Игра вслепую
Шрифт:
Начнем с того, что я подарил ему рецепт изготовления газированного вина. Подарил в качестве жеста доброй воли. Теперь Фагуа — монополист и славится шипучими винами. Право, мне не жаль. Герцог был мне полезен не меньше, чем я ему. Именно его покровительство позволяло мне чувствовать себя в империи спокойно. За это приходилось платить. Разумеется, не деньгами, герцог не так глуп, чтобы требовать с меня материальную компенсацию за свои услуги. Заботясь об интересах империи и выполняя свой долг перед ней, как любил выражаться Фагуа (понятное дело, имея в виду под словами «интересы империи» прежде всего свои интересы), я снаряжал караваны герцога для походов на юг, способствовал внеочередной отгрузке стекла с частично принадлежащего мне завода
Чем был полезен мне герцог, кроме гарантии безопасности и земли, которой меня пожаловали вместе с титулом (кстати, довольно пустынной до той поры, пока сюда не прибыл я)? Как ни странно, тем же самым, чем и я ему. Газированное вино не в счет, подарок он и есть подарок. Что до его походов на юг и покупки стекла, мне это тоже важно. Разумеется, я не спешил рассказывать об этом Фагуа, с него станется потребовать с меня что-нибудь еще. А оно мне надо? Чем оживленнее водная торговля с югом, тем меньше кочевники смотрят в сторону долины гномов, а гномы — мои друзья. Что до стекла, то не все ли мне равно, кому его продавать? Герцог или другой покупатель — без разницы. Пятипроцентная скидка? Право, это такая мелочь. Разумеется, я не спешил хвастаться непосвященным своей долей в стекольном заводе. Почему? Считайте, что мне не позволяла природная скромность.
Все эти дела требовали моего присутствия в империи. Впрочем, я не был слишком огорчен этим. Свой надел — это свой надел. Есть где развернуться и устроить все так, как мне это видится.
Но я отвлекся. Речь шла о нашем с Растой разговоре.
— Должен я свой дом оборонять? — задал я гному провокационный вопрос.
— Конечно! Вик, ты же у нас мастер по обороне.
— Но сейчас я не могу быть в долине. Что до денег, то пусть они пойдут на постройку оборонительной стены.
— Слова настоящего мастера! — согласился Раста.
Таким образом, вопрос с моими процентами за два года был решен. Не думаете ли вы, что я просто не знаю, куда девать деньги? Уверяю, это совсем не так. Но если видишь, что твои друзья и так сделали для тебя очень много, хочется сделать для них что-нибудь в ответ. Да и нет у меня сейчас недостатка в деньгах. Кроме стекольного предприятия имеется несколько мелочей, которые приносят мне неплохой доход. Например, корабли, которые мы построили с гномами и пользуемся ими на паях. Или такой, казалось бы, пустяк, как фирменные непромокаемые плащи. Этот пустяк приносит мне пару сотен золотых монет в год. Но что для меня сейчас эти деньги? Именно пустяк. Несколько лет назад я о такой сумме и мечтать не смел. Хотя я не совсем правильно выразился. Мечтать о деньгах? Есть в этом что-то меркантильное. Это слишком мелко — растрачивать на энное количество денег такое прекрасное понятие, как мечта. Скажем так: я себе представить такого не мог.
В общем, средства у меня сейчас были. Надо ли говорить, что с разного рода поставками в такой ситуации проблем не возникало. Купцы готовы были привезти все требуемые материалы. По первому зову направлялись к нашей пристани корабли, груженные лесом, камнем и металлами. Строительство на моей земле не затихало ни на миг. Наконец-то удалось реализовать многие планы, ранее откладываемые из-за недостатка финансов.
Впрочем, дело не только в финансах, просто раньше у меня не было видения перспективы. Как только оно появилось, появилась и возможность реализовать планы. Как это связано — ума не приложу. Случайное ли это совпадение или так изначально устроен мир, что вслед за планами (действительно достойными планами) приходит и возможность их реализации. Разумеется, возможность сама по себе еще не является гарантией успешного завершения дела. Возможность — это всего лишь возможность. Отправная точка, начиная с которой дела могут пойти в ту или иную сторону. И уж конечно, они не будут двигаться сами.
Да, я так и не рассказал до конца о волоке. Том самом, где тележки катились по рельсам. С рельсами больших проблем не возникло (если не считать, сколько времени понадобилось для их изготовления), а вот с платформами все оказалось не так просто. Сами металлические колеса можно было отлить. При низкой скорости качения невысокая точность обработки поверхности была не слишком большой помехой. Рама платформы тоже не доставляла больших хлопот, поскольку ее можно было изготовить из дерева. Больше всего меня смущали подшипники, которые должны были обеспечивать хорошее скольжение и выдерживать значительную нагрузку. В принципе, можно было сделать их деревянными, тщательно смазав дерево салом, но тогда они будут не слишком прочны и не слишком долговечны. Нет, подшипник должен быть настоящим.
На шарикоподшипник я не замахивался, а вот бронзовые втулки решил изготовить, при надлежащей смазке они служат долго. С бронзой проблем не было: гномы знали этот сплав и могли изготовить любые отливки по моему заказу. В чем же была проблема? Для придания втулкам нужных допусков требовался токарный станок, который был моей давней мечтой с тех самых пор, как я оказался в этом мире. Вот только для осуществления мечты раньше не было возможности. Итак, изготовление тележек началось с изготовления токарного станка.
Работали мы над ним вместе с Растой. Разумеется, станок нимало не походил на современные машины, но этого и не требовалось. Все, что мне было необходимо, это вращающаяся деталь и направляющие, по которым будет двигаться резец.
Что надо для того, чтобы изготовить токарный станок? Правильно — другой токарный станок. А если его нет? Мы попробовали обойтись тем, что имелось под рукой.
О, видели бы вы это чудо техники! Место ему в музее, если такой будет когда-нибудь создан. Начну с того, что он почти полностью был изготовлен из дерева, даже шкивы. Разумеется, деревянными были и подшипники. В двух брусках Раста проделал полукруглые углубления, в одно из них помещался вал, который должен был вращаться. Другой брусок накладывался сверху и стопорился деревянными клиньями. Бруски тщательно промасливались, чтобы уменьшить трение. Подшипник готов. Требовалось лишь следить за тем, чтобы вал не болтался, и вовремя подбивать клинья. Со временем вал притирался к посадочному месту, делая его идеально гладким.
Всего мы изготовили четыре таких подшипника: два — чтобы закрепить вал станка и еще два — чтобы закрепить вал привода. Привод осуществлялся от колеса с лопастями, погруженными в реку. Конструкция была похожа на ту, которая использовалась в колесных пароходах, а еще раньше — на мельницах. Передача с одного шкива на другой шла с помощью кожаного ремня. Разумеется, прямого, а не клиновидного, но достаточной ширины.
А вот направляющие, вдоль которых должен двигаться резец, из дерева изготовить было нельзя. Для них необходимы особая точность и твердость материала. Доводить до требуемой точности отлитые детали направляющих пришлось с помощью шабрения. Дело это долгое и однообразное, но упорству гномов позавидуют многие. Крепили мы резец тоже с помощью клина, на этот раз металлического. А как еще? Обыкновенная резьба казалась мне невиданной роскошью. Нет ничего проще болта или гайки? Тем не менее для их изготовления требуется высокоточный инструмент. Конечно, можно нарезать резьбу и с помощью токарного станка, но не такого простого, как был у нас.
Дольше всего мы провозились с патроном, в который требовалось зажимать заготовку. Попробуйте закрепить деталь, если не можете изготовить резьбу. Не так-то это просто. Как ни странно, оригинальную конструкцию патрона предложил Раста. Впрочем, чему я удивляюсь? Гномы — прирожденные механики. Все, что связано с железом, дается им легко и без усилий. Деталь крепилась с помощью эксцентриков. Конструкция оказалась настолько удачной, что мы не стали ее менять и позже, когда появилась такая возможность.