Идентификация Борна
Шрифт:
– Там они этого делать не станут, в противном случае это будет потерей для их дальнейших гнусных делишек. Не забывай, что это Париж.
– А что потом?
– Я проделаю то же самое, что и с де Амакуром. Подожду в сторонке, пока не смогу поговорить с ним наедине.
– Ты позвонишь?
– Постараюсь.
– Мне будет очень тяжело находиться в неизвестности.
– А ты не жди. Ты можешь где-нибудь абонировать сейф?
– Банки уже закрыты.
– Тогда можно использовать большой отель. У них должны быть сейфы.
– Но для этого необходимо снять номер.
– Сними. Например, в «Короле Георге». Оставь там чемодан и возвращайся сюда.
Мари согласно
– Это хоть как-то отвлечет меня.
– После этого ты можешь еще раз позвонить в Оттаву. Узнай, что там случилось.
– Обязательно туда позвоню.
Джейсон подошел к столику и взял несколько банкнот по пять тысяч франков.
– Я думаю, что проще всего подкупить нужного человека. Может быть, этого и не придется делать, но всякое бывает.
– Всё может быть, – согласилась Мари и добавила на одном дыхании: – Ты помнишь, что только что сказал? Ты непроизвольно произнес название отеля.
– Помню, – он повернулся и взглянул на Мари. – Я бывал тут раньше, множество раз. Но я не останавливался в том отеле. Чаще всего я выбирал малоизвестные улочки, которые трудно разыскать даже таксисту.
Наступила минутная тишина, наэлектризованная страхом.
– Возвращайся ко мне, что бы ни случилось. Возвращайся…
Освещение салона было мягким и театрально-загадочным. На прилавках, отделанных черным бархатом, разложены драгоценности. Отделка дополнялась зеленым и красным шелком, который подчеркивал строгий блеск камней, оправленных в золото и серебро. «Ле Классик» был, по сути дела, небольшим, хорошо обставленным магазином, расположенным в достаточно дорогом районе Парижа.
Джейсон бродил между прилавками и манекенами, которые представляли самые последние модели сезона, оценивая товары и изучая обстановку. Иногда его охватывало раздражение от этой затеи найти что-нибудь в центре, который Карлос использовал, скорее всего, только для связи. Он взглянул наверх, где над широкой лестницей, покрытой ковром, было устроено нечто вроде балкона. Наверное, там находились служебные помещения. Если и был здесь телефон, номер которого внес в «фише» продажный чиновник из Цюриха, то он мог быть лишь там.
Все вокруг казалось спокойным. Мужчины и женщины оживленно беседовали, проходя по лестнице, и на их лицах не отразились события последних часов. Борн все еще ожидал «чего-то». Это не означало, что он должен был увидеть полный хаос, испуганные лица и озабоченные глаза. Но человек наверняка находился здесь. Тот, который не только общался с Карлосом, но и задействовал трех убийц, посетивших банк на улице Маделен. Женщина… Де Амакур разговаривал с женщиной.
И он увидел ее. Это могла быть только она, и никто другой. На полпути к лестнице высокая властная дама, лицо которой благодаря возрасту и косметике представляло холодную маску, разговаривала с молоденькой продавщицей, протягивавшей ей на подпись торговый журнал. В глазах высокой присутствовала какая-то уверенность, порожденная чрезмерной осведомленностью. Пожалуй, подобное выражение он видел в глазах человека, носившего золотые очки.
«Инстинкт»…
Это был его объект. Теперь оставалось найти способ, как до нее добраться. Предстояло исполнить довольно сложный бальный танец, наподобие паваны, первые движения которого были очень медленными и утонченными, но зато гарантировали дальнейший успех. Она должна прийти к нему сама. Следующие несколько минут были самыми удивительными в его превращениях. Он интуитивно выбрал определенную роль, но внутренне осознавал, насколько она противоречит его характеру. И если до этого Борн просто
Борн стоял подбоченясь, потирая свободной рукой щеку, его дыхание прерывалось, когда он переводил взгляд с одной модели на другую. А потенциальный покупатель, который не обращает внимания на цены, в подобной ситуации должен получить надлежащий совет. Ему просто необходим кто-то, кто сумеет оказать помощь. Царственная женщина поправила прическу и направилась к нему вдоль прохода. Первая стадия паваны завершилась, начинался гавот.
– Я вижу, месье, вы не можете оторваться от наших последних образцов, – произнесла она по-английски, использование которого выдавало в ней опытного наблюдателя.
– Должен признаться, что это так! – воскликнул Джейсон. – Вы собрали здесь интереснейшую коллекцию, – добавил он по-французски.
– О, месье знает французский?
– Немного.
– Вы американец?
– Я редко бываю в Штатах. Так вы говорите, что все модели сделаны одним мастером?
– О да, месье! Мы заключили с ним специальный контракт. Я уверена, что вы слышали о нем. Его зовут Рене Бержерон.
Джейсон нахмурился.
– Да. Весьма респектабельный человек, но он так и не совершил серьезного прорыва. Или это ему все-таки удалось?
– Ему удалось достичь приличных вершин. Он неизбежно должен прийти к успеху, так как его репутация растет с каждым днем. Несколько лет подряд он работал на Сен-Лоре, а затем и на других известных знаменитостей в мире мод. Многие из них считают, что он способен не только раскраивать ткани, если вы понимаете, о чем идет речь.
– Это нетрудно увидеть на ваших стендах.
– И как эти кастрированные коты пытались втоптать его в жирную грязь! Это просто возмутительно! И все потому, что он обожает женщин. Он всегда льстит им и не старается надеть на них маску маленьких детей. Вы меня понимаете?
– Абсолютно, мадам.
– В один прекрасный день он станет всемирно известным, и они не посмеют дотронуться до шва на его моделях. Так что любуйтесь этими моделями, месье, как творениями будущего великого мастера.
– Вы весьма убедительны, мадам. Я беру все три образца. Полагаю, что все они двенадцатого размера?
– Разумеется, месье, но было бы намного лучше подогнать их по фигуре.
– Я боюсь, что сейчас это вряд ли удастся, но уверен, что в Кар-Ферра найдется приличный модельер, который сможет это сделать.