Идеи и интеллектуалы в потоке истории
Шрифт:
складывания, что приводит в разных условиях к фазам стагнации,
авторитарного отката или либерализации, к формированию условий
для новых попыток модернизации, условий успеха и неуспеха
соответствующих новых испытаний.
Какая история служит воспитанию гражданина?
Как преодолеть противоречие между неблаговидностью (мягко
говоря) многих периодов, явлений российской истории и
действительной необходимостью
историю и культуру, патриотически и ответственно настроенного
гражданина России?
Отвергаем с порога ложь, существенные искажения и умолчания
крупных и значимых трагических фактов (почему? а потому: если это
нужно объяснять, то уже не нужно объяснять).
Вся существенная правда об отечественной истории должна быть
представлена, но так, чтобы ознакомившийся с ней молодой человек
не превратился в циника или ненавистника собственной страны, чтобы
боль и досада — вполне нормальные и адекватные человеческие
чувства, возникающие при знакомстве со многими моментами нашей
истории, — привели не к отчаянию или защитному безразличию, а к
212
деятельной энергии, стремлении к личностному и профессиональному
росту, ответственности за положение дел вокруг себя. Речь, таким
образом, идет о формировании личности гражданина, ментальности,
мировоззрения.
Рассмотрим действительно непростые вопросы о Гражданской
войне, с оценкой сотрудничества сотен тысяч советских людей с
фашистами в 1941—1945 гг., с такими «героями», как Зоя
Космодемьянская, которых советское командование посылало
в качестве диверсантов поджигать русские же хозяйства в тылу врага.
Наиболее адекватная рамка — конфликтное взаимодействие, где
участники имеют свои мировоззренческие и ценностные «горизонты»,
свои пределы морально допустимого, а также доступные «меню»
действий и стратегий. Взаимодействие осложняется тем, что стороны
обманывают друг друга (как, например, Гитлер — Сталина перед
войной, а потом генерала Власова, обещая «автономию»), используют
манипуляции и «прочищение мозгов» (как советское командование со
своими диверсантами типа Зои Космодемьянской).
Кроме того, действует еще конфликтная динамика, когда в фазах
эскалации эти «меню» стратегий резко сужаются, а сами действия и
стратегии достигают пределов жестокого, зачастую несправедливого,
неоправданного насилия. В данной логике каждый из участников
«прав по-своему», т. е. в своей системе координат, но в то же время и
не прав в той мере, в которой поддавался на обман и манипуляции,
нарушал
приказа, верности присяге, спасения людей, высоких идейных мотивов
или чего-то еще.
Сложность, многозначность оценок действий сторон в острых
конфликтах, особенно когда неоправданное насилие совершается
между соотечественниками, рискует соскользнуть в релятивизм или
даже цинизм («все правы и неправы, а значит правды и вовсе нет»).
Здесь спасительной надежной платформой выступают общезначимые
ценности (защита жизни, здоровья, свобод и прав каждого человека
[Розов 1998]). Разумеется, в оценке действий и стратегий,
осуществляемых в военное время, на эти ценности невозможно
опираться в полной мере, но ведь и для таких ситуаций есть
международные правила защиты мирных жителей, правил обращения
с пленными, определение «преступлений против человечности» и т. д.
В качестве примера возможности изложения истории такой крайне
болезненной темы, как массовое сотрудничество советских людей с
фашистами во время Великой отечественной войны (в том числе с
оружием в руках), когда суровым фактам сопутствуют вполне
адекватные нравственные оценки, можно привести известную книгу
М. Солонина [Солонин, 2006] и недавнюю статью В. Владимирова
213
«Русская трагедия. Советские люди на стороне Третьего Рейха,
1941-1945» [Владимиров 2013].
Макросоциальные процессы и личные истории
История страны, втиснутая в одну обложку, может быть написана
только «крупными мазками» — с изложением главных исторических
событий, характеристик разных периодов, представлением
магистральных процессов. Вместе с тем, символы и идентичности
школьников, затем юношей и девушек формируются во многом через
чувства сопереживания и идентификации, в том числе с теми
соотечественниками, о которых они узнают из истории родной страны.
Увлекательный, воспитывающий любовь к Родине и гражданскую
ответственность учебник должен содержать личные истории:
героические, драматические, трагические.
Принципиальным является вопрос о критериях отбора таких
индивидуальных историй. Нередко предлагают обратить внимание на
ранее незаметных тружеников «кропотливой созидательной
деятельности» и «институционального строительства». К этому