Игра в обольщение
Шрифт:
– Интересно, почему? Он обожает воскрешать дни былой славы.
– Я ищу ответы на то, что случилось в дни моей игры за колледж. Очень надеялся, что тренер сможет помочь.
Искренность в голосе и напряженный вид говорили о решимости. Она задумалась. Все равно ей нечего делать днем, когда отец ее игнорирует, а она всегда воображала себя кем-то вроде книжной девушки-детектива Нэнси Дрю.
– Посмотрим, что я могу узнать у него, – ответила она. Ей хотелось уточнить у тренера, так ли все было, и убедиться, что он согласен на просмотр
Он шагнул ближе, и она снова отметила, какие зеленые у него глаза. Как поля в первые дни весны. Он красив, невозможно это отрицать, с копной темных волос, классическими чертами лица и короткой бородкой. Прямой нос, густые, но не слишком брови, сильная челюсть. Интересно, обладает ли его внешность пропорциями золотого сечения? Должно быть. Он один из самых красивых мужчин, которых она встречала в жизни.
– Не могли бы вы спросить сейчас? Мы успеем все просмотреть, а потом я приглашу вас на обед.
– Э-э… обед?
– Да. Я хотел бы получше вас узнать, Феррин. Давно уже я не развлекался. Кроме того, я обязан вам еще и потому, что повел себя как болван.
Развлекаться. Он считал обед с ней развлечением.
Она вздохнула:
– Сегодня вечером спрошу тренера насчет бумаг. Сейчас у него физиотерапия, а потом он поспит.
– Все справедливо. Мне не следовало так настаивать.
Хантер потер рукой грудь, привлекая ее внимание к мышцам, бугрившимся на предплечьях.
– Значит, обед. Я заеду за вами в шесть, – пообещал он.
– Заедете? А меня вы не подумали спросить?
Она не совсем понимала, что он затеял. Ясно, что он сменил тактику, поняв, что она не сдастся. Даже сознания, что он, возможно, пытается что-то получить от нее, было недостаточно, чтобы заставить ее отказать.
Она так давно не была на свидании. Порвала с Роджером еще до Рождества, но и до этого отношения медленно умирали не менее трех месяцев. Если уж на то пошло, свидание с Хантером отвлечет от тоски, липнувшей к этому дому и к ней с тех пор, как она живет здесь.
– Прошу прощения. Вы пообедаете со мной сегодня вечером?
Она склонила голову набок, делая вид, будто обдумывает предложение.
– Полагаю, что да.
– Вы полагаете?
– Сами сказали: я привыкла все делать по высшему классу.
Хотя на самом деле этого не было. Но она не хотела облегчать ему жизнь. С его лицом и мускулистым телом так легко уговорить девушку!
– О, все будет по высшему классу, Феррин, – заверил он. – Погодите и увидите. Я вернусь в шесть.
– Я буду готова к половине седьмого, – сообщила она.
Он откинул голову и рассмеялся:
– Плутовка!
Сомнительно. Но она устала от монотонности существования, а Хантер обещал что-то другое.
– Значит, в половине седьмого. Оденьтесь во что-то классное.
– Словно я делаю что-то иначе, – пожала она плечами, ведя его в переднюю.
Открыла дверь и прислонилась к косяку.
Обед вдруг показался чем-то большим, чем желанный перерыв в рутине. Она подозревала, что ему что-то от нее нужно. Но ничего страшного. Она тоже хотела от него кое-что – возможности вспомнить, что она молода и одинока. Может, воспоминание о пребывании в Калифорнии не будет отравлено угрызениями совести и разочарованием.
Глава 2
Ресторан «Роки пойнт» был знаменит в Кармеле своим видом на побережье Биг-Сур. И поскольку Феррин упомянула, что никуда не выезжала из дома с самого своего появления здесь, Хантер подумал, что ей захочется побыть на людях. Кроме того, если быть до конца честным, он не был вполне уверен, что поведет себя как джентльмен, если останется с ней наедине.
Пусть он приехал в дом Гейнера, чтобы увидеть тренера и получить ответы, но сегодня вечером просто разрывался. Сейчас главное для него – увидеть Феррин, и где-то в глубине души ему даже было все равно, позволит она порыться в коробках отца или нет.
Она распустила волосы, доходившие до обнаженных плеч. На ней был топ в богемном стиле, синий, как море, и к нему она надела узкие белые джинсы, в которых ноги казались еще длиннее. Кроме того, она надела туфли на высоких каблуках и казалась в них чуть ниже его шести футов двух дюймов.
Пока они шли с парковки в ресторан, он замечал взгляды окружающих, обращенные на него и его спутницу. На секунду он забыл свою историю. Забыл, что он Хантер Карутерс, обвиненный в убийстве, и подумал, что люди просто любуются красивой парой.
Но как только они подходили ближе, люди отворачивались и старались обходить их стороной.
Он тихо выругался.
– Что?
– Ничего. Я думал, что вам будет приятно выйти из дома, но недооценил того, что здесь все меня знают.
Она осторожно положила ладонь ему на руку:
– Не важно. Они не знают настоящего Хантера Карутерса.
– И вы не знаете, – заметил он и перед тем, как войти в ресторан, отвел ее в сторону: – Не обижусь, если потребуете, чтобы я отвез вас домой.
– Но и вы меня не знаете, Хантер. Я не из тех, кто отказывается от свидания еще до того, как оно началось. Я вполне могу вынести сплетни. Вы один из плохишей-игроков НФЛ?
– Не совсем. Я, конечно, встречаюсь с красивыми женщинами, и за мной числятся некоторые выходки, но я не считаю себя плохишом.
Может, она уже разыскала его в Гугле и узнала о скандале, который следовал за ним темным облаком, отпугивая от него все хорошее и светлое.
Черт, он слишком драматизирует. Просто десять лет – слишком долгий срок, чтобы бежать от прошлого. Даже его отец, настолько немногословный, что понятие «лаконичный» в его устах казалось болтливостью, сказал, что, может, пора найти ответы. Узнать, что случилось на самом деле.