Игра в большинстве
Шрифт:
– Джон Вестон! Прекрати это немедленно, или я не поеду с тобой на озеро Тахо!
Он перегнулся через столик, поцеловал ее и сказал, что просто пошутил. Но Фиона заметила, стоило Элис произнести его имя, как молодая блондинка резко повернула голову и напряженно посмотрела на Джона, словно старалась запомнить. Она была словно загипнотизирована им. Никто за их столом этого не заметил. Молодежь продолжала подшучивать друг над другом и обсуждать рыбалку, но Фиона видела глаза этой женщины, и что-то в ней было такое, отчего у нее болезненно сжалось сердце. Весь последующий час женщина смотрела только на Джона и больше ни на кого
Она узнала сына Маршалла сразу же, едва услышала его имя. Джон выглядел в точности как его отец и так же радовался жизни. Он несколько раз улыбнулся ее дочерям, которые завороженно смотрели на веселившихся людей за соседним столиком. Эшли почувствовала, как сердце снова болезненно сжалось из-за осознания того, что ей и ее дочерям нет места в мире Маршалла. Никто о них не знал и, возможно, никогда не узнает. У Кассии и Кендалл было два единокровных брата и сестра, о которых они ничего не знали. Они существуют в другом мире, спрятанные отцом, и тем не менее их пути по чистой случайности сегодня пересеклись.
Эшли была в слезах, когда осмелилась позвонить Маршаллу этим вечером и рассказать обо всем. Он возвращался домой с озера Тахо, где проводил выходные с Лиз, Линдсей и их друзьями. Эшли рассказала, какой Джон красивый юноша, как похож на него, и Маршалл был шокирован и испуган. Казалось, его сын полностью завладел ее мыслями.
– Ты ничего ему не говорила?
– Нет, не говорила. Я не могла, – печально сказала Эшли, и Маршалл испытал облегчение. – Но девочки – его сестры, а он понятия не имеет об их существовании. Это неправильно, – добавила она убитым голосом.
Но он ничего не мог с этим поделать, и она знала это. Он был просто рад, что она не утратила хладнокровия, ничего не сказала Джону и не представилась.
– Когда-нибудь они все встретятся, – пообещал ей Маршалл, но Эшли долго не отвечала.
Его двойная жизнь начала подтачивать ее веру в него, особенно это усилилось после скандала с обвинениями в сексуальных домогательствах. С тех пор как она узнала, что он обманывал ее, все изменилось. Даже если это была всего одна ночь, во что она уже не верила. Он лгал Лиз восемь лет, и, возможно, теперь поступает так же и с ней.
– Для меня это тоже нелегко, – напомнил он, словно пытаясь вызвать ее сочувствие, но не дождался.
У него была возможность все изменить, но до сих пор он предпочитал этого не делать. Он продолжал лгать Лиз, а ее с детьми держал в тайном убежище. И вот только что они были совсем рядом с его сыном, но разошлись, как корабли в ночном море, будто она и ее дочери ничего не значили. Когда они закончили разговор, Эшли долго плакала, понимая, что, вполне возможно, все останется как есть. Она начала терять надежду, что ситуация когда-нибудь изменится.
Глава 11
Первые несколько дней на Фиону навалилось множество дел, как бывало всякий раз, когда возвращалась из отпуска. Но отпуск того стоил: она прекрасно провела время с детьми. А когда они вернулись, Элис отправилась на Тахо навестить Джона, и Марк поехал с ней на несколько дней, а затем полетел в Нью-Йорк, чтобы встретиться со своей девушкой и отправиться в Кению. Фиона работала по десять часов в офисе и еще по нескольку часов дома вечерами, стараясь наверстать упущенное.
Она только начала входить в курс дел, когда ей позвонил Лоуган Смит, на этот раз по офисному телефону. Он не осмелился снова звонить на мобильный, хотя и сохранил номер. Она собралась было сказать секретарю, чтобы та попросила его оставить сообщение, но потом передумала: не хотелось вносить в список звонков, на которые нужно ответить, еще и этот. Кроме того, она сознавала, что была немного резка с ним в прошлый раз. Всю неделю она отвечала на пропущенные звонки и электронные письма помимо основной работы. На некоторых заводах возникли проблемы, скопилось множество документов на подпись, писем, на которые следовало ответить, отчетов, которые необходимо прочитать, проанализировать и дать свое заключение, и совещаний, на которых она была обязана присутствовать. Когда Фиона ответила на звонок Лоугана, то была настолько поглощена всем этим, что голос прозвучал рассеянно.
– Да?
На мгновение у нее вылетело из головы, кто звонил, поскольку одновременно она пыталась отыскать нужный документ среди кипы лежавших на столе бумаг:
– Фиона? Это Лоуган. Лоуган Смит.
Скольких людей по имени Лоуган она знает, по его мнению?
– Да, простите. Как поживаете?
Ее голос звучал так, словно она занимается одновременно десятью делами, при этом стараясь быть вежливой.
– Я в порядке. Как прошли ваши каникулы?
– Потрясающе, – с улыбкой ответила она. – И я очень расстраиваюсь, когда дети снова уезжают. Я люблю просыпаться в одном доме с ними, без них мне очень тоскливо. Но с тех пор я так занята, что у меня не остается времени на то, чтобы замечать их отсутствие. – Ее голос потеплел, и он понял, что дети – главное в ее жизни. – Итак, чем могу быть вам полезна? – возвращаясь к деловому тону, спросила она. – Надеюсь, это не интервью.
Он понял, что она говорит серьезно.
– Я знаю, что вы заняты, но подумал, может, согласитесь пообедать. Я получил удовольствие от нашего разговора, когда звонил по поводу Маршалла Вестона, и вместо того чтобы беспокоить вас по поводу интервью или нарушать отдых, я надеялся, что мы можем просто пообедать.
Казалось, он нервничал, и Фиона была немного озадачена.
– Обед как основа для интервью?
Фиона спросила это с некоторым подозрением, к тому же ей редко удавалось пообедать.
– Нет, просто обед. Вы сможете рассказать мне о книге вашей сестры.
Он запомнил, надо же.
– Обычно я не выхожу из офиса в обед, – попыталась Фиона отказаться, но не хотела снова показаться невежливой.
Всякий раз, когда звонил, он был очень любезен, ей тоже нравилось разговаривать с ним. Кроме того, она слышала в голове голос сестры, убеждающий ее пойти. Это же не свидание. Просто приятно поболтать за обедом с умным человеком.
– Хорошо, – согласилась она наконец после некоторого колебания. – Ладно. Почему бы нет? При условии, что вы не напечатаете ничего из того, что я могу сказать.