби, который с трудом сдерживал свой гнев в присутствии горничной.
– Прости. Я совершенно забыла, который час, – сказала она.
– И ты, конечно, забыла, что в восемь часов мы должны идти на обед к Тарпонам?
– О Боже!
– Конечно, очень легко восклицать «О Боже!», будто они самые ужасные зануды на земле…
– Так и есть.
– Но сэр Герберт как раз тот человек, который может убедить Совет по искусствам [125] выделить деньги на ремонт театра.
125
Совет по искусствам Великобритании – содействует развитию музыки, театра, литературы, живописи и скульптуры; оказывает финансовую помощь театрам и творческим коллективам; назначается и финансируется Министерством образования и науки.