Игра
Шрифт:
— В этом доме можно не бояться за свою фигуру, — пробормотала она себе под нос, глядя на голодного кота. И была недалека от истины. За столом миссис Нойз ей подчас было страшно проглотить лишний кусок. Между тем сама миссис Нойз ела чудовищно много, отправляя в рот каждую остававшуюся на тарелке травинку.
— Ну а теперь кыш!
Сабрина опустила кота на пол и проверила, закрыла ли дверь на задвижку. Некоторые меры предосторожности были в данном случае необходимы: кот жил в ее спальне нелегально.
— Сабрина! — неожиданно раздался раздраженный крик
— Мисс Сабрина!
Это был другой голос, скрипевший, подобно несмазанной телеге. Стиснув зубы, Сабрина на цыпочках спустилась по лестнице. Учитывая наставления кузена Роберта, она решила не возражать против роли служанки этой женщины, лишенной всякого вкуса, а тем более тонкости.
— Мисс Сабрина!
На этот раз голос, уже более тонкий, донесся из комнаты в глубине дома. Где-то хлопнула дверь, послышались легкие торопливые шаги, и Сабрина с облегчением увидела худощавую девушку с копной каштановых волос, выбивавшихся из-под чепчика. Это была служанка миссис Нойз.
Сабрина сделала строгое лицо и сказала:
— Софи, пойдите к госпоже и скажите, что я жду, когда привезут портшез.
— Слушаюсь, мэм.
Служанка побежала выполнять распоряжение. Сабрина некоторое время смотрела ей вслед. На девушке было не подходившее ей по размеру черное платье, причем грязное, засаленное, испачканное сажей и наспех залатанное во многих местах. Казалось, будто оно сшито из старых лоскутков. Сабрина подумала, что среди ее старых платьев найдется вполне приличное, которое можно было бы и подарить бедной девушке.
— Са-бри-на!
Она узнала голос хозяйки и горестно вздохнула.
В первый же день после приезда Сабрины хозяйка настояла, чтобы та написала письмо кузену с описанием «ужасного поведения» разбойника, лишившего миссис Варней кошелька. Сабрина добросовестно исполнила это приказание, доведя до сведения Роберта и требование хозяйки «возместить расходы на два лишних рта в доме».
Сабрина насмешливо скривила губы. Сейчас в доме миссис Нойз остался только один «лишний рот». Ибо нападение разбойника на их карету имело, несомненно, ценные последствия: хозяйка немедленно отослала миссис Варней назад в Лондон, заявив при этом:
— Я не могу оставлять в своем доме человека, который не в состоянии сберечь даже свое собственное имущество! Это же надо, заплатить такие деньги за совершенное над ней же черное дело!
Сабрина очень жалела, что хозяйка не разрешила ей переписываться ни с кем, кроме кузена Роберта.
Сабрина заподозрила, что хозяйка в данном случае лишь выполняла указание Роберта обрубить все контакты кузины с внешним миром.
Дорожный эпизод оказался полезным еще и потому, что Сабрина теперь не была безоружной. Она стала обладательницей пистолета, который хранила вместе с жемчужным ожерельем в комоде, стоявшем у изголовья кровати. В будущем он мог пригодиться при освобождении Кита, если для этого понадобится применить силу.
Наглость и презрение ко всем и вся, унаследованные от предков, дали возможность Черному Джеку Лоу достаточно надежно защитить себя от господствующих ныне жестоких нравов. И это находило отзвук в сердце Сабрины.
В последние дни она особенно часто думала о Джеке Лоу.
Если, конечно, это было настоящее имя незнакомца. Сабрина говорила себе, что причиной тому была ее скучная и праздная жизнь в доме миссис Нойз. Она постоянно пребывала
в четырех стенах, не зная, чем заняться. Вышивание крестом давно опостылело, а вмененная ей в обязанность зубрежка Библии неизменно заставляла клевать носом над каждым псалмом.
Воспоминания об этих глазах, в которых отражались первые проблески рассвета, преследовали Сабрину. Так же, как и ощущение, оставшееся от сильных рук незнакомца и нечаянного, но страстного поцелуя.
Она вдруг почувствовала, как запылали щеки. Можно было подумать, что Джек Лоу оказался первым встретившимся ей красивым мужчиной!
— Пусть он будет хоть самим Адонисом, это меня никак не трогает! — прошептала Сабрина.
Но она лгала себе. Джек Лоу заинтересовал ее.
А если бы он ее не оттолкнул? Если бы и дальше продолжал целовать, сжимать в объятиях? Если бы бросил на землю, задрал юбки и… Неужели она бы не сопротивлялась?
Но ведь он не сделал этого, а нагло рассмеялся ей в лицо!
При этом воспоминании Сабрина вновь покраснела. Но теперь уже от стыда. Джеку Лоу показался смешным ее страстный порыв! Боже, какое унижение!
— Ах вот вы где! — раздался голос за ее спиной.
Дверь, которую Сабрина забыла запереть на задвижку, когда во второй раз вернулась с первого этажа, распахнулась, и в комнату влетела красная от возмущения миссис Нойз.
— Что это значит, мисс? — инквизиторским тоном начала она. — Скоро полдень, а вы даже не начинали заниматься!
Природа сыграла с миссис Нойз злую шутку. Ее глаза, нос и рот были сосредоточены на середине широкого лица, поэтому всякий раз, когда она, как сейчас, была чем-то недовольна, они буквально тонули в складках пухлых щек.
У Сабрины перехватило дыхание. Было просто невыносимо терпеть все это. Чтобы не выдать себя, она поднесла к губам платок и закашлялась.
— Кашель?! — в ужасе воскликнула миссис Нойз. — Вы кашляете?!
— Ничего страшного, — поспешила успокоить ее Сабрина, отняв платок ото рта. — Просто здесь очень скверный воздух. Всякой дрянью несет с улицы.
— Бросьте выдумывать! Вы привезли в мой дом одну из самых модных лондонских болезней!
Миссис Нойз замахала на Сабрину руками, как бы стремясь отогнать от себя заразу, и отступила на шаг.
При этом полы серого фланелевого платья, слишком широкого даже для ее полной фигуры, обмотались вокруг ног, сделав миссис Нойз похожей на тучу, спустившуюся с вершины высокой горы, чтобы разразиться грозой.
Среди множества вещей, которых миссис Нойз не выносила, а в этом Сабрина уже успела убедиться, на первом месте стояли болезни. Она жила в постоянном страхе подхватить какую-нибудь инфекцию, следствием которой непременно станет могильный холм.