Игра в вечность (СИ)

Пульс Юлия Александровна

Я запрыгнула в машину Германа, чтобы поскорее согреться, и на глаза навернулись слезы. Вот и настал миг, когда жизнь потечет по-другому, неизведанному руслу. Что ждет меня впереди? Вечная жизнь, на которую променяла прежнюю, полную страхов перед призраками, больницами и транквилизаторами? Самое обидное, что в ней было и хорошее: друзья, любимый человек и мама.

Трудно говорить, эмоции захлестнули, но Жнец вопросительно смотрел в глаза, стараясь не замечать растрепанных чувств.

– Он еще дома. Сначала

к нему, – еле слышно проговорила я и уставилась в окно.

– Адрес. Я не ясновидящий, – прорычал он, и я тихо проговорила заветные буквы и цифры.

Рассвет еще не успел рассеять сумрак ночи, пока мы неслись по обледенелой дороге. Город только просыпался. Редкие прохожие вяло брели к остановкам. Из их ноздрей валил пар. Только от одного вида меня бросало в дрожь. И как люди терпят жуткий холод?

Почему я родилась зимой? Она навевает в душу стужу. Мир замирает, кутаясь под одеялом с чашечкой горячего чая, и с нетерпением ждет весну. Все искренне радуются, когда лед тает, а солнце греет озябшие деревья. Как ночь и день. Не зря же мы спим, когда темно. Вот и зиму лучше просто проспать, как медведь в берлоге.

Герман подъехал к дому Андрея и заглушил мотор. Я спрятала от него заплаканные глаза и открыла дверцу. Он вышел из машины и преградил мне дорогу.

– Прекрати плакать. Ты вызовешь подозрение. Сделай все так, будто ты его разлюбила, и в твоей жизни ничего не изменилось.

Конечно! А о чем Герману еще волноваться? Проблемы с полицией не нужны.

Я оттолкнула Жнеца, пулей влетела в подъезд и побежала на второй этаж, будто вовсе не касалась ступеней. Знакомая черная дверь стояла такая прочная и невозмутимая, ей плевать на чувства.

Я пыталась унять слезы, но комок застыл в горле. Хотелось закричать, чтобы страх перед разговором улетучился. Глубоко вздохнув, попыталась подумать о чем-то хорошем, светлом, радостном. Но кроме улыбки Андрея, что еще больше заставляла впадать в истерику, на ум ничего не приходило. Казалось, я стояла у двери целую вечность, собираясь с силами.

Рука, словно пунцовая потянулась к звонку. Сейчас порву с прежней жизнью окончательно.

– Кристина? – удивился Андрей. – Ты покрасилась? Что с глазами? – прищурился парень.

Я смахнула с лица остатки слез и опустила взгляд в пол.

– Нам нужно расстаться.

– Ты шутишь? Да? – он расхохотался. – Почему ты пришла так рано?

– Давай, ты забудешь о моем существовании навсегда, ладно? – выдавила я из себя.

– Не понял. Ты сейчас бросаешь меня?

– Да… Да, я… нам … я… - слова запутались, слезы потекли. Сердце сковала невыносимая боль.

– У тебя кто-то есть? – спросил он дрожащим голосом.

– Нет. Я просто не могу быть с тобой, – сама сказала, а в голове молилась, лишь бы не поверил.

– Кто он?

– Не спрашивай ничего. Прости… Так надо… Прости.

Сбежала

по лестнице, не чувствуя ног. Душа зарыдала, обливая кровавыми слезами истерзанное сердце. Знала, что он может броситься за мной, поэтому быстро села в машину.

– Поехали! – закричала я.

Герман надавил на педаль газа изо всех сил, отчего шины автомобиля прокрутились на подмерзшем за ночь асфальте, прежде чем она рванула с места.

Я совсем расклеилась, прикрывая слезы ладонью, осознавая, что любила Андрея, хотя и часто противилась чувству. Надо гнать прочь эти мысли. Просто забыть, будто он и не появлялся в моей жизни.

Часть сердца в этот миг вырвалась из груди и навсегда осталась с любимым.

– Не грусти… Ты вскоре все забудешь, как и я когда-то на твоем месте, – попытался успокоить Герман.

– Ты в одно мгновение отнял у меня жизнь, а теперь пытаешься сочувствовать?! Да пошел ты, Гера, куда подальше!

– Гера… Так меня когда-то называла мама, – погрузился в воспоминания Жнец.

Я посмотрела на его идеальный профиль, и в груди закипел гнев. Нет сил молчать.

– Не пытайся меня разжалобить! Ты дьявольское отродье! Ты обманом поставил мне эту метку!

Я подвернула рукав куртки и указала на круг с шипами.

– Не смей меня так называть! Я твой наставник! Быстро прощайся с матерью!

Он резко затормозил у моего дома, и я чуть не ударилась о лобовое стекло головой. Жнец специально это сделал, решил отомстить за дерзость. Ничего, у меня тоже коготки имеются.

Я вышла из машины и специально сильно хлопнула дверью. Соседка в это время выглянула из подъезда и остановилась у порога, чтобы разглядеть водителя дорогого автомобиля, что привез меня.

Ухмыльнувшись, я зашла в темный подъезд. Теперь все равно, что обо мне подумают.

Поднялась на третий этаж и замерла у родной двери. Несмело нажала на звонок. Мама впустила меня в дом и скрестила руки на груди.

– Где ты была всю ночь?! – грозно подбоченившись, спросила мама.

Что ей сказать? Правду? Она ведь знала, что это когда-нибудь случится.

– В гостинице, – честно ответила я, скользнув взглядом по ее лицу.

– Ты позоришь меня, Крис!

У мамы на глаза навернулись слезы, она прошла в гостиную и села на диван.

– Позорю? А разве ты не знала, что это случится?

Она посмотрела молящими глазами, в которых читалось понимание и сожаление.

– Значит, время уже пришло? Так скоро? Тебе же вот-вот исполнилось восемнадцать, – мама прочистила горло и продолжила уже тише, - Я знала, что так будет, но до конца не верила. Не хотела верить.

– Я только соберу вещи и уйду. Не грусти. Ты не виновата.

Я сделала шаг в сторону комнаты.

– Кристина, – она давно так меня не называла.

– Что?