Игра форов
Шрифт:
— Ладно. Связывайтесь по своему каналу.
Раздался сигнал, что-то замелькало, и в воздухе над пластиной головида появилось ястребиное лицо Оссера.
— Да, в чем дело… Вы! — Клацнув зубами, он захлопнул рот. Нечетко сфокусированное изображение руки потянулось к клавиатуре.
На этот раз он не может выкинуть меня из шлюза, но может отключить. Необходимо действовать молниеносно.
Майлз наклонился над пультом и улыбнулся.
— Рад вас видеть, адмирал. Я только что закончил рекогносцировку
— Как вы оказались на этом защищенном канале? — прорычал Оссер. — Узконаправленный луч, двойное кодирование — офицер, проследите!
— Как — это вы определите через пару минут. А пока не отключайтесь, пожалуйста, — сказал Майлз. — Имейте в виду: ваш враг не здесь, а на верванской станции. Ваш враг не Пол, не Архипелаг Джексона. И меньше всего я. Заметьте, я назвал верванскую станцию, а не Верван. Вам знакомо имя Кавилло? Вашего противника на другом конце системы?
— Я встречался с ней раза два. — Лицо Оссера было непроницаемым, — он ожидал рапорта техников.
— Лицо ангела, ум бешеной мангусты.
Губы Оссера чуть-чуть искривились:
— Вы с ней встречались?
— О да. У нас было несколько сердечных бесед. Весьма познавательных. И поскольку сейчас самым ценным в Ступице товаром является информация, во всяком случае моя, я вам предлагаю сделку.
Оссер жестом прервал разговор и на короткое время отключился. Когда его лицо появилось снова, оно было зловещим.
— Капитан Торн, это мятеж!
Торн наклонился, чтобы попасть в поле зрения камеры и бодро ответил:
— Нет, сэр, напротив. Мы пытаемся спасти вашу неблагодарную шею, если только вы дадите это сделать. Выслушайте этого человека. У него есть идеи, которые у вас отсутствуют.
— В этом я не сомневаюсь, — отрезал Оссер и пробормотал про себя: — Чертовы бетанцы, уже сговорились…
— Если вы начнете бороться со мной или я начну бороться с вами, адмирал Оссер, мы оба проиграем, — уверенно сказал Майлз.
— Вы никак не можете выиграть, — угрюмо ответил Оссер. — Вам не захватить мой флот с одним «Ариэлем».
— Коли на то пошло, «Ариэль» — только трамплин. Но если я не смогу победить, я сумею доставить вам массу неприятностей. В этом-то вы не сомневаетесь, надеюсь? Расколоть ваши силы, что не лучшим образом скажется на ваших отношениях с заказчиком. Каждый заряд, который вы выпустите по мне, каждый поврежденный корабль, каждый убитый и раненый будет в этой междоусобице бессмысленной потерей. Никто не выиграет, кроме Кавилло, которая не ударит для этого пальцем о палец. Какая вам выгода — делать именно то, чего ждет от вас враг?
Майлз, затаив дыхание, ожидал ответа. Челюсти Оссера двигались, пережевывая этот аргумент.
— А вам? — наконец спросил он.
— Боюсь, в нашем уравнении я опасная переменная, адмирал. Я участвую в этой заварушке не ради себя. — Майлз ухмыльнулся. — Так что мое дело сторона.
— Любая информация, полученная вами от Кавилло, не стоит и выеденного яйца.
Он начал торговаться — значит, клюнул, клюнул…
Майлз постарался спрятать радость и, сохраняя серьезное выражение лица, продолжал:
— Конечно, все сказанное Кавилло нужно тщательно анализировать. Однако… женщина есть женщина. И я нашел ее уязвимое место.
— У Кавилло нет уязвимых мест.
— Есть. Ее страсть к извлечению из всего выгоды. Ее корысть.
— Не вижу, каким образом это делает ее уязвимой.
— А я вижу. Именно поэтому вам необходимо взять меня в свой штаб. И как можно скорее.
— Нанять вас! — Оссер в изумлении отпрянул.
Ну что ж, во всяком случае, этот угрюмый головорез удивился. Тоже своего рода тактическое преимущество.
— Насколько я понимаю, место начальника штаба не занято.
От подобной наглости Оссер остолбенел.
— Вы ненормальный!
— Нет, просто очень спешу. Адмирал, никто из нас не сделал пока ничего непоправимого. Пока. Вы напали на меня — а не наоборот — и ожидали ответного нападения. Но я тут не на прогулке и не намерен тратить время на личные удовольствия вроде мести.
Оссер прищурился.
— А как насчет Танга?
Майлз пожал плечами.
— Если вы на этом настаиваете, держите его пока взаперти. Разумеется, в целости и сохранности. — (Только не говорите ему об этом.)
— А если я его повешу?
— Вот это уже будет неправильно. — Майлз помолчал. — Я только обращу ваше внимание на то, что держать сейчас Танга в тюрьме — все равно что отрезать себе правую руку перед сражением.
— Какое еще сражение? С кем?
— В этом и заключается сюрприз. Сюрприз Кавилло. У меня есть кое-какие соображения по этому поводу, и я с удовольствием поделюсь с вами своими мыслями.
— Неужели? — На лице Оссера было то самое выражение человека, жующего лимон, которое время от времени появлялось на лице Иллиана. Майлз почувствовал себя почти как дома и продолжил, все более уверенно и веско:
— В случае, если вы примете мое предложение и я стану работать на вас, я могу — или, вернее, уполномочен — предложить вам честный контракт на обычных условиях: побочный заработок, замена вышедшего из строя оборудования, страховые премии… — (Иллиан, услышь мою молитву.) — Причем контракт, не противоречащий интересам Аслунда. За один и тот же бой вы сможете получить двойную плату, причем вам даже не придется переходить на другую сторону. Мечта наемника.
— А какие гарантии вы мне дадите?