Иду на вы!

Зайцев Виктор Викторович

– Обидно, – прошептал под нос Лосев и насторожился от звука ритмичных всплесков на реке. Тёплым майским вечером дружные шлепки вёсел далеко разносились вдоль реки.

– Ровно идут купцы, – остановился послушать, куда направляется лодка капитан, звук начал удаляться в сторону Выселков, – наверно, булгары с товаром спешат. Ёжик, подтянись, надо догнать торговцев, судя по всему, к нам едут гости.

Оба путника прибавили хода и вскоре выехали на открытый участок берега, откуда стали заметны две большие лодки и лодьи, как их здесь называли. В каждой лодье сидели до тридцати гребцов, дружно работавших вёслами. Постепенно догоняя торговцев, Сергей машинально

рассматривал их и рассуждал, какой товар они могут привезти. Его предположения быстро уткнулись в одну странность, на лодках не было свободного места между рядами гребцов. Нигде не виднелись мешки или корзины с товаром, нигде на лодках не было стоявших торговцев. Предчувствие опасности возникло у обоих выселковцев одновременно.

– Это ушкуйники, – шепнул Сергею паренёк, поравнявшись, – с Вятки спустились.

– Похоже на то, – кивнул капитан, оценивая обстановку, потом решился, – скачи на Выселки, собирай свой десяток и два десятка самых опытных стрелков, бегом возвращайтесь на берег. Ильдей пусть останется в крепости, организует оборону. Они высадятся у одинокого дуба, я буду там ждать, быстро!

Ёжик попытался возразить, но, за полтора года привык дисциплине, смолчал. Вскоре его конь скрылся в густеющих сумерках. До Выселков и обратно ходу было не больше получаса, вполне достаточно для того, чтобы уговорить разбойников отказаться от набега. Капитан привычно прижал коня ногами, посылая вперёд, обогнать обе лодьи. На берегу возле одинокого дуба, самом удобном месте для высадки, он спешился и отвёл коня за дерево. Ушкуйники все безлошадные, убежать от них он всегда сможет. Оставалось дождаться самих оппонентов, на которых сыщик решил испытать свои таланты убеждения. Ушкуйники отстали ненамного, не прошло пары минут, как из-за поворота реки выплыли две лодьи, направляясь к берегу, где на обрыве их ждал Лосев.

– Эй, молодцы, – завёл разговор первый, деланно весёлым голосом, – не на Выселки направились?

– Твоё какое дело, – также, словно шутя, ответили из ближней лодьи, что вот-вот выскочит на берег, – иди, милый, своей дорогой. Ты нас не тронь, и мы тебя не тронем.

– Моё прямое дело, я староста Выселков, своё селение грабить не дам, – улыбаясь, продолжал разговор капитан, цепким взглядом оценивая количество и вооружение ушкуйников. Пока нигде лучники, их он боялся больше всего, не появились.

– Тебя-то нам и надо, – обрадовано стали выпрыгивать на берег парни, подхватывая со дна лодок оружие, топоры и деревянные щиты, – веди нас в свою деревню, смерд.

– Кто подойдёт ближе обрыва, убью, – резко изменил тональность разговора капитан, глядя, как привычно его обходят разбойники, отсекая путь отхода.

– Да, обязательно убьёшь, мы сами поможем, – засмеялись двое передовых воинов, демонстративно приближаясь к нему.

Сергей поднял зажатый в руке пистолет, звуки выстрелов раскололи вечернее спокойствие, два ближайших ушкуйника замерли на прибрежном песке, уткнувшись в него лицами. Все замерли, оглядываясь по сторонам, никто не понял причину громких хлопков.

– Это мой самострел, – ровным голосом пояснил Лосев, – я буду говорить с вашими атаманами.

– Будем ли мы с тобой разговаривать, – насмешливо выкрикнул высокий черноволосый бородач, ещё не выбравшийся из лодки, – мы не сказки слушать приплыли.

– Куда вы денетесь, – абсолютно спокойным голосом отвечал капитан, – у вас отсюда два пути, либо раков кормить, либо меня слушать. Кто не верит, пусть спросит у этих двух, они тоже меня не послушали. Рискни и ты, смоляной, мне не поверить.

Он вытянул в направлении атамана руку с пистолетом, до лодки оставалось не больше тридцати метров, на таком расстоянии, как говорится, в карту промаха не дам. Угрозу от зажатого в руке пистолета почувствовали все ушкуйники и замерли на месте. Однако краем глаза сыщик скорее почувствовал, чем увидел, как за левым плечом двинулась тень, скользнув ему за спину. Он резко развернулся, отступая в сторону, и выстрелил в упор, прямо в лицо замахивавшегося топором разбойника. Того отбросило на пару шагов, а капитан уже стоял лицом к берегу, рассматривая своих противников. Поражённые нахальством одинокого чужака и его оружием ушкуйники стали вполголоса переговариваться, но, сыщик не давал им времени на раздумье.

– Атаман, поднимайся, поговорим, пока всех воинов не потерял, у меня к вам деловое предложение, – он демонстративно вернул пистолет в поясную кобуру и показал открытые ладони, – никого не обижу, но на обрыв не подниматься, буду бить без предупреждения. Атаман, даю слово, что не трону и своим воинам до конца разговора велю в вас не стрелять.

– Каким твоим воинам? – недоверчиво стали озираться ушкуйники.

– Скоро подойдут, – не стал обманывать их Сергей, – с такими же самострелами, как у меня. Вмиг всю вашу шайку положим, до поворота не доплывёте.

Черноволосый вожак не торопясь начал подниматься по берегу на обрыв, к Лосеву, тот прохаживался вдоль реки, опасаясь окружения. Поравнявшись с ушкуйником, капитан продолжил напористую беседу, не давая тому собраться с мыслями.

– Мне нужны хорошие воины, человек двести-триста, можно больше, через год. Путь дальний, займёт год или больше, но, кроме награбленного, что возьмёте сами, могу расплатиться своим оружием, либо нарезать каждому земли с огнищанами. Не здесь, – сразу ответил он на брезгливую гримасу, появившуюся на лице атамана после слов "нарезать земли", – есть дальние края, где мы собираемся осесть. Народ там робкий, как разгромим князей тамошних, так и земли все наши станут.

– Ты самострел свой покажи, – не обратил внимания на уговоры ушкуйник, – тогда поговорим.

– Неси два щита и бронь, сразу проверим, – не сомневался в успехе капитан, на этот случай часть патронов своего пистолета он снарядил пулями со стальными сердечниками, такие пули в двадцатом веке прошивали кузов "Жигулей" насквозь. Поменяв обойму в оружии, на запасную, снаряжённую такими патронами, он принялся ждать. Так и так надо тянуть время, почему не развлечь возможных союзников?

За двумя щитами по его указанию установили бронь, и Лосев выстрелил в это сооружение, бронь упала. Насквозь пуля всё же не прошла, но лицевую часть брони пробила сквозь два щита, вполне пристойно, для завлечения пушечного мяса. Атаман отыскал горячий кусочек металла, оставшийся от пули, и рассматривал его в густеющих сумерках. Не желая затягивать дело до полной темноты, капитан вновь попытался диктовать свои условия.

– Скоро ночь, разбивайте лагерь здесь, мы вас не тронем, – он положил пистолет в кобуру, обозначая своё решение, – утром приходи, поговорим спокойно. Да, в темноте к нам не ходите, сторожа у меня пугливые, могут выстрелить. Да, вот и мои стрелки.

На поляну у берега, высыпали три десятка выселковцев с ружьями наперевес, Ёжик сориентировался в ситуации, выстроил два десятка в шеренгу, своих снайперов отослал к зарослям, занимать позиции. Затем подошёл к старосте и доложил, что стрелки прибыли, готовы уничтожить врага.