Игра Лазаря
Шрифт:
Лицо девушки переполнилось отчаянной решимостью, и Лазарю ещё сильнее захотелось догнать Лилит. Догнать эту суку и разорвать на британский флаг. Он уже почти согласился, когда...
«Гхм-гхм» – прокашлялась Дара. – «Пока вы тут решаете, кто из вас примет страсти Христовы, я привела Айму».
– Айма рядом? – недоверчиво переспросил Лазарь.
Мозг уже судорожно соображал, как лучше использовать японку.
«Я же сказала «привела», а не «приведу». А ещё я поговорила с Сенсом. Он уже выехал».
– Собаку покормить не успела?
Игра
– Айма слышит меня?
«Слышит-слышит».
– Ну, тогда пусть слушает.
План был прост и опасен, как всегда бывает с хорошими планами. От Аймы требовалось только меткость. Японка должна была войти в инсон так, чтобы оказаться сразу в комнате управления, ну или хотя бы поблизости от домика. Это была самая трудная часть. Лазарь содрогался от одной мысли, что будет, если Айма промажет. Наверное, лучше сразу открыть дверь и пойти на Морлоков врукопашную, чем вернуться в явь к мёртвому Инь и живому Ян. Если она попадёт в домик, дальше проблем возникнуть не должно. Айма запрётся в будке (Лазарь видел засов на внутренней стороне двери, когда входил) и передвинет рычажок, помеченный на приборной панели надписью «Все Кл.».
– Когда клетки закроются, я смогу бросить ручку, и мы с Яникой выйдем. Айма, тебя к тому времени уже не должно быть здесь.
Морлоки оставили пустую затею раскачать клетку и принялись с разбегу кидаться на решётчатые стены. Сетка пружинила и отбрасывала детские тельца, в то время как их товарищи разбегались для новой попытки.
Не выпуская ручки из побелевших пальцев, Яника посмотрела на Лазаря:
– Может получиться.
«Это очень, очень опасно. Солнце, ты уверена, что справишься?» – это Дара разговаривает с Аймой. – «Ты уж постарайся, ладно? Матвей мне голову снимет, если с твоей хоть волосок упадёт».
– Ручку двери отдал бы за один взгляд на ваш прощальный поцелуй, – прохрипел Лазарь, и с треском отодрал голову от двери – несколько пальчиков крепко впились в нечёсаные волосы. – Давайте скорее!
«Лазарь, у Аймы одно условие».
– Начинается...
«Ты должен извиниться».
Вспомнила-таки. От разочарования Лазарь прижался головой к решётке, и в волосы тут же вцепилось ещё несколько «опарышей».
– Позволит мне умереть ради маленькой мести?
«А ты умрёшь ради большого самолюбия? Извиняйся!»
– Извинись, – строго сказала Яника. – Это карма.
В карму Лазарь верил примерно так же, как в приметы, телекинез или Несси, однако давно убедился, что иногда некоторые вещи происходят независимо от того, веришь ты в них или нет. Кажется, Эйнштейн говорил, что с помощью совпадений бог сохраняет анонимность. В бога Лазарь тоже не верил – ему мнилось, что любая вера иссякнет враз, стоит только загнать всю паству в подклет и поджечь церковь. Но он верил Эйнштейну.
– Айма, я прошу прощения, – ненавидя себя всем
7
Дождь поливал, как безумный. Потоки воды стекали с дорожки и проникали сквозь решётчатую дверь в вольер. Солома по краям сделалась волглой и чавкала под ногами. Морлоки неустанно накатывались волна за волной. С маниакальным упорством религиозных фанатиков они вгрызались зубами в прутья решётки, изо всех сил пихали внутрь морщинистые ручонки, раздирая в кровь мяклую кожу между пальцев. Тот факт, что им никак не удавалось прорваться внутрь, только воспламенял их кураж.
В отличие от одноклассников Энуо, здешние Морлоки не владели речью. По крайней мере, за всё время никто из них не проронил ни слова. Безмолвный рой безмозглых иглогривых тварей с рычанием набрасывался на вольер, словно стая бешеных собак.
Возможно, подумал Лазарь, потому и молчат, что ни одна из них, по сути, человеком не является.
Яника не отходила от двери. Казалось, она не верит до конца в успех мероприятия. Стоит Айме потерпеть неудачу, и она снова предложит себя в качестве плана «Б» – в этом Лазарь не сомневался.
«Она внутри, она внутри!» – заверещала Дара. Лазарю показалось, что он ждал этого минут двадцать. – «Ах, ты ж моя Дианочка Арбенина! Прямо в яблочко попала!»
Лазарь бросил взгляд вдоль аллеи, и успел заметить, как железная дверь в будку с грохотом захлопнулась. Несколько Морлоков отлипли от вольера и кинулись на новый звук, но было поздно: Айма уже заперлась изнутри.
На Лазаря навалилось такое облегчение, что он едва не выпустил ручку.
– Жёлтое поле с переключателям, – на всякий случай напомнил он. – Пусть найдёт тот, который отпирает и запирает все клетки. Ну, включай!
«Лазарь, она включила» – упавшим голосом откликнулась Дара.
– Если бы включила, я бы почувствовал! Пусть попробует ещё.
Они пробовали раз пять – всё тщетно. Замок вольера «тринадцать», как и всех остальных, и не думал реагировать.
Натянутые струнами нервы кто-то пересчитал медиатором. Руки начинали ощутимо уставать.
«Лазарь, мне жаль» – запричитала Дара. – «Что мы можем сделать для тебя?»
– Ты знаешь, что делать, – сказала Яника, упрямо отталкивая Лазаря от двери. – Кому-то придётся держать эту ручку. Отпусти и уходи.
Лазарь не отпускал. Сам не знал, почему, но не отпускал. Чего он прицепился к этой ручке?
«Чего ты прицепился к этой девке?» – поправил внутренний правдолюбец.
Драгоценные минуты утекали, как песок в стеклянную воронку.
– У меня идея, – сказал Лазарь и посмотрел на Янику. – Последняя. Если не выйдет, я отпущу, окей?
Яника ответила мимолётной улыбкой.
Нет, ну, зачем она это сделала? Теперь он точно не отпустит.
– Дара, ты меня слышишь?
«Только тебя и слушаю, дорогой».