Идол прошедшего времени
Шрифт:
Вместо пояснений Корридов молча достал из кармана куртки крафтовый бумажный мешочек и погремел им, как погремушкой. Внутри пакетика что-то перекатывалось.
— Что это там у вас гремит? — настороженно осведомилась Вера Максимовна.
— Косточки! — догадался Кленский. — Верно?
Корридов молча кивнул.
Он протянул Китаевой пакет, указывая на надпись, сделанную его почерком.
— «Череп собаки», — медленно и удивленно прочитала она вслух.
— Да, верно. Это одна из наших находок, — пояснил археолог. — И этому
— То есть? Что вы хотите этим сказать?
— Только то, что это довольно обычный для бронзового века вариант оберега…
— Что за оберег?
— Под угол сруба при строительстве «дома для мертвых» подкладывали голову собаки.
— Зачем? — ужаснулась Вера Максимовна.
— Чтобы стерегла, ясное дело! — явно дивясь бестолковости своей собеседницы, объяснил Корридов. — Для чего же еще?
— Но что же следует из этого, извините, «народного обычая»? Почему под Яшиной палаткой лежала собачья голова?
— Палатка — тоже дом.
— Чей, позвольте узнать?
Корридов пожал плечами:
— Вы сами сказали — Яшин.
— Как это?
— Так это. Получается, что это теперь Яшин дом. Последнее пристанище… Это его «дом для мертвых».
— И голову собаки подложили под палатку, чтобы она этот дом стерегла? — догадался Кленский.
— Разумеется… Только и всего.
— Ничего себе «только и всего»! Но кому пришло в голову возрождать старинные обычаи?
— Неплохо бы это выяснить, — согласился Арсений Павлович. — Я вообще думаю, что шутки заходят иногда слишком дале…
Корридов не договорил — в это мгновение раздался какой-то странный звук…
Возмутителем спокойствия опять был Миха.
— Ты чего? — Все повернулись к бедному парню.
На этот раз Миха уже не кричал… А только шипел.
Сильно жестикулируя, как глухонемой, он тыкал пальцем куда-то в сторону леса и луга. И шипел:
— Ш-ш-ш…
— Да что «ш-ш-ш»? — Вениамин треснул его по спине.
— Яш-ш-ша… — наконец, преодолев спазм, вызванный, очевидно, очень сильным стрессом или даже шоком, выдохнул Миха. — Там был Яша… Я его сейчас видел!
Все переглянулись с понимающим видом: слабому Михиному рассудку жизнь в постоянном напряжении оказалась не по силам.
Даже не обсуждая проблему, коллектив негласно и мысленно объявил Миху больным.
— Не верите? — Миха дрожал. И дрожал он от страха.
— Не верим!
— Это он был! Точно он… Долговязый такой — и в этой панамке своей камуфляжной, в которой он всегда ходит!
— Ну, все с вами ясно, голубчик… — И Вера Максимовна стала всерьез обсуждать вопрос о вывозе Михи. Точней, о «самовывозе». — Знаете что, поезжайте вы, Михаил, домой, к маме, — заключила она проникновенно свою нехитрую мысль тоном, исполненным милосердия и сострадания.
И все согласно закивали.
Но, обычно развязный и нагловатый, парень только испуганно мотал
— Он это был! Он! Как живой… Яша! — с таким ошарашенным видом повторил Миха, что все подавленно замолчали, притихли.
Между тем у костра появились Прекрасные Школьницы и Саша.
— Вы чего затихли? — удивились они. — Странные какие-то!
— Затихнешь тут… Вам там, у реки, никто не встретился?
— Никто!
— А что такое? — испугались Прекрасные Школьницы.
— Да вон Михе только что Нейланд привиделся!
— Ужас! — ахнули девушки.
— Правда привиделся? — засмеялся студент Саша.
— Правда!
— А вот у меня прошлым летом, в другой экспедиции, такой был прикол!
— Ну, начинаются байки… — недовольно буркнула Китаева.
— Пошел я как-то в соседнюю деревню, — продолжал Саша. — Взял там у пацана велик покататься. Выезжаю на дорогу, и бамс — попадаю под машину! Ничего особенно страшного… Но водила испугался, отвез меня быстренько в больницу… Меня там бинтами ну всего с ног до головы обмотали. Я полежал немного — смотрю: вроде ничего, не помер! А лежать-то скучно… Ну, я и сбежал оттуда. Возвращаюсь обратно, к своим. А почти ночь уже… Все сидят у костра. А я иду весь белый — в бинтах! В темноте кромешной… Да они чуть со страху не описались! Думали, привидение.
— Не смешно, — оглядываясь по сторонам, почти шепотом произнес Тарас.
А Корридов, взглянув на студента Сашу крайне неодобрительно, покачал головой и молча удалился к своей палатке.
Глава 9
— Проснитесь, Владислав Сергеевич! Проснитесь…
Кленский открыл глаза. Кто-то звал его и скребся у палатки, пытаясь расстегнуть «молнии» полога.
— Кто там? — спросонок испугался журналист.
— Это я. — Ему ответил какой-то осипший шепот.
— Кто это — я?
— Ну я, я…
— А поточнее? — Кленский совершенно не узнавал этого странного шепота.
— Да я это, Миха!
— Черт! — Владислав Сергеевич чертыхнулся. — И что дальше?!
— Проснитесь, это очень важно!
— Ужас какой-то… — Кленский взглянул на часы. — Четвертый час утра…
Он вылез из палатки и включил фонарь.
— Не включайте! — Миха тут же закрыл фонарь рукой. — Я не знаю, как он реагирует на электричество.
— Он — это кто?
— Увидите… — мрачно пообещал Миха. — Сейчас увидите!
— В чем все-таки дело, Михаил?
— Сейчас узнаете! Только сначала разбудите Корридова, пожалуйста.
— А что-нибудь полегче не желаешь, чтобы я исполнил? Например, луну с неба достал… Нет?
— Нет. Луну не надо. Корридова нужно разбудить, — упрямо повторил Миха.
— А сам не хочешь это сделать?
— Не хочу. Он меня убьет.
— Сообразительный… Хочешь, чтобы он убил меня?
— Надо разбудить Корридова, — как заведенный повторял Миха. Глаза у него при этом были расширены от ужаса.