Иероглиф «Измена»
Шрифт:
— Наверное, — несмело произнесла Юйлин. — Но я гостья господина каллиграфа, нехорошо, если я стану соучастницей в краже…
— А ты и не будешь соучастницей, — улыбнулся Тжонг. — Я могу тебя связать для вида, и когда придет домоправительница, ты все ей расскажешь. Ну не все, конечно, а что придумаешь…
— Ах, и это мне не по сердцу!
— А что же тебе по сердцу? — спросил Сюй и, придвинувшись к девушке вплотную, поглядел в ее зрачки своими янтарными глазами. И к тому же словно невзначай коснулся ногой ее прелестной ножки, выглядывавшей из-под края одежды.
Юйлин совсем смешалась:
— В детстве
И тут произошло невообразимое. Сюй крепко обнял Юйлин и прошептал, касаясь губами ее нежного ушка:
— Милая Юйлин, неужели ты не видишь, что само Небо свело нас вместе? Мы предназначены друг другу, как два феникса! Никогда еще мое сердце не пылало оттого, что я сижу и пью вино с прекрасной девушкой! Как только я увидел тебя, душа моя словно расплавилась от любви. С детства я был неравнодушен к тебе, Юйлин. Не отвергай же меня, скажи, что и я тебя волную! Я же чувствую!
— Ах, волнуешь, да… Но приличия…
— Кому какое дело до приличий! Ты и я — мы люди самостоятельные, идем по жизни в одиночку. Так давай теперь идти вместе, не разлучаться, словно мандаринские уточка и селезень!
С этими словами юноша пылко приник к устам Юйлин, продолжая стискивать ее в объятиях. Девушка не противилась, в голове у нее шумело от выпитого вина, к тому же Сюй был так пленителен и мужествен…
Сюй на руках отнес сомлевшую Юйлин в опочивальню, и уж тут, под шелковым расшитым пологом, закипела настоящая любовная битва. Воин уже надел шлем и поднял алый стяг — изготовился к нападению. Нежный противник его покуда сопротивляется, но готов к сдаче. Слышатся мольбы о пощаде и призывы не прерывать битвы. Мнутся атласные подушки, на пол сползают одеяла, кипит сражение, падают золотые шпильки из прически, облаком разметываются волосы. Воин нетерпелив, но нежен; противник его изнемог от наслаждения и лишь просит не размыкать объятий. Все хитрее уловки, все искуснее затеи, все слаще поцелуи — оба упоены сражением, никто не хочет остановиться и уступить. Но вот исторглись стоны из уст, пролился благодатный дождь на сердцевину пиона, и битва кончилась.
Любовники долго лежали, истомленные страстью: голова Юйлин покоилась на груди Сюя, и он забавлялся тем, что сплетал свои медные волосы с ее мерными, шелковистыми.
— Выходит, — улыбаясь, сказала Юйлин, — я стану женой лиходея?
— Выходит, так, — усмехнулся Сюй. — А разве в этом есть что плохое? Лиходей не я, а те, что замыслили измену государю. Я хоть и вор, да престолу предан.
— Ах! — вскочила Юйлин и закуталась в покрывало. — Как я могла забыть!
— Что такое, милая?
— Я предаюсь усладам с тобой, а меж тем в столице каждодневно злодеи угрожают жизни государя и помышляют захватить Яшмовую Империю! Что мне делать?
— Юйлин, ты ведь женщина и не тебе вступать в сражение с негодяями. К тому же ты теперь моя жена, а я не позволю своей жене подвергать себя опасности.
— Но, Сюй…
— Нет, нет, я сам должен во всем разобраться. Послушай, милая моя. Тебе придется пока оставаться в этом поместье для твоей пущей безопасности. А я отправлюсь в Тэнкин и отыщу того, о ком ты упоминала, — ловца креветок Пэя. Попробую
— Как? — воскликнула гневно Юйлин. — И ты меня бросаешь, едва мы встретились?! Господин Лу Синь уехал в Тэнкин, потом отбыли Ши Мин и Ян Синь, а теперь и ты хочешь бежать? Умоляю: возьми меня с собой! Я тоже хочу вывести заговорщиков и изменников на чистую воду! Я оденусь в мужское платье и буду следовать за тобой! Возьми меня в Тэнкин! Иначе от тоски я удавлюсь на собственной косе! Ноги перестану перебинтовывать!
— О, только не это! — рассмеялся Сюй и привлек Юйлин к себе. Поцеловал нежно в шею. — Ничего не поделаешь, видно, ты и впрямь назначена судьбой мне в спутницы. Что ж, едем в Тэнкин вместе. Только тебе действительно стоит переодеться в мужское платье, так безопаснее. И поедем мы дорогами, о которых известно только мне, так что мы никому не попадемся…
— Отлично! — возликовала Юйлин.
— Первый раз в жизни я послушался женщины,-с усмешкой сказал Сюй. — Надеюсь, это не принесет нам неудачи.
Но, прежде чем покинуть гостеприимный дом господина Лу Синя, Юйлин и Сюй не день и не два предавались здесь нежным утехам. Потом Сюй исчез, даже не взяв того драгоценного свитка, за каким пришел. Он условился дожидаться Юйлин несколько дней на постоялом дворе «Заводь холостяка». Юйлин же должна была дождаться домоправительницы, передать ей все ключи, взять одежду и уехать.
Юйлин еле дождалась возвращения старой Бинь, отдала ей ключи и сообщила, что срочно должна уехать.
— Куда же вы собираетесь, молодая госпожа? — спросила домоправительница. — Глаза у вас так и сияют, словно вы радостную весть получили.
— Мне приснился вещий сон, — принялась врать Юйлин. — Про мою сестру и про то, как можно освободить ее от притеснений злого мужа. В этом сне мне явились семь небожителей и повелели ехать в Тэнкин, совершить пятьдесят молебнов в храме Золотой Горы, после чего жизнь моей сестры наладится! Вот я и спешу в Тэнкин. А чтоб по дороге на меня не напали разбойники или лиходеи, я надену мужское платье. Вы позволите мне взять скакуна из конюшни господина первого императорского каллиграфа?
— Конечно, милая, только умеешь ли ты ездить верхом?
— Умею, матушка Бинь. С детства умела…
Так и вышло, что Юйлин Шэнь снова надела мужской наряд и, сев на коня, во весь опор помчалась к постоялому двору «Заводь холостяка». До этого постоялого двора был день пути, так что Юйлин добралась туда уже к вечеру. Девушка проголодалась и устала, к тому же чуть не загнала коня. Едва она спешилась у большого двухъярусного дома с алой черепичной крышей и золочеными вывесками, как к ней подбежал мальчик-слуга.
— Добро пожаловать, молодой господин!
– проверещал мальчик. — Что прикажете?
— Отведи коня в стойло, протри хорошенько, накорми да не давай холодной воды. Скажи, на этом постоялом дворе есть ли комнаты?
— Да, господин, пожалуйте. Хозяин будет очень рад!
Юйлин вошла в заведение. Изнутри «Заводь холостяка» выглядела даже роскошно: лакированные столы и скамьи, на стенах висят веера с каллиграфическими надписями и свитки древних изречений. Юйлин осмотрела зал, но Сюя не увидела. «Не должен же он ждать меня здесь круглые сутки, — сказала она себе. — Возможно, он спит или куда-то отлучился».