Иду на вы!
Шрифт:
Узнав, что племя кочует в двух днях пути к югу, капитан решил попробовать замириться с буртасами через ханского сына. Но спешить с этим делом не стоило, как и отпускать пленника без выкупа, степняки воспримут это слабостью. Пока же сыщик пообещал парня отдать за выкуп, либо отпустить через три года без выкупа, если не сговорятся. Взамен потребовал дать клятву, что тот не сбежит и не причинит вреда никому из жителей Выселков. Сахат, так назвался пленник, охотно поклялся в этом. Ученики волхвов подтвердили, что клятве можно верить. Отпустив лишних свидетелей, Лосев поинтересовался, где Сахат приобрёл своё изумрудное ожерелье. Парень гордо ответил, что камни собрал
Нападение буртасов подтолкнуло к ускорению работ по производству оружия не только Лосева, все кузнецы и химики стали работать допоздна, при свете самодельных факелов и лучины. Подростки, занятые обеспечением Выселков дичью и рыбой, стали ежедневно обходить окрестности селения, высматривая возможных врагов. Сергей напомнил ребятам, что зима только началась и время набегов продлится не меньше трёх месяцев. Бобыли, не загруженные важной работой, сами взялись помогать кузнецам в изготовлении пушек и ружей, теперь усиленно работали молотами в кузнице.
Возводить новую, более широкую ограду вокруг строений зимой не стали, обошли постройкой полутораметровой снежной стены. Когда весь выстроенный снежный городок облили по нескольку раз снаружи водой, крепость ограды стала достаточной. Главное, с разбегу никто не перепрыгнет, ни конный, ни пеший. А то, что стена простреливается изнутри ружьями насквозь, даже лучше. Климат в одиннадцатом веке стоял классический, ярко выраженный континентальный. Поэтому резких оттепелей можно не опасаться, стабильные морозы зимой гарантировались самой природой.
Лосев, напуганный перспективой остаться без патронов, переквалифицировался в химика и довольно быстро приготовил неплохой запас бездымного пороха, снарядил им все пустые ружейные гильзы. И провёл учебные стрельбы из пяти изготовленных "поджигов", снаряжённых самодельным боеприпасом. Выкованные стволы выдержали заряды, достаточные для мощных выстрелов на полсотни метров крупной дробью. Дробины пробивали деревья на глубину до пяти сантиметров, а на двадцати шагах и десятисантиметровые жерди пробивались насквозь. Для удобства стрельбы такие фитильные ружья пришлось дополнить сошками, чтобы освободить одну руку для зажигания фитилём пороха. Но, такие промежуточные решения не устраивали Лосева. Хотя всё мужское население, от мала до велика, по вечерам усиленно тренировалось в навыках стрельбы. К ним примкнули и девушки, получившие разрешение капитана, как всё чаще стали называть главу Выселков. Нужен был патрон, для него необходимо создать инициирующее вещество, способное при ударе о капсюль воспламенить весь пороховой заряд в гильзе.
Бездымный порох с такой задачей не справлялся. Ещё летом Наташа привела формулы нескольких классических инициирующих веществ, подробно рассказала, как их получить в местных условиях. Самым простым была гремучая ртуть, для её получения в руках Сергея были все необходимые ингредиенты и оборудование, кроме самой ртути. Оставалась надежда, что жидкий металл привезёт булгарский торговец, но, до этого времени надо ещё дожить. Второе инициирующее вещество, что назвала Наташа, называлось азидом свинца. Со свинцом и азотной кислотой всё обстояло отлично, в распоряжении Лосева были оба ингредиента. Однако, сам азид свинца никак не получался, несмотря на месячные ежедневные старания капитана. Не хватало его познаний в химии, чтобы создать нужное по формуле вещество, выходил слабый раствор азотнокислого свинца, не желавший взрываться.
В один из вечеров, когда унылый Лосев перебирал склянки с химикатами в своей мастерской, прибежал Ёжик, самый младший житель Выселков, сирота, отданный советнику волхвов чуть ли не с благодарностью за избавление от нахлебника. Мальчишка шустрый и сметливый, лучше всех обращавшийся с поджигами, несмотря на свои двенадцать лет.
– Капитан, капитан, – не успевал высказать запыхавшийся малец, – там чужие люди к нам идут.
– Где и сколько? – Начал одеваться Сергей, собираясь встретить чужаков за пределами селения.
– Много, со стороны реки идут.
– Много – пять или десять, – уточнил мужчина, привыкший к таким меркам аборигенов, где под словом много могли скрывать и трое и три десятка человек.
– Десять или больше, – успокоился Ёжик и убежал собирать всех по указанию капитана в блокгаузе.
Проследив, как зарядили поджиги самодельной крупной дробью, Сергей с пятью стрелками отправился к снежной стенке, в направлении движения чужаков. Не успели выселковцы укрыться за обледеневшим заслоном, как на опушку леса вышла группа мужиков. Действительно, около пятнадцати вооружённых топорами и рогатинами чужаков уверенно двигались к Выселкам.
– Кто такие, чего надо, – поднялся над эфемерной защитой капитан, когда чужаки подошли на полсотни метров, – стойте на месте, не то хуже будет.
Вместо ответа в левое плечо ударила стрела, разорвав куртку, по руке потекла кровь. Ежё две стрелы отскочили рикошетом от ледяной защиты.
– Огонь, – скомандовал сыщик, садясь на снег, нужно быстрее перетянуть рану.
Все пять стрелков недружно разрядили поджиги в сторону врага и сели за укрытие, перезаряжать оружие. Сыщик скинул куртку и осмотрел рану, стрела с широким наконечником срезала одежду и разрезала бицепс, лоскут мяса до пяти сантиметров свисал с руки. Ругая себя, что не позаботился о перевязочном материале, он приложил срезанный лоскут к ране и накрепко примотал обрывком рубашки. Рана практически не болела, лишь продолжала сочиться кровь. Пока Сергей занимался самолечением, его стрелки зарядили поджиги заново, и собрались стрелять.
– Куда, – остановил их капитан, когда выселковцы стали подниматься туда же, откуда стреляли, – отойдите в другое место, вон туда. Стрелять всем после меня, снова зарядить и перейти в другое место.
Он отполз на три шага и поднялся над ледяной стенкой, столкнувшись с бородачом, ухватившимся за стену, чтобы перемахнуть её. Пока чужак выхватывал из-за пояса топор, сыщик ударил его в лицо прикладом. Затем дуплетом выстрелил в двух других подбегавших врагов. Отойдя назад под выстрелы своих парней, перезарядил ружьё и снова ударил дуплетом. Бросил ружьё, левая рука уже не удерживала ствол, бессильно повисла. Обнажил привычный пистолет и вернулся к ледяному ограждению. С трудом в сумерках разглядел своих стрелков, все шевелились, значит, живы.
Осторожно сосчитал тёмные неподвижные фигуры убитых и раненых чужаков на снегу, получилось одиннадцать или двенадцать тел. Никого, кто бы двигался, не разглядел, но, собирать чужаков в темноте не дело. Сергей попытался перебраться через заграждение и почувствовал, что теряет сознание от потери крови. Он часто бывал донором и давно познакомился с ощущением кровопотери. Напрягая все силы, чтобы не упасть в обморок, Лосев позвал Ильдея, самого старшего из стрелков.
– Возьми факелы, и занесите убитых во двор, раненых добей, но, сначала узнай, откуда они.