Идентификация Борна
Шрифт:
– Да, я могу помочь вам в этом вопросе.
– Как этот вопрос оценивается?
– В десять тысяч франков.
– О, это чересчур дорогой адвокат!
– Ну, не совсем. Он ведь еще и судья, заседающий в суде. Всеми уважаемый человек…
– Ну, а как с вами? Давайте завершим наши вычисления.
– Как я уже сказал, решение должно быть вашим. И поскольку вы упомянули пятизначное число, то пусть цифра пять будет его началом. Пятизначное число, начинающееся с пяти. Например, пятьдесят тысяч франков.
– Ну, это вы загнули!
– Однако это единственный выход для вас,
– «Уне фише» вместе с конфиденциальностью инструкций, – повторила Мари, сидя в кресле у окна. Позднее послеполуденное солнце отбрасывало замысловатые тени от зданий, окружавших Монпарнас. – Вот, значит, какой механизм они решили использовать.
– Я могу удивить тебя тем, что знаю, откуда это исходит. – Джейсон взял бутылку со столика и перенес ее к кровати, после чего уселся на нее лицом к окну. – Ты будешь меня слушать?
– Нет, этого ты мне можешь не рассказывать, – ответила она, отворачиваясь от окна. – Я совершенно точно знаю, откуда это исходит и что означает. Это как шок, вот что это такое.
– Но почему ты так заволновалась, если знала об этом заранее?
– Я знала только результат, а не сам механизм. «Фише», как старинный прием, используется лишь в частных банках Европы. Другие страны его не признают.
Борн пересказал ей слова, услышанные от де Амакура. Он попросту повторил их:
– За этим наблюдают могущественные люди, вот что он сказал.
– Он прав. – Мари взглянула поверх него. – Неужели ты не видишь? Я была уверена, что над твоим счетом установлено постоянное наблюдение. Я предполагала, что кто-то из чиновников был подкуплен, и таким образом информация вышла за пределы банковских операций. Это самое обычное дело. Банки, как и другие предприятия, имеют свои характерные болезни. Но тут имеется существенное отличие. Этот счет в Цюрихе с самого начала был открыт с использованием «фише», как неотъемлемой части его активности. Возможно, это было согласовано с тобой.
– «Тредстоун 71», – проронил Борн.
– Да, именно так. Владельцы банка должны действовать заодно с «Тредстоун». И поэтому вполне возможно, что ты также был осведомлен о том, что они делали.
– Но кто-то был подкуплен. Скорее всего, это герр Кёниг. Именно он и заменил один телефонный номер на другой.
– Да, вероятно, ему хорошо заплатили. Он может провести лет десять в швейцарской тюрьме.
– Десять? Вполне прилично.
– Таковы швейцарские законы.
– Карлос… Что я могу для него значить? Я повторяю это имя снова и снова! Но я ничего не могу вспомнить! Я не знаю… ничего.
– Но какая-то загвоздка все-таки существует, не так ли? – Мари подалась вперед. – Что это? О чем ты постоянно раздумываешь?
– Я не думаю… Я не знаю.
– Значит, у тебя возникают какие-то ощущения. Пока неясные, не так ли?
– Не знаю… Возможно, страх… гнев… нервный шок. Я ничего не знаю.
– Сосредоточься!
– Черт побери, неужели я не делал этого? Неужели ты думаешь, что я совсем уж дурак?! – Борн застыл, изумленный вспышкой раздражения. – Извини.
– Не стоит. Все сколько-нибудь существенное, намеки и подозрения мы должны оценивать вместе.
– Думаю, что ты права. – Джейсон сделал глоток спиртного.
– Дорогой, я знаю один удивительный магазин на бульваре Сен-Жермен, хозяин которого обожает собирать журналы. Это несколько забавный человек, но он вполне серьезен в своем деле. Весь пол у него завален самыми разнообразными журналами прежних лет. У него есть каталог, почти как в библиотеке. Я предлагаю поискать это имя в каталогах. Как ты считаешь?
Борн мучился от резкой боли в груди. Она не была связана с его ранами – это была разновидность страха.
– В библиотеке Сорбонны есть старые газеты, – проговорил он, глядя на Мари. – Когда я просматривал их, на меня обрушился девятый вал. До сих пор я вспоминаю об этом с содроганием.
– Но ложь в конце концов была обнаружена, и это огромная удача, Джейсон.
– Теперь мы начали охотиться за правдой, не так ли?
– Да, и не следует этого опасаться.
Джейсон встал.
– Ладно, Сен-Жермен запишем на очередь. Между прочим, попробуй позвонить в посольство. Ты ведь говорила, что у тебя есть телефон. – Борн достал из кармана бумажную салфетку с телефонным номером. Потом он добавил к нему регистрационный номер автомобиля, подъезжавшего к банку. – Это номер, который мне предоставил де Амакур, а это номер того автомобиля. Узнай, что можно по ним определить.
– Хорошо. – Мари взяла салфетку и направилась к телефону. В своей записной книжке она нашла нужный номер. – Вот он. Его зовут Дэнис Корбельер. Петер сказал, что звонил ему сегодня в 9 утра по парижскому времени. И я могу положиться на него, он самый способный атташе в посольстве.
– Петер знает его? Это не просто имя из телефонного справочника?
– Они учились вместе в Торонто. Я могу позвонить ему отсюда?
– Давай, только не говори ему, где ты находишься.
– Я скажу ему то же самое, что и Петеру. – Мари подняла трубку. – Скажу, что переезжаю из отеля в отель и не знаю, где буду через час. – Она набрала номер канадского посольства на улице Монтегю и через несколько секунд уже разговаривала с Корбельером.
Мари стремительно приблизилась к основной цели своего звонка в посольство.
– Надеюсь, что Петер передал вам, что мне может понадобиться от вас некоторая помощь.
– Более того, он объяснил мне, что вы были в Цюрихе! – воскликнул Дэнис. – Не могу сказать, что я все понял из его слов, но главное я уловил. Сейчас в мире намечается значительное финансовое оживление.
– Да, вы правы, однако трудно сказать, кто этим манипулирует. Это уже мои проблемы.
– Я могу чем-нибудь вам помочь?