Игра законом
Шрифт:
Глеб почувствовал, что ему следует что-то сказать. Однако он еще не решил, уйти ли ему в защиту или перейти в наступление. И поэтому захотел перевести разговор на более шутливый лад:
– Ну тебя из всего этого интересует, видимо, секрет богатства, – улыбнулся Жига.
– Я предпочитаю самому не иметь золота, но зато повелеваю теми, у кого оно есть, – честно признался Жрец.
– Блин, это ещё хуже…
– Глеб, я предлагаю тебе всё это!
– Ты же не умеешь просто так, безусловно. Что взамен хочешь?
– Активируй мой кристалл.
–
– У какого Игреца? – удивился Жрец.
– У Якова Семёновича…
– Чем выше иерарх, тем более правдивая картина мира ему представляется. Более правдивая не означает, что вся. Он посвящённый очень высокого уровня. Он выполнял мои поручения.
– Хоть тут не врёшь нежить, – съехидничал Корчагин, – наживки мне кидаешь, а в детстве очень сказки любил и, помню, сказку о Синбаде-мореходе.
– Причём тут Синбад?
– Человек в матрице не видит реальность такой, какая она есть на самом деле, не понимает, откуда берут начало все «что, зачем и почему». У него отсутствует видение, которое попросту запеленали. Тебе это лучше меня известно. Как затуманивается сознание? Да очень легко. А теперь вспоминай сказку о мореходе. Прибыли путешественники в страну, где местные жители их встретили очень радушно и принялись кормить вкусной едой. Путешественники ели эту пищу в течение многих дней, и постепенно их тела превратились в толстые туши, а сознание помутнело. Они перестали объективно оценивать реальность. Как оказалось, их кормили на убой. Инструментов для подавления ясности сознания у тебя припасено много, я думаю…
На тонком плане нелюди пытались приблизиться к Волкодлаку и Денису, отчетливо шагая плечом к плечу, сосредоточенно глядя перед собой, но, встреченные защитой Великого Энергетика, столь стремительно отступали вправо и влево, что все это напоминало легкую панику.
Денис Чувилов, по-видимому, находясь под влиянием двух сильнейших магов, стал замечать шарахающихся людей. Слова вспыхнули у следователя в мозгу пламенными буквами.
– Следует, ребята, делать различие между душами, которые пробудились и проникнуты духом любви, и теми, которыми владеет страх и какая-то навязчивая идея.
Слова были неожиданные, их смысл настолько не пролезал ни в какие ворота, что следователь огляделся: а не занесло ли ему в голову чужие мысли?
– Правильно, Дениска, – заметил следователю Корчагин, – у вас мистер Тот навязчивая идея, которая совсем не понравится большинству людей на Земле.
Жрец правой рукой коснулся нагрудного кулона, с виду простого каменного крестика. И стоял так, с вытянутой вперёд левой рукой и с зажатым в ладони крестом в другой. Стоял, пока тучи над головами не стали сгущаться. Причём в физическом мире облака быстро неслись, а на тонком плане медленно сползались в одну точку. Это прошло быстро. Глебу казалось удивительным даже не это быстрое воздействие на природу, а то, как ловко и быстро старик отпрыгнул на десять метров назад.
– Собрался воевать, Тот? – понизил голос моголинян.
– Ты мне не оставил свободы выбора. Прошу
– Я не понимаю тебя. Вы всё равно не знаете, где пирамида, и не сможете её активировать.
– Уже знаю… Ты не умеешь закрывать мысли. Слишком ты чистый и сильный, но техникой пока не овладел как следует…
– Не проблема, – кивнул Глеб и бросил кристалл в виде пирамидки в сторону чёрного Жреца. – Без любви потоки динамической энергии космоса испепелят тебя на том самом месте.
Жрец юркнул на землю, приподнял кристалл и с новой силой попытался возбудить пространство.
Корчагин переместил внимание с головы в область солнечного сплетения. Когда ты находишься в области груди, душа начинает контролировать ум. Тут истинное Я. «Пусть Жрец пытается контролировать затылок, – размышлял Энергетик, – там всего лишь «Я ложное». Оказавшись сознанием в перси, в силовом центре любви и веры, он стал недоступен для чар тёмного иерарха. Теперь необходимо было уходить.
Тому, кто долго жил в обычном мире, не надо долго объяснять, что такое ненависть, а моголиняну не надо объяснять, какой силой эта ненависть обладает, пусть даже тёмной. Нет, в противостояние он не вступал, а может быть, ему так просто хотелось думать. Глеб вспомнил ласковые поцелуи матери и любящие руки отца. А вот он, убийца. Комок чувств обратился в силу, и затем моголинян метнул её супротивнику. По мановению его ладони вокруг всё взлетало, как сдунутое. Куски дёрна рванули в небо, а воды Сенежа нарядились в белокурых барашков.
Моголинян искал глазами чёрного Жреца. Тяжёлой походкой, дополняющей окровавленное лицо с порванными губами и вывернутой, бесконтрольно висящей правой рукой, Велиар подошёл к Глебу.
– Ты не должен активировать свой камень, – спокойно сказал Тёмный. Я расскажу тебе, что будет. Нефть и газ – мины замедленного действия. Ископаемое топливо очень легко горит! Атлантида в этом уже убедилась. Человечество сейчас уже слизывает последние капли земной крови. Если не дать новый источник, очень скоро все огни погаснут. Электричества больше не будет. Всё остановится, и недалек тот день, когда планета Земля покроется слоем человеческих костей в пустынных безлюдных городах. И никто ничего с этим не может поделать. Только я и ты! Ты думаешь, что я не понимаю, что люди тратили ресурсы планеты, включая воздух и воду, так, будто завтрашний день никогда не наступит? Если ты меня не послушаешь, то никакого завтра у нас и не будет.
– Конечно, с превеликим удовольствием тебя послушаю, Кощей! – откликнулся Энергетик. – Но, не забывай, что у меня есть маленькое… совсем маленькое право. Ведь так, Тот?
– Да, – прошептал в Жрец ответ. – Свободу выбора никто не может забрать… И ты не можешь забрать её тоже!
Помни, не можешь забрать у людей выбор!
– Я не забираю, я даю! К одному и тому же колодцу можно добраться разными путями. Через любовь или через боль и страдания. Пусть люди сами выбирают, только надо открыть им глаза, надо, чтобы они проснулись!