Игра с джокером
Шрифт:
Он узнал её сразу, едва вынул из конверта снимок класса "Б" выпуска восемьдесят девятого года. Была ещё в ней подростковая угловатость, и руки она держала так, как будто не знала, куда их девать, но все равно она уже почти превратилась в ту потрясающую красавицу, которую знал Андрей.
– Вот она!
– провозгласил он.
Негатива не было. Да Андрей на это практически не надеялся - негативы почти всегда остаются у фотографов, и только в редких случаях оказываются у заказчика.
– Замечательно!
– сказала директриса.
–
– Вы не против, если я пока возьму эту фотографию?
– спросил Андрей. Я видел неподалеку фотомастерскую, в перечне услуг которой указано "копии с черно-белых и цветных фотографий, при утраченном негативе". Надеюсь, они недолго делают.
– Возьмите на столько времени, сколько вам нужно, - великодушно разрешила директриса.
– Только не забудьте вернуть.
– Ни в коем случае!
– горячо заверил Андрей.
– Да, вот ещё что... Моя сестра просила меня восстановить, по мере возможности, все имена и фамилии одноклассников, и написать их на оборотной стороне, вместе со схемкой, кто где стоит. А то она уже начала забывать, с кем училась и кто есть кто.
– Ну, тут вам сможет помочь только...
– директриса поглядела на снимок, какая учительница снята вместе с классом.
– Да, Надежда Леонтьевна. Она была их классным руководителем. Я-то помню только самых ярких. Вот этот мальчик, Володя Казин, он всегда был отличником, и поступил после школы на физтех, в Москве... А вот эта, Елена Митина, она тоже не забываема, но по другим причинам - обратного порядка, так сказать...
– директриса даже скривилась - видно, и спустя много лет в ней живо было кошмарное воспоминание о потрясшем школу скандале.
Андрей посмотрел на девушку, на которую указывал негодующий палец директрисы. Милая мордашка, выражение несколько простоватое - может быть, из-за широких скул и зачесанных за уши волос. В отличие от многих одноклассниц, её формы были совсем сформировавшимися, формами взрослой женщины...
– Что она натворила?
– спросил Андрей.
– Родила ребенка, вы представляете? И это школьница!..
– Но из школы её не исключили, - задумчиво проговорил Андрей.
– Хотя я помню, что тогда каждый такой скандал рассматривался как ЧП, требующее самых суровых мер. Я учился приблизительно в то же время, немного пораньше.
– Ее пожалели, - сказала директриса.
– У неё родился мертвый ребенок, и решили, что в подобных обстоятельствах исключение из школы может стать только лишней травмой для её неокрепшей психики. Не знаю, пошло ли ей это на пользу...
– директриса пожала плечами.
– И не знаете, что с ней сталось?
– полюбопытствовал Андрей.
– Знаю только, что сразу после окончания школы она уехала в другие края. Говорили, куда-то далеко. Может, и возвратилась когда-нибудь в наш город, но мне об этом, естественно, неведомо.
– Еще раз спасибо, - сказал Андрей.
– И подскажите, когда лучше всего перехватить Надежду Леонтьевну?
– Часов в пять, в полшестого, -
– Обычно в это время она ещё в школе, а уроки уже кончаются.
– Обязательно подойду... Да, кстати!
– Андрей хлопнул себя по лбу. Ведь, наверно, как раз в вашей школе учится и другой мой родственник мальчик, в семью которого я приехал в гости!
– Как фамилия?
– поинтересовалась директриса.
– Жилин. Леонид Жилин.
– Как же, слышала о нем! Хороший мальчик, только, говорят, слишком непоседливый... Ведь в его семье тоже была какая-то трагедия?
– Да. Его отца убили.
– Конечно, теперь припоминаю... А вы сами чем занимаетесь?
– По образованию я филолог. Но, сами понимаете, наукой не проживешь, так что я зарабатываю на жизнь как сотрудник частного детективного агентства... Но вы не волнуйтесь!
– сразу добавил Андрей.
– В Самару я приехал по чисто семейным делам.
– Я и не волнуюсь, - улыбнулась директриса.
– Просто интересно, сколько зарабатывают сейчас частные детективы.
– Очень по-разному, - ответил Андрей.
– И даже в одной конторе месяц на месяц не приходится. Волка, понимаете, ноги кормят.
– Да, понимаю. Видите ли, я почему интересуюсь. У нас в школе постоянно собирают деньги - на то, чтоб школьные завтраки были получше, на праздничные подарки детям и даже, хоть об этом говорить и не принято, на то, чтобы сколько-то поддержать учителей. Ведь зарплата у многих нищенская, да и выдают её знаете как... Впрочем, у нас многие родители не в лучшем положении, поэтому мы ни к кому не пристаем с ножом к горлу, и эти выплаты не являются обязательными. Я знаю, что бабушке Леонида Жилина - он ведь с бабушкой живет, так?
– любые выплаты не под силу...
– Все понятно!
– сказал Андрей.
– Я с удовольствием внесу любую посильную сумму. И, так сказать, надолго вперед. Ведь опять я приеду не раньше, чем через полгода, а то и через год.
– Ну...
– директриса задумалась.
– Право, не знаю... Вы уж простите, что я завела этот разговор, но ситуация нас самих душит, а деньги действительно идут на то, чтобы детям было хоть чуть-чуть получше и полегче.
Андрей мысленно прикинул, какая сумма будет достаточно солидной, чтобы полностью ублажить директрису, но не такой, по понятиям Самары, безразмерно большой, чтобы на Леньку стали поглядывать потом как на племянника миллионера - такое вовсе ни к чему...
В своих расчетах он угадал абсолютно точно. Внесенная в школьный фонд посильная сумма заставила директрису глядеть на него с ещё большим уважением, но без зависти и подозрений. Теперь Андрей мог быть спокоен за хорошее отношение к Леньке...
– Да, я вот что подумала!
– сказала директриса.
– Возьмите вы себе эту фотографию, и дело с концом! В школе она особенно не нужна, а копия все равно выйдет хуже по качеству, в какой мастерской её ни делай. Зачем вам зря мотаться туда и сюда?