Иди за мной
Шрифт:
– Знаешь, тогда в лесу… у нас все получилось! – выпалила она. – Теперь мы пожинаем плоды. Только не говори мне, что я несу чепуху!
– Не буду…
Эдик стоял у парадного, изнывая от волнения. Он не сводил глаз с «Мазды», где сидела Лариса, готовый в случае чего вызвать полицию. Телефон был у него в кармане.
– Твой телохранитель волнуется, – улыбнулся Ренат.
– Я боюсь возвращаться домой. Поживу пока у него…
– Как долго?
– Самое ужасное, что это зависит не от меня… а от развития событий. Вернер предостерегал! А мы его не слушали…
– По-моему,
– Стреляли в меня тоже понарошку?
– Я этого не видел…
– Ты мне не веришь? – возмутилась Лариса.
– Я подвергаю анализу любую информацию.
Она умолчала об убийстве в пентхаусе. Хоть Берт и защищался, доказать это крайне сложно. Он правильно сделал, что сбежал.
– А тебе нечем поделиться со мной?
– В моей жизни появилась женщина, которая… сводит меня с ума, – признался Ренат. – Она требует невозможного, я не в силах ей отказать. Я горю в огне! У меня конкретно рвет башню…
– Может, нам стоит поговорить с Вернером?
Ренат представил себе милую и жестокую Соню, обольстительную, словно небесная гурия. Вдруг она исчезнет и унесет с собой весь восторженный ужас страсти, которой он не успел насладиться?!
– Я бы не торопился…
Глава 34
Слова Ларисы подлили масла в огонь, полыхающий в душе Рената. Проклятый Вернер заманил их в ловушку. Клетка захлопнулась, и любители острых ощущений остались наедине с диким зверем. Каждый – со своим.
Теперь кто кого… Кто кого!
Ренат невольно вступил в поединок не то с Вернером, не то с прелестной и коварной Соней, не то с бывшей любовницей, которая требовала вернуть деньги. Все вдруг закрутилось, завертелось в бешеном темпе. Самолюбие, унижение, жажда удовольствий, страх, похоть и любовная тоска. Слишком тесно все сплелось.
Ренат притормозил возле кондитерской, где Зоя фотографировала его и Соню за столиком. А на снимке он оказался один! Вместо Сони – сгусток неопределенной формы. Тень летучей мыши. Призрак ночной бабочки.
– Плевать, кто она, – процедил Ренат, глядя на то самое окно, под которым в тот вечер стояла Зоя. – Я хочу вернуть ее… любой ценой!
Он возвращался домой с безумной надеждой застать там Соню. Его встретила постылая тишина и пустота.
Ренат прикинул, сколько денег он соберет, если продаст машину и съедет в однокомнатную хрущобу. Мало! Придется экономить на еде и шмотках, отказывать себе во всем. Соня не станет мириться с его жалким положением. Судя по ее замашкам, она привыкла к роскоши, изобилию и возведенным в культ наслаждениям. В ней было что-то змеиное, зловещее и сладостное.
– Неужели было? – простонал он. – Неужели я больше ее не увижу?
«Убей Зою! – прошептал кто-то ему в ухо. – Ты обещал! Я не потерплю соперницы. Не потерплю!»
– Эй! – озирался он по сторонам. – Ты где?
Перед глазами мерцала брошь, которую ему показывала Лариса Курбатова. Это не могли быть настоящие камни. Но вещь – исключительной красоты.
Под впечатлением от беседы с Ларисой Ренат решил еще раз осмотреть сумочку Сони. Та сиротливо висела на крючке в прихожей. Он открыл ее и достал баночку с кремом. Отвратительный запах пробивался сквозь крышку, раздражая ноздри. Внутри – вязкое зеленое желе, жирное на ощупь.
Ренат окунул палец в желе, мазнул по ладони, растер и понюхал.
– Фу-у!.. Что за дрянь?
Кожа в том месте чесалась и покалывала. Вряд ли Соня пользовалась зловонным кремом. От нее всегда приятно пахло. Зачем она носила в сумке такую гадость?
Одежду девушки Ренат бросил в стиральную машину. Брючки, блузка, белье – все далеко не дешевое, модное, купленное в фирменных отделах.
– Соня… Соня… – шептал он, мысленно призывая ее. – Я жду тебя…
Колода карт выпала из сумки и рассыпалась по полу. Вместо королей, дам и валетов на них были изображены фараоны, прелестные египтянки и древние воины на колесницах.
Ладонь, натертая «кремом», не отмывалась. Ренат намыливал руки, подставлял их под горячую воду, обрабатывал водкой – все напрасно. Запах въелся намертво.
Одурманенный едким запахом, Ренат уснул там же, где сидел – в кресле. Мягко светился торшер, колыхались занавески. В полумраке порхали лунные искры, складываясь в пленительное женское тело…
– Соня?.. – прошептал он во сне. – Соня!.. Я знал, что ты не покинешь меня навсегда…
Она изменилась. Стала стройнее, волосы выросли почти до пят, окутывая ее сияющим плащом. Черты лица заострились, а глаза мерцали, словно звезды.
Соня приблизилась и села ему на колени. Какая сладкая тяжесть навалилась на него… какая нежная охватила истома!..
Губы Сони были солеными на вкус, словно кровь. А кожа шелковистая, как крылья бабочки. Там, где Ренат касался ее, оставались следы.
– Я прилетела на запах… – шептала Соня. – Ты пользовался моей мазью?..
– Это мазь? Я думал, крем…
– Какой ты милый… милый…
Соня была нагая и горячая, как огонь. Ее волосы щекотали Рената, поцелуи были долгими и жгучими, будто укусы. Но он желал гореть в этом огне, желал стать поленьями, подпитывающими его… Невыносимый жар охватил Рената, горящие стрелы впивались в его грудь, он умирал, подобно еретику на костре. Вот что они чувствуют!.. Вот как это бывает!.. Вот что значит сгореть заживо…
Он очнулся в холодном поту, опустошенный и выжженный дотла. Как будто от него осталась горстка пепла. Но под пеплом еще тлели искры страсти. Искры, которые таили в себе новый пожар…
Соня, одетая в куртку от его пижамы, склонилась над ним со словами:
– У тебя жар. Опять обострился бронхит?
– Ты мой бред?
– Я – женщина твоей мечты…
– Как ты попала в квартиру?
– Дверь была открыта. Ты забыл ее запереть.
– В прошлый раз… ты ушла совсем голая, – прошептал он. – Твои вещи остались здесь…