Игра законом

Симоненков Роман

– Как убежал? Я же бабла за тебя следаку отвалил, – неподдельно округлил глаза Зацепин.

– Может, и правда он ничего не знал, – прикидывал Глеб, – может, правда он Евстигнеева обрабатывал для общего блага? Откуда тогда Василий знает, что я тут, у Храна? Нет, что-то тут не так. Звонки прослеживают, видимо, из квартиры и засекли его разговор с Варварой… Хотя, с другой стороны, брать приехали бы точно с полицией…

– Теперь ты можешь, что угодно придумывать, а я в федеральном розыске…

– Куда же ты тогда

собираешься без машины? Ты же детектив, должен понимать…

– Я сейчас мало, что понимаю. А у тебя Вася три минуты, чтобы объяснить, откуда ты знаешь, что я по этому адресу…

– Пусть твой коллега тебе объясняет, это он информацию такую достал Бог весть где…

Невозможно было поверить в то, что вторым человеком в машине был Юрий Владимирович Дорожко, или как Глеб его ласково называл – дед. Откуда бывший начальник службы безопасности доставал информацию, бывший детектив удивлялся не раз.

– Присаживайся, беглец, – донёсся спокойный, приятный старческий голос из открытого окошка Ниссана. – Два дня за тобой бегаю…

Глеб удивился тому, что не сработала блокировка именно той двери, которую он дёрнул.

– Добрый день, дядя Юра, – обнял старого друга Жига.

– Ну что ж, вижу, что проволока помогла тебе…

– Помогла, спасибо вам. Этот кусочек железа мне всю жизнь перевернул…

– Тебе надо отсюда подальше держаться сегодня, – перешёл на шепот дед.

– Я и так невольно собирался это сделать, – осторожно сказал Корчагин. – Теперь мне не о чем беспокоиться, когда вы рядом.

В машине оказался ещё один человек. Водитель в тёмном осеннем плаще, почти лысый и бледный до синевы. Наверное, во время лета прятался от солнца в тени офиса и автомобиля. В руках он держал пластиковую бутылочку минералки, из которой как раз собирался отхлебнуть. Увидев Глеба, мужчина помрачнел. Добродушное лицо стало не то чтобы злым, но хмурым и важным. Он снова посмотрел на Зацепина и буркнул:

– На Старую?

– Вы здесь сколько работаете? – спросил Василий, обращаясь к водителю. – Мне не хотелось бы применять к вам дополнительные санкции.

– Да, но я лишь уточнил…

– Мистер, не знаю, как вас там, – вмешался Юрий Владимирович, – мы вам трижды маршрут описали. К Администрации давай…

Дед повернулся и скрестил руки на груди, всем своим видом выражая готовность выслушать Глеба.

– Я даже не знаю с чего и начать…

– Расскажи все с самого начала. Вот как тебя забрали – с этого момента и рассказывай. И подробно.

– А куда мы едем? – опомнился Жига.

– К «большим дядькам», которые тебя под охрану возьмут…

– Юрий Владимирович, я разделяю ваше беспокойство, но мне сегодня жизненно необходимо повидаться с одним человеком…

– Подождёт твоя Варвара, – жестко выпалил дед, – пять лет ждала и пять дней никуда не денется.

Корчагин в очередной раз насторожился.

Всё известно этому старому волку. Но откуда?

– Почему пять дней, дядя ЙУра? – Последнее слово он произнес шутливой интонацией.

– Ты на Ваську не серчай, нормальный боец, с нами пока поедет, – будто бы не заметил вопроса Дорожко.

Зацепин не покраснел, но засмущался и немного нервно заёрзал на переднем сиденьи.

– Ты не удивляйся. Чему только нас ни учили в конторе, – сказал дядя Юра, и Жига понял, что в его работе на КГБ он не сомневается нисколько.

– Да чему тут удивляться? – пробормотал Корчагин. А сам подумал: «Неужели мне повезло, и я с ходу несколько лет назад наткнулся на человека, который что-то знает, который может разложить всё по полочкам в голове, а может быть, даже имеет информацию, где находится пирамида…»

– Расскажи, сынок, про свои дни после побега…

– Да, да, Жига, – повернулся назад Василий.

– А чем лично вас беспокоит случившееся? – в лоб спросил бывший детектив. – Что всего интереснее?

Зацепин как-то глупо посмотрел на Дорожко и повернулся обратно к лобовому стеклу.

– Конечно, беспокоит, дружище, – дед нахмурился. – Я много лет занимался и продолжаю работать нац одной большой проблемой. Задачи ставились ещё при СССР. Страны нет, а цели остались. Даже, наоборот, приобрели новые яркие оттенки. – Он вздохнул, покосился на Глеба. – Нельзя пока, сынок, больше говорить, вот приедем и пообщаемся… Нельзя…

Напротив Красной площади снова сдавило грудь, и Глеб машинально поправил показавшийся из-под расстёгнутой пуговицы каменный амулет Стояна. Это движение не ускользнуло от всевидящего взора деда:

– А это что ты за висюльку приделал, – улыбнулся Дорожко, а Зацепин резко обернулся и впился глазами в кулон.

– Знакомый один в изоляторе подарил, не пойму, что за минерал…

– А крестик твой где?

– У меня отродясь не было, дядя Юра, путаешь ты…

– Наверно…

На улице сквозил холодный порывистый ветер. Солнечные лучи вяло просачивались сквозь плывущие по небу осенние облака – тяжелые, будто надутые твёрдой ватой. Где-то за Садовым кольцом грохотал гром и били молнии – били необычно сильно для этого времени года. Машина нырнула в подземную парковку, отнюдь не платную, а больше похожую на гараж специального назначения.

Корчагин вышел в тусклый подземный бункер, сглотнул, – у него сразу заложило уши. Необычное давящее ощущение в районе затылка и наползающая слабость породили желание побыстрее выбраться к свету. Слой пространства вокруг был энергетически сбалансирован. Великий Энергетик ощущал повышенную плотность воздуха. Когда он нырнул сознанием на тонкий план, то стало понятно, что краски вокруг совсем не живые. Будто неизвестный художник забыл краски и выполнил работу простым карандашом.