Игра Лазаря
Шрифт:
– Люди не меняются – меняются обстоятельства. И нужды. Послушайте, ну это же идиотизм! Ведущий Игры идёт по трупам, только бы дефлорировать ещё одного Эмпата, а мы разбрасываемся ими направо и налево!
– Слава богу, это не единственное, что отличает нас от Ведущего. А что касается нужд, то количество не определяет качество. Уж ты-то должен знать.
Лазарь почувствовал, что снова уходит под контроль гнева. Нужно было успеть сказать как можно больше по существу, прежде чем полностью отдаться в его власть.
– Скажите это китайским промышленникам. Поймите, без Яники я бы ещё очень нескоро догнал,
– Как интересно, – прошепелявил Симон, зажав зубами чубук, – в твоей речи по-прежнему главенствуют личные местоимения. Уверен, что тебе действительно нужна команда?
Лазарь раздражённо выдохнул. Вот что бывает, когда слова опережают мысли. Надо взять себя в руки.
– Слушайте, если это какой-то психологический эксперимент Мецената по усмирению моего эго, то он успешно завершён. Я уже признал, что мне нужна команда. Помощь, надзор, контроль – называйте, как хотите. Но если он ждёт, что в придачу ко всему я стану умалять свои заслуги – пусть готовит эксперимент номер два.
Какое-то время Симон задумчиво потягивал яблочно-банановую дрянь из остывающего наргиле. Потом наклонился вперёд и сделал нечто такое, чего никогда не делал прежде.
– Будешь? – предложил он, протягивая Лазарю матерчатый рукав с деревянной трубкой на конце.
– Нет, спасибо. За прошедшую неделю мне хватило суицидальных актов.
– Как хочешь, – пожал плечами Симон и вернул трубку в рот. Наргиле снова забулькало, хотя угли окончательно потухли. – Поверь, Лазарь, у Мецената и в мыслях не было умалять твои заслуги.
Лазарь сделал страшные глаза:
– И вы так хорошо это знаете потому, что сейчас объявите Меценатом себя?
Симон Петрович запрокинул назад голову и хрипло расхохотался.
– Скорее ты, чем я, Лазарь, – сказал он, отсмеявшись. – Но ты прав насчёт эксперимента. И, да – дело вовсе не в деньгах, жилплощади или ещё какой бытовухе. В одном ты ошибся. Никто не знает, когда эксперимент начался, и, тем более, когда ему суждено закончиться. Даже я.
Лазарь привстал в кресле:
– Это что – «да»? В смысле, Меценат даёт добро?
На пористом лице Симона мелькнул полумесяц улыбки:
– Окончательный вердикт будет завтра. Я сообщу по телефону. А теперь выметайся отсюда. Я же вижу, у тебя глаза на лоб лезут.
Лазарь подскочил на ноги.
– Ну, наконец-то! То есть... я про глаза, конечно. Спасибо.
– Не за что, – прищурился Симон. – И это не политес. Я здесь действительно ни при чём.
– Ну, конечно. Просто по соседству горит склад яблоко-бананов, а дым в форточку надуло, – усмехнулся Лазарь уже у двери.
Потом он открыл её, подмигнул Симону на прощанье и выскочил вон.
9
Лазарь вышел на балкон глотнуть свежего воздуха перед сном, а заодно проветрить комнату. На улице совсем стемнело. Жёлтый свет из соседских окон посверкивал золотыми бликами на разноцветной мишуре, которой некоторые жильцы украсили свои заборы и деревья в преддверии нового года. Лазарь посмотрел через дорогу.
Открылась дверь, и на балконе появился Сенс. Укутанный в красный махровый халат, он был похож на внука Деда Мороза.
– Извини, что отсвечиваю своей сонной рожей, но мне надо проветриться перед сном, – пробормотал он и облокотился на перила рядом с Лазарем.
– Глянь вон на ту ёлку, – Лазарь кивнул на двор бабы Наты. – Будто прямиком из детства, да? Помнишь тот новый год, что мы встречали у твой бабки? У неё такая же была.
Брови Сенса взлетели вверх:
– Ты… ностальгируешь? Не заболел часом?
– Профессиональная деформация, – пожал плечами Лазарь. – Договорился оставить обоих, признал, что нуждаюсь в помощи. Вот что бывает, когда работаешь с эмоциями в чистом виде.
– А всего пару дней назад почти выгнал мальчишку на улицу, и так довёл, что он чуть тебя не прикончил.
Лазарь раздражённо отмахнулся:
– Брось! Никто не собирался никого выгонять. Неужели ты поверил, что мне действительно понадобился его дурацкий совет насчёт вольеров? Я специально попросил Дару позвать его в комнату.
Сенс оторвал созерцающий взгляд от ёлки бабы Наты и повернулся к Лазарю:
– Специально? Зачем?
– Чтобы он «нечаянно» узнал, что у меня неприятности, – нехотя ответил Лазарь.
Сенс смотрел на него проницательным взглядом. Пожалуй, он единственный, кто способен видеть Лазаря насквозь без всяких «контрольных вопросов». Качество, которое Лазарь по-настоящему ценил в людях, а иной раз даже побаивался.
– Ты проверял его на вшивость, – предъявил обвинение Сенс. – Марс, конечно, самородок, но тогда ты ещё не мог знать этого наверняка. Значит, не мог ждать, что он сумеет самостоятельно войти в инсон. Но ты хотел проверить: попытается или нет?
На секунду Лазарь почувствовал себя прозрачным, как аквариум. Казалось, все его мысли плывут внутри разноцветными стайками рыб, сбиваясь в слова и предложения.
– Не-ет, – протянул он тоном капризного ребёнка, – я мог знать, что у него получится. Я мог это предполагать. Мы оба знаем, как минимум, одного человека, которому удавалось это в его возрасте.
– История Лилит здесь не катит, – возразил Сенс. – Она связана с Ведущим. Чёрт его знает, какими допингами он их там пичкает. Но даже если так, ты всё равно не мог знать наверняка. Дара не показывала Марсу инсон, он не мог знать, где именно вы находитесь. То, что его выбросило рядом с вами, а не с Энуо, просто чудо!