Игра королей
Шрифт:
— Вот ты где, — отвлёк меня дроу, — что ты делаешь?
— Пытаюсь вернуться, — шикнула на него.
— Нет, я не отпущу тебя, — дроу стал тянуть меня за руки и отвлекать.
— Ты дурак? Если ты готов остаться в этом чёрно-белом кино, то я не собираюсь здесь тухнуть с тоски, я хочу жить в настоящем мире, с настоящими яркими красками и любимыми мужчинами! Ты, может, и сдался, а я буду бороться до конца! — оттолкнула Вириэля.
— И ты должен найти стимул вернуться! Ради себя, ради своего королевства, ради своей мамы и ради меня. Я проснусь и вытащу тебя, я готова быть твоим якорем.
— Хорошо, — сдался мужчина, и сел возле меня.
Я вновь продолжила
Повернула голову — рядом спал Орион, крепко обнимая меня. Мой маленький властный мужчина, он даже во сне держал меня в своих объятьях, как законную добычу, не собираясь выпускать. Осторожно провела ноготками по груди фэйри, но Орион только сильнее сжал и продолжил спать. Я умостила свой подбородок на его груди и стала рассматривать жениха. Он осунулся, цвет лица потемнел, волосы уже не торчали торчком, губы потрескались, и щетина покрыла красивое лицо.
Я подтянулась и, поцеловав в губы Ориона, стала будить моего прекрасного принца. Он шумно вдохнул воздух и, сильно сжав мои волосы на затылке, углубил поцелуй, жадно впиваясь, как голодный зверь, клеймя своими грешными губами. В какой-то момент увлекся и укусил за губу, а потом стал нежно зализывать укус, возвращаясь к жизни. Я не отставала от любимого, также жадно целуя и прикусывая, чувствуя, как иногда ранки холодит металл пирсинга. Мы так увлеклись болезненными поцелуями, что аж перепачкались в крови друг друга.
— У тебя получилось, — прошептал Орион, прервав нас
— Ты сомневался? — лукаво улыбнулась я, ласкаясь, как котёнок.
— Ни единой секунды, — хрипло заявил Ори, и снова закрыл мне рот поцелуем.
Нас прервали остальные мужчины, снося дверь. К нам вломились все мои мужчины, и первым схватил меня в охапку, вырвав у фэйри из рук, Дэмиан, целуя лицо мелкими тревожно-радостными поцелуями, шепча:
— Вернулась, вредная девчонка, я так за тебя волновался…
— Почему ты вся в крови? — немного отлипнув от меня, обеспокоенно спросил мужчина, и магией подлечил мои искусанные губы.
Но ответить мне не дали, выдернули теперь уже из рук эльфа и зажали в следующих тёплых объятьях. Уловила мой любимый запах туалетной воды, смешанный с ароматом кожи — значит, перехватил Грэм. Он шептал разные милости, превращаясь из того властного демона, каким я увидела его при знакомстве, в ручного котёнка.
Дальше меня продолжили передавать, как переходящее знамя, из рук в руки. Когда удалось встать на ноги, первым делом подпитала Бальдора, его вид был самым ужасным. Он уже не мог держаться в человеческом обличии, а пребывал в своей ипостаси. Хвост местами облез и совсем перестал переливаться на свету.
— Вы знали, что Вириэль на самом деле не Вириэль? — спросила я у мужчин, когда мы уселись за обеденный стол. Кушать, — нет, жрать! — хотелось так сильно, будто я три дня не ела.
Я услышала краткий пересказ событий дней минувших: узнала, что Ори всё-таки выполнил своё обещание, и казнил короля-кузена.
Короли проводили меня, но покидать палату категорически отказались. Они устроились на соседних койках и наконец расслабились, кажется, мужчины толком не спали всё то время, пока я была в отключке. Почти сразу все, кроме Ориона, уснули крепким сном, и я оказалась в царстве мощного храпа. Да уж, не ожидала я такого поворота. Ладно, пусть спят, равномерный звук даже чем-то помогает. Я прилегла возле дроу, провела по его лицу рукой, и стала ждать пробуждения, посылая в него свою светлую магию. Незаметно для себя вскоре тоже уснула.
24. Дроу
Вириэль де Сатер
Маргарита растворилась, словно её и не было. Я смотрел в одну точку, где минуту назад сидела моя Пара.
Столько лет прошло, как меня обманом погрузили в стазис, я давно перестал пытаться выбраться из магического сна и свыкся с мыслью, что умру в одиночестве. Закрыл глаза и потянулся к своей Паре, пытаясь нащупать нашу связь и дотянуться до неё. Ничего не получалось, и я начал злиться. В какой-то момент почувствовал, что она очень близко. Почувствовал запах корицы и потянулся вновь, но снова наткнулся на невидимую стену. Наверное, я слишком слабый и никчёмный дроу, не достойный её. В приступе гнева швырнул стул в сторону зеркала. Я крушил свой воображаемый мир, который был для меня темницей долгие тридцать лет, ломал шкафы, стулья, столы, окна, рвал занавески и шторы. Я разрушил всё, что находилось в этой комнате, но успокоения это не принесло. Лишь обречённость и усталость.
Лёг на ковре, среди груды разбитых вещей, закрыл глаза и представил образ Риты, её воинственный вид. Как она, уперев руки в боки, отчитывала меня! Как сверкали её медовые глаза, гневно раздувались ноздри и кривились губы! Её звонкий голос и чёрные волосы, её хмурые брови и жилка на лбу…
— Ты самый невозможный дейв на свете, я сказала не пойду, значит останусь тут! — услышал наяву сердитый голос своей Пары, резко открыл глаза и сел.
Я смог? У меня получилось?!
Комната, в которой я находился, была большой и светлой. Я был в лекарском крыле. Одинаковые койки, светлые стены и занавески, приглушённый мягкий свет, небольшая раковина для умывания в углу. Возле кровати стояла моя воинственная женщина, уперев руки в боки, а рядом стоял светлый дейв, трансформировавшийся до своих истинных размеров. Рядом с ним Маргарита казалась ещё меньше, но продолжала отчаянно ругаться.
— Третьи сутки прошли, ты не можешь всю жизнь ждать, когда этот малахольный соизволит выйти из спячки! — рычал дейв. — Сколько ещё мы будем ждать у моря погоды, пока Бальдор умирает!
— Ты из-за Бальдора переживаешь, или сам ревнуешь? — сузив глаза, сделала шаг к мужчине девушка.
— Что за бред? Ничего я не ревную, — пробурчал светлый, разом как-то сдулся и попятился назад.
— Признай уже наконец, что я нравлюсь тебе, — ткнула она пальчиком в грудь сердитого гиганта.
— Ты? — раскатисто рассмеялся тот. — Самовлюбленная. Заносчивая. Высокомерная. Выскочка. И ни капли мне не нравишься! — Чётко разделяя каждое слово, выплюнул мужчина фразу в лицо Маргарите и, развернувшись, ушёл из комнаты, громко хлопнув дверью. Рита вздохнула, её плечи тяжело опустились, и она медленно направилась к моей койке.