Игра
Шрифт:
Она покрутила второй стакан.
– На них обоих одно и то же.
Джеймсон нахмурился.
– Обидно.
Блум иронически покачала головой, отпила глоток и засмотрелась в окно на пейзажи Кембриджшира.
– Так что еще нам надо знать о Лане? – спросила она.
Джеймсон вылил в свой чай три миниатюрные упаковочки молока.
– Как я уже говорил, я едва с ней знаком. Я провел массу времени с Джейн – на воскресных обедах и так далее, потому что постоянно заставал ее у Клэр, – но с Ланой виделся всего несколько раз. Однако судя по тому, что говорит Клэр… – Он покачал головой. –
– И поэтому Сью с мужем разводятся?
– Однозначно. И Марк у Ланы – далеко не первый женатый мужчина. Клэр считает, что Лану возбуждает возможность доказать самой себе, что она способна заполучить любого мужчину, какого пожелает. Надолго с ними она никогда не остается. Марка она добивалась несколько месяцев, потом переспала с ним и на этом успокоилась.
– А с тобой она заигрывала?
– С какой стати? Я ведь не женат. Доказывать нечего.
Блум задумалась. Лане свойственно стремление к соперничеству, это ясно, иначе обольщение чужих мужей не доставляло бы ей никакого удовольствия. Но азарт погони нравится многим. И лишь некоторые способны бросить все ради странной игры.
– Каковы мотивы Ланы? Зачем ей было соглашаться на эту игру? Если у исчезновения всех этих людей есть некая причина, мы должны понять какая.
– А может, у нее не было выбора. – Джеймсон вскрыл свою пачку печенья и протянул Блум.
Она покачала головой.
– Так… Они согласились, потому что игра имела ка- кую-то притягательность именно для них, или?..
– Их вынудили? Шантажом.
– Или похитили? Поздравление с днем рождения могло быть всего лишь пробным шаром. Может, никакой игры и не было.
– Просто развлекался какой-то придурок?
Блум сделала несколько пометок в своем блокноте.
– Если же они по своей воле приняли вызов и решили сыграть, тогда с чем мы имеем дело? Всем участникам должен быть в высокой степени присущ дух соперничества и выраженная импульсивность. Джейн говорила, что ее мать не играла в компьютерные игры, но она могла ошибаться. Возможно, это было нечто ориентированное на энтузиастов.
– Хочешь сказать, они могли запросить доступ в игру?
– Или посетили конкретный сайт. Слышал про игру «Синий кит»? В России?
Джеймсон помрачнел.
– Ты видишь здесь сходство с ней? С целенаправленным выискиванием несчастных детей и доведением их до самоубийства?
– Надеюсь, что его нет. Но благодаря своему ПТСР Лана могла стать кандидатурой для чего-то в этом роде. Давай попробуем выяснить, не был ли уязвим таким же образом и Стюарт, страдал ли он депрессией. Не имелось ли у него привычки пропадать, теряться из виду. Не был ли он импульсивным или впечатлительным. И не произошло ли с ним чего-нибудь, отчего он стал чрезмерно внушаемым, способным поддаться принуждению.
– Может, все эти люди перешли кому-то дорогу?
– Нам надо найти связь.
На столе загудел телефон Блум, она вышла из вагона, чтобы ответить на звонок.
Спустя пять минут она вернулась на место.
– Звонил констебль, который побывал на месте ДТП Стюарта Роуз-Батлера.
– Как ты его нашла?
– Связи помогли, – Блум улыбнулась. – Он сказал, что поначалу дело квалифицировали как добровольное оставление. Но через пару дней побеседовали с его подругой Либби, с его начальством – он работал на выкладке товара в магазине сети ASDA в Падси – и с парой друзей. Похоже, Стюарту было свойственно часто менять место работы. Его родители скончались, когда он был еще очень молод; Либби и друзья знают его всего несколько лет. Констебль сообщил, что дело о его пропаже передано в розыск, но в полиции почти уверены, что он просто смылся от грядущего отцовства.
– Сразу видно надежного человека. А что насчет игры?
– А вот это уже интересно. Один из свидетелей сообщил, что видел, как водитель другой машины, участвовавшей в столкновении, передал Стюарту какую-то карточку.
– Правда? Кто-нибудь еще разглядел этого человека?
– Возможно, но двое других свидетелей не помнят, чтобы ему что-то передавали. К моменту прибытия полиции та машина уехала, разыскивать ее не стали.
– Полиция на высоте. – Джеймсон допил остатки своего чая.
Либби Гудмен жила в небольшом ухоженном доме в Хорсфорте, на окраине Лидса. В маленьком и живописном садике перед домом пышно разрослись нарциссы. Блум постучала в деревянную дверь, ей открыла женщина с тугими темными кудряшками и на сносях.
– Либби Гудмен? Я доктор Блум. Мы созванивались. А это Маркус Джеймсон.
– Да, привет. Проходите. – Поддерживая снизу живот, Либби повела их в гостиную.
Блум и Джеймсон заняли кресла, оставив диван хозяйке. Расположение было удобным: смотреть на них обоих разом она не могла, поэтому говорила с ними по очереди, в то время как третий участник беседы наблюдал за ее реакцией.
– Спасибо, что согласились встретиться с нами, Либби, – начал Джеймсон, включив свое обаяние на полную мощность. Он объяснил насчет Джейн и Ланы, рассказал, откуда знает их и почему они с Блум выясняют подробности исчезновения Стюарта. Потом попросил Либби рассказать о том дне, когда Стюарт пропал.
Они вместе позавтракали, она вручила ему подарок на день рождения, проводила его, а затем принялась наводить порядок и собираться на работу. Была обижена, потому что Стюарт забыл пожелать ей удачи с важной презентацией, которая предстояла ей в тот день. Полиция явилась вскоре после того, как она приняла душ, то есть примерно через полчаса. Увидев, как они выходят из машины и надевают фуражки, она сразу поняла, что ее ждут скверные новости. И была убеждена, что Стюарт погиб, так что их слова встретила вздохом облегчения.
– И с тех пор от него не было ни слуху ни духу? – спросил Джеймсон.
Либби перевела взгляд на Блум и покачала головой.
– Я отправила ему кучу сообщений, но он как будто испарился. Никто ничего не слышал.
– Это нетипично?
– Совершенно.
Блум прокашлялась.
– Надеюсь, вы не против, Либби, если я все-таки спрошу: между вами все было нормально?
– Замечательно.
– А с самим Стюартом? Вы не замечали ничего необычного в его поведении – каких-нибудь перемен?